До дома владельца «ауди» Скоробогатов доехал так быстро, что несколько раз с недоверием переспросил водителя такси, точно ли это та самая улица? Наконец он выбрался из машины, осмотрелся и сразу увидел проход между двумя маленькими магазинчиками, который вел во двор. Отсюда до биллиардной было не больше ста метров по переулку, у Антона было еще полчаса, и он решил постоять где-нибудь в кустах, откуда можно было бы понаблюдать за немногочисленными прохожими. Чтобы пистолет был под рукой, Скоробогатов снова надел куртку и не стал ее застегивать.

Чем меньше оставалось времени до этой очень важной, решающей, встречи, тем сильнее Антон нервничал. Он внимательно всматривался даже в проходящих женщин, много курил и мысленно одевал каждого подозрительного прохожего в милицейскую форму. Он прекрасно понимал, что если кто-то и появится, то теперь это будет не атлет, который так глупо засветился у Владика во дворе и у «Посейдона». Но мимо кустов, где он прятался, изредка проходили лишь самые натуральные работяги, нагруженные авоськами домохозяйки или молодые мамаши со своими чадами. Все они нисколько не были похожи на оперативников, и ровно в семь Скоробогатов наконец вышел из своего укрытия.

В бильярдную Антон вошел не сразу. Он пару раз прошелся мимо, и только когда переулок опустел, торопливо нырнул в раскрытую дверь. Скоробогатов знал, что ни Владика, ни владельца «ауди» в бильярдной нет, за те полчаса, что он просидел в засаде они не появлялись, но ему осточертело прятаться. К тому же в кустах на него начали обращать внимание дети, которые играли во дворе, прямо у него за спиной.

В прокуренном оранжевом полумраке Антон почувствовал себя не только в безопасности, но и в своей стихии. Он любил иногда погонять шары, изображая опытного бильярдиста, хотя играл плохо и не очень вникал в правила. Ему нравилась сама атмосфера этих недорогих злачных заведений. Здесь не было чопорности и ажиотажа дорогих казино, не надо было все время сидеть за столом как в ресторане, но имелись все составляющие подобного приятного времяпровождения: можно было выпить, покурить, по маленькой сыграть на деньги и даже познакомиться с девицей, из тех, что заглядывали в такие места послушать музыку и выпить за стойкой пива или коктейль.

С одной стороны, Скоробогатов почувствовал облегчение – он не заметил слежки и смог наконец позволить себе расслабиться. С другой – до следующей встречи оставалось три часа, и это время надо было чем-то занять. Торчать у стола и наблюдать, как играют другие, было скучно, сидеть за стойкой со стаканом сока казалось ему глупостью, а пропустить рюмку водки Антон боялся – следом за первой обязательно последовала бы вторая, а затем и третья. Он же надеялся уехать сегодня ночью.

И все же Скоробогатов не удержался и заказал себе водки, рассудив, что до отъезда далеко, а в одиночестве болтаться просто так по городу ему уже осточертело. Он уселся на высокий табурет, обхватил всеми пальцами запотевшую рюмку и закурил. Антон не торопился пить, сейчас ему больше нравилось состояние предвкушения, когда от лицезрения кружка лимона под языком начинает фонтанировать слюна, а окружающий мир еще не потерял своих четких очертаний.

Рассеянно глядя на яркую выставку разнокалиберных импортных бутылок, Скоробогатов задумался. Последние несколько дней были так наполнены необыкновенными событиями, что Антон уже и не мог сразу вспомнить, когда он уехал из Москвы. Та, старая жизнь мелкого неудачливого бизнесмена-пройдохи, который чаще зарабатывал разного рода махинациями, осталась так далеко позади, что Скоробогатов даже засомневался: «А было ли это?» В носках у него было спрятано целое состояние, во внутреннем кармане куртки лежал пистолет, а впереди его ожидала дорога к новой, обеспеченной жизни, и он ее страшился, как будто точно знал, что никакой «другой» жизни не существует, а есть только короткая дистанция, на которой ни в коем случае нельзя спотыкаться, потому что всякая задержка может обернуться для него пожизненным заключением или пулей. От этих грустных мыслей и нехорошего предчувствия Антону стало пронзительно жаль себя, но это состояние продлилось недолго. Скоробогатов опрокинул в себя водку, сунул в рот лимон и в этот момент кто-то хлопнул его по плечу. Это произошло так не вовремя и неожиданно, что Антон едва не подавился лимоном и сунул руку за пазуху.

– Привет, – услышал он голос Владика.

– Ф-ф-у, – с облегчением выдохнул Скоробогатов, но обернулся не сразу – надо было убрать с лица испуганное выражение.

– Повтори, командир, водочки, – устраиваясь на соседнем табурете, заказал Владик. – Три раза. И три бутерброда с красной икрой.

– А я уже собирался уходить, – наконец проговорил Антон и взглянул на часы.

– Да мы здесь рядом были, – усмехнулся Владик и протянул руку за рюмкой. Он передал ее теперь уже бывшему владельцу «ауди», который так и остался стоять за спиной у Скоробогатова, взял вторую и произнес тост: – Ну, давай за успех нашего безнадежного предприятия. Все путем.

Все трое выпили, Владик быстро сжевал бутерброд, оценивающе оглядел бильярдную и вдруг заторопился:

– Пойдем прогуляемся, – деловым тоном сказал он. – У нас еще дел по горло.

Появление Владика в таком хорошем расположении духа могло означать только одно – он выполнил заказ и желает получить свой гонорар. Антона, который уже смирился с тем, что ему придется дожидаться десяти вечера, это страшно обрадовало, и он сразу позабыл обо всех трудностях и о том, что не собирался пить.

– А где тачка? – спросил Скоробогатов, имея в виду купленную «ауди».

– Во дворе, – ответил Владик. Он покопался в кармане, достал ключи от машины и отдал новому хозяину. – Пойдем, пойдем, меня еще в двух местах ждут.

Они вышли из бильярдной, бывший владелец «ауди» уверенно дошел до дверей ближайшего подъезда и раскрыл их.

– На чердаке рассчитаемся, – пояснил Владик. – Мы видели, как ты здесь колбасил. Вон там сидели. – Он показал на соседний скверик и вошел в дом.

– А я рядышком полчаса в кустах проторчал. Так это вы хотели посмотреть, как меня будут брать? – последовав за ним, рассмеялся Антон.