– Я не верю, – замотала головой Велга, отчего кудри упали ей на грудь. Мишка заёрзал на коленях и потянулся зубами к волосам.

– Можешь не верить, – пожала плечами Галка. – Однако других богов я не встречала.

– А Морану? – имя звучало в устах Воронов иначе. Чуждо.

Взгляд Галки переменился, и она вдруг нахохлилась и вправду стала походить на птицу.

– Мне она не показывается. Но я чувствую её дар, благословение. А вот Белому да, она является… но так он и не жив, считай. Так что ты это… не верь тому, что придумала себе, – она вдруг посмотрела на Велгу прямо, без издёвки, а со странным сочувствием. – Белый не может ничего чувствовать и никого любить.

– Я не…

– Ой не надо мне тут, – закатила глаза Галка. – Знаю я всё. Не слепая. И не дура. Вадзим, – голос её резко переменился, стал резче, наглее, задиристее. – А сыграй-ка мою любимую…

– Это какую? – с любопытством спросил Вадзим, выпрямляя ноги и укладывая поудобнее гусли.

– Про сокола и его возлюбленную.

– Да ты издеваешься?! – жалобно протянул мужчина.

– Ну Вадзи-им, – взмолилась Галка. – Пожалуйста. Она красивая такая…

– И ничего не красивая…

Они говорили как ни в чём не бывало. Ругались, спорили. Наконец вздрогнули струны гуслей, и песня полилась над костром. Но Велга как будто и не замечала этого. Она слушала ночь, и огонь, и тьму за границей света.

Внутри разгоралось куда ярче, чем головешки в костре, жгучее испепеляющее чувство. И Велга ниже опускала голову, утыкалась губами в макушку Мишки, чтобы спрятать лицо, глаза, чтобы никто не догадался.

А когда вернулся Войчех, она смогла уже посмотреть на него беззащитно, с надеждой, с мольбой. Так, чтобы он поверил, когда она произнесла:

– Ты же поможешь мне?

Так же молча он взял её за руку, и Велга, не смея сопротивляться, пошла следом. Галка и Вадзим промолчали, но кожей можно было почувствовать их взгляды. Они шли по берегу Модры. Седмицу в пути. По рекам и озёрам, от одного волочка к другому, пока не достигли Модры, они шли от самого Щижа, и Велга не сопротивлялась, не пыталась сбежать. Всё это время она послушно шла за Белым Вороном.

Как и теперь – словно собачка на поводке, – держа его за руку.

Свет костра скрылся за деревьями, Белый остановился под старой ивой. Шептали её листья, окружая их со всех сторон, пряча, словно тайных любовников.

Он вжал Велгу в ствол, впился губами.

– Мне придётся… убить тебя…

– Что?

Она не сопротивлялась. Она почти откликалась. Почти отвечала на его злую страсть. И ни о чём не спрашивала. Только внутри всё оцепенело, замёрзло.

Она старалась не думать, не вспоминать, не представлять. Матушку. Отца. Муху. Данилу. Дом. Всех.

Нет, лучше не думать, лучше не чувствовать. Велга терпела, сжав кулаки.

– Спаси Кастуся, – только молила она. – Прошу.

Она была в его власти. Она не могла приказывать.

И не могла ничего изменить, пока ещё оставалась надежда, что хотя бы об этом Войчех не соврал.

* * *

Пяски

В густом, как сметана тумане они двигались тихо, даже Мишка не издал ни звука. Лодку вытащили на берег.

Войчех выглядел насторожённым. Не оборачиваясь, он протянул руку, помогая Велге выбраться из лодки. Она оперлась на его ладонь, ступая на берег, но руки не отпустила, встала рядом, заглянула в лицо: он щурил глаза, вглядываясь в молочное марево, водил носом, точно пёс. Руки он не отнял.

– Дым? – послышался позади тихий, хриплый, совсем как у её брата, голос Галки.

Вдоль позвоночника пробежал холодок. Велга оглянулась. Галка стояла напряжённая, хмурая, а Вадзим прижимал к себе гусли, точно пытался за ними спрятаться.

– Будь здесь, – негромко произнёс Войчех.

Но Велга, напротив, сильнее сжала его руку.

– Нет, не оставляй меня.

– Там что-то происходит, – он заглянул ей в глаза.

И взгляд его переменился. Он провёл большим пальцем по её ладони, и Велга прошептала настойчивее:

– Не оставляй меня…

Она не хотела идти с ним, она была уверена, что он не возьмёт её с собой. Так и получилось.

– Жди здесь. Галка, – кивнул Белый сестре, – обойди двор со стороны леса. Мне это всё не нравится. Будь осторожна.

– Не учи, – огрызнулась Галка и тут же без лишних разговоров сорвалась с места.

Она побежала легко, быстро. Туман почти сразу поглотил её.

– Вадзим, проследи за Велгой. – Войчех наконец отпустил её руку.

Велга не стала больше удерживать: вдруг передумает.

Она осталась возле воды, глядя вслед Белому Ворону. Туман быстро скрыл и его.

Издали до реки доносился неясный шум. Некоторое время Велга прислушивалась. Оглянулась и прошла к воде. Гусляр, понурив голову, сидел на борту лодки и чесал за ухом Мишку.

Когда она думала об этом, то всё казалось таким лёгким. Но куда сложнее было на деле.

Велга осторожно нагнулась. Весло оказалось тяжелее, чем она представляла.

– Что ты там…

– А! – взвизгнула она, размахнулась и ударила.

Удар пришёл по подбородку. Гусляр откинул голову назад, грохнулся спиной в лодку. Руки чуть не выронили весло. Велга сжала крепче потными ладонями. Затявкал Мишка.

– С-с-сука…

Она замахнулась снова. Вадзим выставил руку, закрываясь, и слышно стало, как хрустнула кость.

Велга выронила весло, оно упало ей на ногу.

– Ай!.. – запрыгав на одной ноге, она заметила, как Вадзим, стеная, прижимал кисть к груди.

– Ты мне руку… руку! – зарыдал мужчина. – Это же… это рука. Сломанная.

Он распахнул веки, глядя на неё. И в пропитых тёмных глазах смешались чувства. Поражённый, он вдруг оскалился.

– Ах ж ты, маленькая сучка!

И он навалился на неё всем весом.

Завизжал Мишка.

И Велга тоже.

– Войчех!

* * *

Изба стояла на берегу, на вершине холма. Белый как пять своих пальцев знал эту дорогу от реки к дому. Знал, что на краю, у самой тропы, его ждёт старая высохшая яблоня. Серо-чёрная, потемневшая, облысевшая от времени, она зорко смотрела по сторонам пустыми глазницами насаженного на ветку черепа. Матушка звала её Ладушкой, говорила, это её дочь. Войчех не верил. Может, она была первым её Воронёнком? Матушка умела смешивать правду и кривду, молола их, как жернова зерно, и всё обращалось в прах.

Всё сильнее пахло дымом. Белый шёл тихо, так, чтобы никто не заметил его раньше времени. Берег по краю тропы утопал в белом тумане. Деревья, травы, кусты и река выплывали навстречу.

Изо всех сил Войчех напрягал слух. Но тихо. Тихо. Только пахнет дымом.

Шаг замедлился.

Слышно