Когда он вернулся в квартиру, свет так и горел в прихожей. Пакеты стояли нетронутыми. В гостиной было темно. Ни звука. Серебристый пуховик лежал на углу между прихожей и диваном.

Кирилл разделся и прошел в гостиную. Исаева неподвижно лежала на диване в одежде. Он недовольно нахмурился и прошел к кухонному островку. Открыл холодильник, а там только что мышь не повесилась.

— Ты что, решила себя голодом уморить? — проворчал он.

Снял пиджак, закатал рукава и, вымыв руки, перенес продукты к столу. Что-то он убрал в холодильник, что-то разложил по шкафам. А затем нашел сковородку и столовые приборы.

Сквозь вязкую дрему Ульяна услышала какие-то шорохи, а потом ощутила и аппетитный запах. От голода ее желудок заныл протяжную песню. Она подняла голову и оглянулась на кухню. Кто-то хозяйничал у плиты. Превозмогая боль и слабость во всем теле, она медленно поднялась.

Это был Барховский. Его широкие плечи, точеный затылок и мускулистые руки. Ей так захотелось подойти к нему и обнять сзади, и чтобы он повернулся и обнял ее в ответ: просто, молча, нежно и не отпустил…

Все же он задевал какие-то невидимые струны внутри нее. Она прекрасно понимала, что с ним не может быть ничего серьезного. Секс рано или поздно закончится, останется лишь горечь разочарования. Может, он и не станет больше вести себя, как отъявленный хам, но и близким не будет.

Ульяна давно считала, что мужчины не умеют быть друзьями. Если — друзья, то нет страсти, если есть страсть, то уже не друзья. И она слишком выросла из девочки, верящей в тридесятое царство, в котором все выдумка — от золотых ворот до каждого кирпичика во дворце. И все живущие в нем — идеальные персонажи, которые создают иллюзию сказочности жизни, но перестают быть таковыми, как только падает занавес. Это не страшно и не печально, просто реальность другая, и Ульяна усвоила это с юности.

Тряхнув головой и подавив глупые фантазии, она беззвучно подошла к столу — стойке и, не держась на ногах, села на высокий стул.

— Что вы делаете? — подперев тяжелую голову ладонью, тихо спросила она.

— Не даю тебе умереть, — хмыкнул он через плечо и обернулся со сковородой, в которой ароматно дымился пышный омлет. — Быстро и легко на ночь.

Ульяна сглотнула и апатично проследила, как Барховский по-хозяйски достал две тарелки, разложил по порции, а потом отвернулся на секунду и поставил перед ней овощи с зеленью, тут же сдобрив их оливковым маслом и лимонным соком.

Ульяна смотрела на все это и не могла понять, зачем он так старается. Она все равно не будет с ним спать. Но есть хотелось безумно, а Барховский не давал повода опасаться его приставаний, да и не в той она была форме, чтобы он ее захотел.

Вяло потянувшись за вилкой, Ульяна стала ковырять омлет.

— Холостяцкий рецепт, — зачем-то заметила она.

— Попробуй такой приготовить, — самодовольно улыбнулся Барховский.

— Так мы с вами на «ты»?

Тот лишь лукаво прищурился и с аппетитом начал жевать.

Глаза недотроги были уставшими, затянутыми тонкой красной паутинкой сосудов, но даже на измученную и осунувшуюся ему нравилось смотреть на нее. Она выглядела такой беззащитной и настоящей.

— Сколько я вам должна за продукты? — отдаленно чувствуя неловкость, спросила Ульяна.

— Хватит считаться, — ответил Кирилл и сразу перешел на другую тему — Откуда такой энтузиазм к работе?

— Я всегда так работаю, — равнодушно повела плечом она, аккуратно отделяя маленький кусочек омлета, чтобы не подавиться.

— Что с питанием? У тебя всегда дохлая мышь в рационе?

Ульяна не сразу поняла, о чем он говорит, только когда тот покосился на холодильник.

— Просто все закончилось. Я не успела купить…

Барховский поднялся и стал заваривать чай, лихо находя все нужное в ее шкафах. А она замерла с вилкой у рта и наблюдала за мужчиной, который так по-домашнему, так уютно смотрелся на ее кухне, как будто всегда здесь жил.

— Что у тебя общего с Малышевым? — будто невзначай поинтересовался Кирилл и повернулся к столу с двумя чашками крепкого чая.

Ульяна устало вздохнула, уронила вилку и подперла голову другой ладонью.

— А у вас?

Кирилл скопировал ее наклон головы и только сузил уголки глаз. Исаева чуть поморщилась и отвела глаза. И в этом жесте он заметил брезгливость и что-то еще, отчего ей было крайне неприятно говорить об этом человеке. Из его биографии Кирилл многое узнал, но, видимо, было что-то еще лично между ними, кроме того, что родня отобрала у Исаевой квартиру.

— Гены, — неохотно ответила Ульяна.

— Брат?

Не поднимая глаз, она кивнула и показала два пальца.

— Есть причина его избегать?

— Немало, — нахмурилась она, не понимая, зачем он затеял этот разговор.

— Если он тебя побеспокоит, скажи мне. Я решу вопрос.

— Не сомневаюсь, — иронично усмехнулась Ульяна. — Чего это мне будет стоить…

Кирилл посуровел и опустил глаза к своей тарелке, но промолчал.

Ульяна поводила подушечкой пальца по краю тарелки и подумала, почему бы хоть немного не намекнуть ему на помощь ей. Ему это ничего не будет стоить, а она, может, даже окажет ему услугу, избавив от сомнительного претендента на солидное место.

— Достаточно того, чтобы он не появлялся в нашем здании, — осторожно произнесла она и снова начала есть.

— Можешь не беспокоиться, — загадочно ответил тот и положил последний кусок омлета в рот.

Его странно ровное поведение, ее собственные мысли и желания — Ульяна чувствовала — эти перемены не к добру.

«Интересно, как он целуется? — подумала она, наблюдая, как он касается губами чашки с чаем и делает глоток, и тут же смущенно оправдалась перед собой — Это нормально, когда люди занимаются сексом и целуются… Странно, когда этого не делают».

Она подняла чашку и нехотя стала цедить чай. А мысли совершенно распоясались, не оставляя в покое идею с поцелуем. Ульяна прикрыла глаза и с силой надавила на висок пальцами, будто пытаясь выдавить лишние мысли из головы.

— Болит? — мягко спросил Барховский.

Ульяна распахнула глаза и, мельком взглянув на мужчину, вздохнула:

— Целыми днями… Извините, но я спать…

— Ты взяла слишком много нагрузки.

— Это просто работа. Я привыкла, — отмахнулась она.

— Не отойдешь от стола, пока не доешь, — ультимативным тоном сказал Кирилл и продолжил пить чай.

Ульяна даже не подумала сопротивляться и покорно взялась за ужин.

Все это время он молчал и следил за ней цепким взглядом. Омлет был совершенством, но с последним кусочком Ульяна чуть не заснула за столом. Барховский обошел стол, помог ей подняться и проводил к дивану.