В то же время меньший позывной следовал за пенисто-розовыми брызгами крови одного террориста, у которого, очевидно, было серьезное ранение легкого. К вечеру они не вышли на след этого человека, но сообщили, что следы двух гиен перекрыли следы раненого террориста. Полагая, что террорист не переживет ночь, последующие войска были подняты для передислокации для выполнения более важной задачи.

Вероятно, пять лет спустя, когда в Специальном отделе меня спросили, помню ли я террориста из ОП "Котел", которого мы сочли мертвым, потому что за ним следили гиены; я, конечно, помнил. “Хотели бы вы встретиться с этим человеком?” Меня спросили. Это казалось невероятным, но я встретил недавно захваченного террориста, по сияющему лицу которого было видно, что он рад остаться в живых после второго столкновения с нашими силами безопасности. Его история была удивительной. Ни один белый человек не пережил бы описанного им испытания.

Он был ранен во время нападения вампиров. Он запаниковал и убежал еще до того, как основная группа под командованием Хедебе покинула место контакта. Всю ночь и следующий день он с трудом переводил дыхание, пробираясь к подножию склона. Ближе к вечеру его внимание привлек вертолет, приближающийся к нему сзади. Только тогда он впервые увидел двух гиен, когда вертолет спугнул их. Когда самолет приземлился, он был так близко, что он мог видеть лопасти несущего винта, кружащиеся над низким кустарником. Он попытался вернуться к нему за помощью, но двигался слишком медленно. Когда вертолет поднялся в полный рост, он бешено замахал руками, пытаясь привлечь внимание, но его не заметили, прежде чем вертолет развернулся и исчез.

Затем две гиены появились снова и оставались примерно в тридцати метрах позади него, когда он начал свое запыхавшееся восхождение по крутому откосу. К тому времени почти стемнело, и он слишком устал и запыхался, чтобы продолжать. Поэтому он сел и повернулся лицом к гиенам, которые короткими перебежками перемещались влево и вправо, с каждым разом приближаясь. Когда они были не более чем в десяти метрах от него, он выстрелил в одного, но промахнулся во второго и погнался за ним длинной очередью из своей винтовки АК-47. Охваченный усталостью, он лег спать; несомненно, чтобы умереть.

Он был поражен, когда проснулся на рассвете, хрипя и в пене, в одежде, покрытой ледяной запекшейся кровью. Но он все еще был жив! Весь день он медленно карабкался вверх по крутому склону до вечера, когда лежал, измученный и желающий умереть. Снова он был поражен рассветом третьего дня. Все еще хрипя и обливаясь пеной, он с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел еще выше. К ночи он добрался до возвышенности и собирался лечь, когда заметил свет, сияющий где-то вдалеке. Он отметил его местоположение, привязав к дереву, и лег спать; снова не веря, что переживет ночь. Но, в очередной раз, он проснулся на четвертый день.

Проведя линию по дереву и отметив относительное положение солнца, он побрел прочь. Около 10 часов он пришел в фермерский магазин, который продавал товары местному африканскому населению. Он был признан тем, кем он был, но рассказал суеверному владельцу магазина, что гиены не причинили ему вреда; предзнаменование, которое, как должен был знать владелец, было смертельно опасным для любого, кто сообщал о его присутствии.

На свои родезийские деньги он купил большую бутылку Деттола для своей раны, а также что-нибудь поесть и выпить. Он повторил свои предупреждения о гибели всем, кто сообщит о нем, и вернулся в буш. В тени, в хорошем укрытии, он срезал длинную тонкую палку и содрал кору. Затем он вставил палку в рану на своей груди и двигал палкой до тех пор, пока она не прошла через выходное отверстие на его левой лопатке. Затем, медленно двигая палочкой туда-сюда длинными движениями, он влил неразбавленный Деттол в точку входа и вниз по плечу в большое выходное отверстие своей ужасной раны. Опустошив бутылку и убрав палочку, он мысленно понял, что исцелится. Он устроился поудобнее, чтобы поесть и попить, прежде чем погрузиться в глубокий сон, который длился по меньшей мере два дня.

Сотрудник особого отдела попросил террориста снять рубашку, чтобы я мог увидеть его шрамы. Блестящие черные сморщенные шрамы и вмятина, вызванные потерей части лопатки, показывали, насколько большим, должно быть, был кусок шрапнели от ракеты "Вампир". Я спросил мужчину: “Было ли не очень больно, когда вы проталкивали палочку через свое тело? Разве Деттол не обжигал как сумасшедший?” Он сказал, что это не проблема. “Я давился чистым деттолом, который вырывался из обоих отверстий и попадал мне в горло. Это было удушье, которое чуть не убило меня!”

Возвращаясь к самой операции "Котел". 26 марта 1968 года трое молодых солдат родезийской легкой пехоты были убиты в двух отдельных боях; всем троим не исполнилось восемнадцати. Это вызвало такой резонанс по всей стране, что всех солдат младше восемнадцати лет пришлось отозвать из боевых действий. Большинство из них в то время находились на местах, и их пришлось собирать вертолетами. Почти все без исключения они решительно возражали и пытались ложью избежать возвращения на базу.

Тем временем группа Хедебе была уже далеко на юге и приближалась к сельскохозяйственному району на возвышенности над откосом. Таким образом, в полицейском участке Дома был создан второй передовой штаб, укомплектованный в основном полицейскими резервистами. Это называлось Красной базой. Когда я прибыл туда, моими первыми заданиями была поддержка небольших групп PATU (Полицейского антитеррористического подразделения), которые, используя африканские охотничьи трекеры, вели перекрестный поиск группы Хедебе вдоль самой северной линии ограждения ферм. Совершенно случайно я узнал о ловушках с дробовиками, установленных для диких свиней на кукурузных полях, где они наносили большой ущерб посевам. Через полицию я договорился с фермерами обезвредить все оружейные ловушки, чтобы обезопасить патрули ПАТУ, пересекающие границу, а также боевую группу RLI tracker, идущую по следу Хедебе.

Красная база была хорошо организована ПАТУ, которые все были местными фермерами. С привлечением жен они обеспечивали отличное питание и хорошее обслуживание в баре. Туалеты и душевые были довольно простыми, но они оказались абсолютной роскошью для Нормана Уолша и его техника, когда они вылетели из неудобств в лагере Дина. После горячего душа и хорошей еды Норман приготовился вернуться к мухам и пыли, ворча при