Судьба сама толкнула вперёд, но почему-то стало страшно.

***

— Я не допущу кровопролития на земле короля Нома! — кричал Элендил, сидя верхом на вороном коне среди первых завихрений новой метели. Снежинки, пока ещё ажурные, геометрически выверенные, путались в соболиной шубе и чёрных волосах Нолдо, серые глаза угрожающе сверкали. — Я заставлю виновных ответить за то, что они сотворили!

— Но мы ничего не делали! — оправдывался седобородый, хотя ещё не старый мужчина, в ужасе кланяясь и складывая в мольбе ладони.

— Он сам! — поддакивали в окружившей эльфа толпе.

— Да! Сам!

— Сямь-сямь! — вторил кто-то, явно не понимавший, что говорил, но на всякий случай соглашавшийся с большинством.

— Это правда! — вперёд вышла закутанная в шерстяной платок девушка с пухлыми щеками и коротким носом. — Он из леса приполз! В крови весь! Мы думали — волк напал. А нет, говорит, сам себя… того-этого.

— Я всё равно узнаю правду! — Элендил поднял коня на дыбы, толпа отпрянула.

Лошадь оглушительно заржала, эльф послал скакуна вперёд сквозь усиливавшуюся метель, направившись к исчезавшей в белой мгле «крепости».

***

— Да, я честно говорю, его никто не калечил! — Беор, казалось, был готов тоже себе что-нибудь отрезать, чтобы доказать честность сказанных слов. — Мой народ никогда не тронет невиновного! Да, он чужой и странный! Но это же не причина его убивать!

Эсуил поджал губы, видя, что приехавший на смену караульный не склонен верить речам Фирьяр, даже если они все утверждают одно и то же. Собравшись в переговорной-кухне, подданные Финдарато Инголдо смотрели друг на друга, словно враги, готовые наброситься с обвинениями в плохой службе и поспешных суждениях.

— Он выживет? — спросила вроде бы Беора, но на самом деле Элендила, супруга Эсуила. Получив утвердительный ответ, эльфийка развела руками: — Вы же понимаете, что такой подвиг не должен остаться незамеченным?

— Это глупость, — скривился бывший подданный Феанаро Куруфинвэ.

— Нет! — жена Эсуила покосилась на вождя смертных. — Ради будущего своего народа этот мужчина…

— Я понял, не продолжай, будь так любезна, — остановил вдохновенную речь Элендил. — Мне сказали, что это посланник из Барад Эйтель беднягу напугал. Вот пусть и забирают его к себе живым примером, что делать с разносчиками заразы, и заодно напоминанием, что прежде чем говорить, надо думать головой! А я пойду разберу вещи.

Перепуганный, но старавшийся держаться молодцом Беор, снова извинившись и вежливо попрощавшись, исчез в дверях, воздух в помещении сразу посвежел.

— Пусть впредь не снимают верхнюю одежду, когда находятся у нас, раз мыться зимой для них проблема, — стиснул зубы Элендил.

Не дождавшись реакции на свои слова, Нолдо покинул переговорную-кухню, пошёл по коридору, длина которого была втрое меньше даже скромных дворцовых покоев, думая о предстоящей работе, как вдруг на пути встал призрак прошлой ошибки.

***

Тьелпе почувствовал, как сердце уходит в пятки. Казалось бы, чего бояться? Это ведь Элендил, а не он — предатель, бросивший собратьев и своего принца на верную смерть. Это Элендил, переметнувшийся к королю Финдарато, заслуживает наказания, он и должен трястись. Он! А не потомок величайшего мастера народа Нолдор!

Бывший верный химладского принца остановился и молча кивнул. Казалось, воин всё понимал и без слов, однако выглядел очень уверенным, словно тоже давно готовился к разговору, только делал это успешнее, чем Тьелпе.

— Не буду тратить время, — попытался изобразить гордость и превосходство сын Куруфинвэ-младшего. — Да, прошло немало лет, надо было это сделать раньше, но как вышло, так вышло. Я требую объяснений, верный защитник.

— Время шло, — ухмыльнулся Элендил, зачем-то взяв из-за пояса тёплые перчатки, — а принц думал только о том, как выяснить, почему его предали, когда с другими лордами, принцами и королями этого не случается.

— Говори по делу!

— Я и говорю. По делу. Я верно служил Первому Дому Нолдор, но, как оказалось, Первый Дом Нолдор — это не множество эльфов, одевающихся в алое, не жители правильной стороны тирионского дворца, не семья, носящая нужное имя. Первый Дом Нолдор — это Феанаро Куруфинвэ. Увы, я понял это слишком поздно.

— Странное оправдание, — попытался съязвить Тьелпе.

— Это не оправдание, — гордо вскинул голову воин Нарготронда, — это просто факт. Вы все оказались не тем, чему я готов был служить. Умирать за твою глупость я не собирался и не собираюсь, сын Куруфинвэ Атаринкэ. Но если ты решил со мной разделаться, это твоё право, однако знай — я буду защищаться. И не факт, что ты меня одолеешь, аманэльда из безопасного дворца. Возможно, меня потом казнят, только ты этого уже не узнаешь.

Тьелпе пришлось признаться себе — он ожидал другой реакции. Нет, не раскаяния, конечно, хотя надежда на искренние извинения была, бесспорно. Куруфинвион хотел увидеть и услышать за не слишком честными оправданиями страх и сожаление, однако перед ним сейчас стоял эльф, если не уверенный в своей правоте, то, по крайней мере, готовый отстаивать сделанный однажды выбор, правильный или неправильный. Как же так?

— Ты дашь мне пройти? — совершенно не почтительно поинтересовался Элендил.

— Ты живёшь в Нарготронде? — неожиданно даже для самого себя спросил Тьелпе. — Где именно?

— Если ты планируешь гостить у короля Финдарато, можешь делать это без опаски, — недобро прищурился воин, — я всё ещё на служении у гномов, спасших меня, хоть и формально подчиняюсь их другу Фелагунду. Это означает, что живу я в пещерах вокруг Нарготронда, патрулирую территорию, защищаю честных торговцев от хищников и коренного населения побережья Нарога, захватившего сокровища Кхазад. В самом городе меня не бывает. А сейчас мне нужно обучать смертников разведке, и это явно затянется надолго.

— Я рад, — химладский принц медленно попятился, почему-то опасаясь поворачиваться к бывшему верному спиной.

До двери в «гостевые покои дворца» оставалось совсем немного, всего три шага, два, один…

Замок щёлкнул, петли слегка прожужжали, окно отозвалось приглушённым порывом ветра с улицы.

Стыд и позор! Забыть, забыть, забыть! Этого разговора не было! Ничего не было! Никогда! Элендил не существует! И никто не существует! В Арде есть только Куруфинвион-бесполезный и метель за крошечным окошком жалкой постройки. Но если пользу приносить некому, то и необязательно это уметь.

Ненавидя себя за нечто невысказанно-абстрактное, внук великого Феанаро сел на постель, решив, что Нарготронд, изолированный от кипящей жизни Белерианда город, — это именно то, что нужно эльфу, который не в состоянии дать отпор даже бывшему слуге.