Дима молча кивнул и приступил к работе. Мы успели выпить по чашке кофе, выкурить по две сигареты, и получили ошеломляющие результаты. Дима и сам был несколько озадачен. А мы просто потеряли дар речи.

— Вот что я вам скажу, товарищи следователи. Как я это сделал, я вам объяснять не буду — знаю вашу «любовь» к нашим техническим терминам. Тут вот, понимаете, какая байда… Ящик, который номер один, зарегистрирован был с того же компьютера, что и отправлен, а именно, с того же самого ай-пи, с которого был зарегистрирован и второй ящик, на который пришло это послание. И создан этот ящик был того же самого тринадцатого числа. Непосредственно перед отправкой письма. Если нужен физический адрес нахождения компьютера, то он вот… Всё ясно?

— Нет, — честно сказал я. — Что значит, с того же самого ай-пи-адреса?

Дима грустно посмотрел на меня, перевёл взгляд на Сашку. Тот быстро сориентировался:

— То есть, ещё большая пустышка, нежели мне казалось. Я-то, дурак, думал, там можно будет телефон зацепить, найти владельца… Хотя бы попробовать. А он вон как всё провернул. Здорово!

Мне была непонятна Сашкина радость, тем более что сам я ситуацию до конца понять так и не смог. Саня сжалился надо мной и популярно всё объяснил, забрав у Димы маленькие листочки с уже новыми записями:

— Ты пойми. Он создал ящик прямо из квартиры Берсеньева. Прямо с его же компьютера. Просто сел рядышком с трупом, ну, или с полуживым ещё Берсеньевым, создал электронный ящик и тут же отправил сидящему рядом полутрупу или трупу это самое послание. Напоследок, ну, типа, контрольный в голову: не Берсеньеву в голову, а тебе, Сергеев! Помнишь, как звучал тот адрес? Немезида и тэ дэ… Богиня мщения. По некоторым данным, она наблюдала за тем, чтобы наказания распределялись равномерно, относительно преступлений. То есть, никто под присмотром Немезиды не мог уйти от возмездия. А этот адрес тебе о чём-то говорит? — Сашка ободряюще усмехнулся. — Ладно, не парься. Ты не обязан знать эти мифологические тонкости. Эринии — богини мести. Причём, опять-таки, по определённым суждениям, богини именно кровной мести. Улавливаешь разницу: богиня отмщения и богиня кровной мести…

— Да он издевается над нами! Смеётся! — возмутился я.

— А то! — улыбнулся Сашка. — Но ты оцени наглость!

— Я оценю, мля, и наглость, и подлость! Сука! — с выражением выдохнул я.

— Финита! — подвёл итог напарник. — Вернёмся в «Поляну»?

— Вернёмся!

Собственно говоря, что ещё оставалось? Смотреть видео из лифта дома Берсеньева? До тошноты? До рвоты? Ночью посмотрю, сейчас сил нет. Злости много, а сил нет.

По дороге на Загородный мы позвонили Полянскому и попросили «повторить». Шеф-повар уже нас любил. Таких клиентов у него, наверно, никогда не было. Застолье дубль два вводило нас не только в безмерные траты, но и рисковало привести к нерабочему состоянию. А как бы зол я не был, я очень хотел просмотреть ночью видео с камер и взглянуть в лицо наглому и хитрому врагу. Теперь это уже было делом принципа. Он посылал письма не жертвам. Он посылал их нам. Конкретнее, мне. Мол, умойся, мент дубинноголовый! Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! И с Кузьминым промашка. Неужели у него вообще компьютера не было? Как же он свои наркотики продавал, если сейчас без этого никуда? Может, стоит всё же поговорить с его сожительницей? Вдруг, у него был ноутбук, который он прятал от мальчишки и пользовался им только для своих дилерских целей. Хотя, техники сейчас полно всякой. Возможно, что для связи: клиент-дилер совершенно необязательно иметь компьютер. По крайней мере, дома. А есть ли он у Кузьмина в принципе, спросить как-то не у кого. Вряд ли мы будем иметь счастье допрашивать его на территории России. Насколько я понял серьёзность ситуации, из Тайской тюрьмы Кузьмину больше не выйти никогда.

— Здравствуй, попа, Новый год! — с этими словами Сашка принялся за реинкарнированную трапезу.

— Хорошо тебе смеяться, — злобно проворчал я. — А меня завтра Снегирёв с какашками смешает.

— Экий ты деликатный! Смешает!.. Смешает, да не съест! — Сашка заржал.

— Да лучше бы съел. Не так досадно было бы, — я налил себе водку прямо в винный бокал, который по чистому недоразумению оказался на нашем столе.

— Ну! Какие будут мысли? — игриво поинтересовался напарник, надкусывая расстегай. — Пойдём новобранцев искать, или с этими ещё потусим? Тут же как — вариантов других не видать. Всё, что можно было прошерстить, мы уже не по разу перешерстили. Может, ты и прав, стоит поискать среди потенциальных жертв? Ведь вычислил ты этих двоих. Однако, молодца! В точку! Есть всё же в тебе, Сергеев, божий дар — интуиция!

— Интуиция — это природный дар. Бог тут ни при чём.

— Да Бог вообще нигде ни при чём. Был бы он всесилен и справедлив, разве творилось бы на земле то, что творится?! Разве ж надо было бы его полномочия каким-то доморощенным мстителям в свои руки брать, судьбу человеческую вершить?

— Эвон ты как заговорил? То есть, убийца этот серийный, то ли киллер, то ли псих, то ли маньяк, стало быть, по-твоему, временно исполняющий обязанности бога? Это ты к этому, что ли, ведёшь?

— Ну, теоретически ты меня понял правильно.

— Не много он на себя берёт? — нахмурился я.

— А это ты у него спросишь. Когда поймаешь. Если поймаешь, конечно, — Сашка злорадно захихикал.

Я посмотрел на него так, что напарник аж поперхнулся. Подождав, пока он откашляется и вытрет слёзы, я вернулся к работе.

— Нам придётся снова попробовать поискать Маслову.

Сашка снова поперхнулся, но на этот раз уже от удивления:

— Тебе надо, ты и ищи. Ты меня уж прости за несоблюдение субординации. Но тут, по ходу, Страшный суд приближается, так что, мне как-то глубоко фиолетово, что там со мной дальше будет. Уволят меня, не уволят… По барабану.

— Чёрт! Он ведь опять нас сделал, — я всё никак не мог успокоиться. — Как детей, честное слово.

Мы немного посидели молча, поковыряли закуску без особого энтузиазма. В голове не прояснялось. Все предпринятые шаги ни к чему не привели. Так, топотание на месте. Меня не отпускала мысль, что поездка в Воронежскую область была не напрасна. Почему-то именно сейчас я твёрдо осознавал, что дальнейшие действия нужно предпринимать именно в этом направлении.

Меня вдруг осенило:

— Слушай! А ведь жена Рудого не могла не знать, чьего ребёнка они усыновляют. Ты говорил с ним об этом? И с ней ты вообще общался?

— Знала, конечно. Они же дружили семьями, и были знакомы между собой. С ней я не говорил. Она где-то в Подмосковье, в каком-то закрытом лечебном заведении. Ну,