Послышался его тихий смешок. Она выпрямилась и снова стала работать, больше не обращая на него внимания.

— Если через час не закончишь, заберу тебя сам, — невозмутимо проговорил он через долгую паузу.

— Фр-р, — выдохнула Ульяна, раздраженная усталостью, и, не желая больше сдерживаться, процедила — Да вы глухой, что ли?!

На долгое молчание она оглянулась, но у входа никого не было. Удивленно оглядев кабинет и коридор за стеклом, Ульяна с сомнением спросила себя:

— Заглючило, что ли?

Уставшая до изнеможения, Ульяна умудрилась закончить сборку заказа в течение получаса, чтобы не появился Барховский и не начал распоряжаться ею.

Но при всем неприятии его бесцеремонности и самоуправства, эгоизма и хамства он будил в ней нечто неуправляемое. И Ульяна не могла оправдать своего поведения с ним, как и не была уверена, что не согласится на все, если он вновь надавит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Конечно, было в нем что-то странное, едва уловимое, что притягивало к нему. Но Ульяна привыкла четко понимать, с кем она и на что этот человек способен, а тратить душевные силы на мужчину, который не может дать ей стабильных отношений и, вообще, ничего полезного, — как прогулка по минному полю. Она не была влюблена и не питала иллюзий насчет Барховского, но изгнать его из мыслей не получалось.

«Что же это такое?»— захныкала она, едва не сползая по стенке лифта.

Сквозь стеклянные двери холла центра Ульяна увидела накрапывающий дождь. Зонта не было, но сегодня она надела пуховик, и он ее спасет.

«Долго ли это продлится? — глядя, как капли становятся все более крупными и заливают стекло, подумала она. И мысли были не о нагрянувшей стихии: выматывающая усталость отбирала последние силы. — По-моему, я слишком много взяла на себя… Стоит ли овчинка выделки? Всех денег не заработать… Но ничего! — взбодрилась она, поймав ощущение, что начинает жалеть себя, а это уже никуда не годилось. — Ничего, надо потерпеть. Скоро все разрулится. Долго так быть не может. А у меня хорошая карма!»

Ободрив себя, Ульяна вышла на улицу, с мимолетным облечением отметив, что машина Барховского не ждет ее у порога: еще о нем думать сил не хватало, и направилась к метро.

Но едва завернула за угол квартала, как перед ней остановился белый «ниссан». Передняя дверца распахнулась, и кто-то вышел. Ульяне даже не надо было поднимать головы: она уже узнала его по начищенным туфлям.

Барховский молча открыл перед ней заднюю дверь и терпеливо ожидал, пока она соизволит сесть в машину.

«Почему ему так трудно говорить? — неожиданно отметила для себя Ульяна. — Он казался бы намного доброжелательнее… Впрочем, у него нет такой потребности, наверное».

— Ульяна, дождь усиливается, — коротко произнес он. — Садись в машину.

Ей отчаянно хотелось присесть, иначе боялась упасть. И она снова сдалась: просто шагнула внутрь. В салоне так приятно пахло, было уютно и тепло, что Ульяну тут же потянуло в сон.

Барховский сел по другую сторону и дал указание водителю двигаться в какой-то ресторан: от слабости и шума в голове, Ульяне было все равно не слышно.

— Куда вы меня везете? — слабо спросила она.

— Я тоже не ужинал, — сухо ответил Барховский, переписываясь с кем-то в телефоне.

— Я хочу домой, — без всякого сопротивления в голосе проговорила она. — Хочу покоя и тишины…

— У тебя есть, чем поужинать?

— Не… знаю… — прошептала та и прислонилась головой к дверце.

Она только на секунду прильнула виском к холодному стеклу и прикрыла глаза, как ощутила, что уплывает.

Кирилл отправил сообщение Ринате, что не приедет сегодня, и оглянулся на Исаеву. Выглядела она измученной и, похоже, спала. Он понял, что сегодня ему не достанется ее внимания, но спокойно велел Владу ехать к ней домой.

Кирилл и сам почти неделю работал без отдыха. Несколько серьезных дел «ЮрТезис», проработка новых проектов с Бутом и Киреевым, с делом Полонина и Малышева нужно было держать руку на пульсе, а последние два дня практически ночевал в офисе. Белла уехала на конференцию в Казань, ему совсем не хотелось возвращаться в пустой дом, да и ночью работалось продуктивнее. Однако каждый день он знал, во сколько приходит и уходит Исаева. Его поражало, что эта женщина не давала себе послабления после серьезной болезни, будто ставила какие-то рекорды. А сегодня, когда он уезжал с клиентом, заметил, как она под руку со служащим ресепшен шла в кафе и заразительно смеялась. Звук ее голоса прошелся огненной дорожкой от горла до паха, вновь пробудив в нем самые необузданные фантазии и заставив вспомнить, как это — быть с ней.

Приоткрыв глаза от легкого толчка, Ульяна увидела знакомую улицу и сонно проговорила:

— Остановите здесь…

Барховский вопросительно вскинул бровь.

— Мне в супермаркет, — зачем-то оправдалась она и посмотрела на него глазами невинного олененка.

Пока машина заезжала на парковку, Ульяна снова задремала. А когда кто-то осторожно тронул за плечо, она увидела в окно крыльцо своего подъезда. Пока растерянно озиралась, Барховский вышел из машины и открыл дверцу.

Молча он завел ее в лифт, затем довел до квартиры. Она не сопротивлялась. Только в прихожей, когда оглянулась на мужчину, удивленно посмотрела на объемные пакеты в его руках. Тот аккуратно поставил их у стены.

— Что это? — недоуменно подняла глаза Ульяна.

— Ты бы не донесла столько. С ног валишься, — тихо ответил он.

Она безучастно окинула пакеты, стянула с себя пуховик и бросила его на углу гостиной, а потом молча прошла в темную комнату.

Кирилл вышел, не попрощавшись. Убедившись, что надежно захлопнул дверь квартиры, он спустился к машине.

— Какой маршрут? — спросил Влад, оглянувшись на хмурого шефа.

Но что-то мешало Кириллу сразу дать ответ. Он задумчиво смотрел на экран телефона, тер подбородок и молчал. А через несколько минут твердо проговорил:

— Ключи от квартиры Исаевой у тебя?

Влад достал из бардачка связку и протянул шефу. Тот покрутил ее в руках и еще раз глянул на часы.

— Припаркуйся тут, — велел Кирилл и вышел из машины.