Шрифт:
Закладка:
Глава 89
Имоджен
Я так шокирована, что молчу. Здесь, на скамье рядом со мной сидит и смотрит на реку человек, которого многие считают способным на убийство. А я пригласила его присаживаться и, можно сказать, наточить мачете. В мое оправдание можно сказать, что сейчас он не выглядит способным на убийство. Судя по виду, он в жутком состоянии. Вблизи я вижу, что он не брился, и грубая щетина смотрится как тень на лице. Это не модная небритость, сделанная мастером парикмахерского искусства, а та, которая говорит, что человек так погружен в свои мысли, что забывает следить за собой. Не до того ему! На лице у него печаль, под глазами темные круги, которые говорят не об одной бессонной ночи.
– С моей стороны будет глупо спрашивать, как вы справляетесь? – тихо говорю я. Не знаю, что еще сказать. Внезапно я понимаю, почему почти не слышала похожих слов от окружавших меня в этом городе людей после потери ребенка. Я понимаю, почему Дэну тяжело смотреть мне в глаза. Что сказать человеку, жизнь которого испорчена потерей? Ведь советы и банальности покажутся пустыми и неискренними. Ведь человек хочет только повернуть время назад и иметь шанс сделать что-то по-другому, и ничего больше.
Эван фыркает.
– С моей стороны будет глупо спрашивать то же самое?
И вот мы сидим тут, два человека, объединенные худшим из возможных сценариев. Если бы я могла найти с Эваном Хокером что-то другое общее…
– Как вы думаете, со временем становится менее дерьмово? – спрашиваю я вместо ответа.
– Нет, – качает головой он и водит ногой по грунту. На меня не смотрит. – То, что есть сейчас, эти вещи определяют оставшуюся часть вашей жизни. Я всегда буду человеком, виновным в смерти моей любовницы.
Виновным. Он имеет в виду, что Ханна до сих пор была бы жива, если бы у них не случилось романа? Или он имеет в виду что-то в буквальном смысле?
– Вы не должны чувствовать себя виноватым, – говорю я после небольшой паузы. – Это был несчастный случай.
Услышав это, он смотрит на меня, его глаза подернуты пеленой горя.
– Вы на самом деле в это верите? Вы верите, что она свалилась с той лестницы?
– Значит, можно предположить, что вы не верите?
– Нет. Мы много раз встречались в том месте до того, как она туда отправилась в тот вечер. Ханна прекрасно там ориентировалась, она ни разу даже ногу там не подвернула. И даже если это был несчастный случай, зачем она тогда туда пошла?
– Может… может она встречалась с кем-то еще? – робко предполагаю я.
Эван печально улыбается.
– Это невозможно. Я понимаю, что это звучит лицемерно, учитывая, что у нас обоих семьи, но мы с Ханной любили друг друга. Она не стала бы мне изменять.
То же самое сказала Флоренс Максвелл – то есть так думают два человека, которые, похоже, лучше всех знали Ханну.
– Так что же она, по-вашему, там делала?
Эван пожимает плечами.
– Думала, что встречается со мной.
Я представляю, как Ханна Гилберт готовится к полуночному свиданию с тайным любовником, наводит макияж, надевает лучшее нижнее белье, а на самом деле идет к разочарованию и смерти.
– Флоренс рассказала мне про записки внутри дерева.
– Глупо, – Эван вздыхает. – Глупо и самонадеянно с нашей стороны было верить, что никто ничего не заподозрит. Мы знали, что их могут найти, такую возможность исключать было нельзя – дети исследует все места, где можно спрятать сигареты. Но Ханна говорила, что даже если их кто-то и найдет случайно, то не догадается, что они наши. Даже после той записки, которую она нашла.
– Какой записки?
– Кто-то положил в дупло записку со словами: «Я знаю, что вы делаете» на самоклеющемся листочке в форме яблока. Ханна знала, кто это написал: она видела такие самоклеющиеся листочки в рюкзаке одной из учениц. Она сказала, что сама решит этот вопрос.
– Она считала, что это дело рук Элли, да?
Эван кивает.
– Иронично, правда? Ведь Элли – единственный человек, который не мог убить Ханну.
– Почему нет? Потому что она такая юная и выглядит такой милой?
Эван смеется.
– Имоджен, прошу вас! Я же учитель математики. Вы на самом деле думаете, что меня может обдурить юная девица, которая выглядит милой? Нет, Элли Аткинсон нельзя в этом винить, потому что она находилась со мной, когда умерла Ханна.
У меня такое ощущение, будто я получила удар кулаком в живот.
– С вами? – глупо повторяю я. – Что вы имеете в виду?
– Я живу на соседней улице с Джефферсонами. В тот вечер Элли появилась у меня примерно без десяти десять, выглядела смущенной и потерянной. Я услышал шум на улице, и оказалось, что она стоит в саду и смотрит на мой дом, просто стоит и смотрит. Когда я вышел на улицу, чтобы узнать, что происходит, она выглядела так, словно только что проснулась и поняла, что ходила во сне или что-то в этом роде. Она не могла вспомнить, как оказалась у моего дома и почему, но думала, что у нее есть для меня какое-то важное сообщение. Я завел ее в дом, моя жена дала ей выпить что-то горячее, потом я проводил ее до дома. Она умоляла меня не звонить в звонок и вошла через боковую калитку. Я подождал примерно десять минут, не выйдет ли она снова. Я всю ночь думал об этом – что мне стоило позвонить в звонок и удостовериться, что все в порядке. Ну а потом это случилось с Ханной, и я начисто забыл про Элли, пока полиция не стала спрашивать, что я делал в тот вечер.
– Она выглядела странно?
Эван фыркает.
– Кроме того, что она как лунатик пришла среди ночи в дом учителя?
– Она злилась? Выглядела рассерженной?
– Нет, только смущенной, ничего не понимающей.
– Но ее сестра сказала мне, что Элли находилась вместе с ней всю ночь. Зачем ей было так говорить? Зачем врать?
Эван пожимает плечами.
– Может, Элли не сказала Мэри, где была. Может, Мэри подумала, что Элли на самом деле имела отношение к случившемуся с Ханной. Вероятно, она посчитала, что так соврав, она ее защищает.
– М-м, – произношу я себе под нос. Что Элли пыталась сказать Эвану в тот вечер? Она пыталась спасти жизнь Ханны, или она как раз
