в девятнадцатом веке создал Apple Computer и, используя ее преимущества, добился слияния с IBM. Теперь он был ключевой фигурой в двух самых важных и передовых отраслях американской промышленности: транспорте и связи.

«Сегодня утром страна оказалась у ног телеграфной монополии», — скорбела газета «Геральд» 16 февраля 1881 года, через день после объявления меморандума о соглашении.[440] Даже дружественная Гулду газета Tribune выразила обеспокоенность тем, что объединение Western Union было слишком масштабным и могло вызвать массовые ответные меры со стороны федеральных властей. Tribune утверждала, что масштабность и тотальность господства Western Union в конечном итоге может привести к «контролю телеграфной системы со стороны правительства, столь же полному, как и контроль над почтой».[441] На других фронтах Нью-Йоркский совет по торговле — Нью-Йоркская биржа фьючерсов — выступил с заявлением против слияния, Антимонопольная лига организовала митинг протеста, а Ассамблея штата Нью-Йорк приняла законопроект, направленный на предотвращение слияния. (Старый протеже Гулда в Олбани Гамильтон Харрис позаботился о том, чтобы эта мера так и не попала в Сенат штата Нью-Йорк). Когда группа акционеров Western Union попыталась подать в суд, чтобы остановить слияние, Гулд не дал ни малейшего повода для перекрестного допроса адвокатом акционеров — известным агностиком полковником Робертом Г. Ингерсоллом, — полностью сбив его с толку правдивыми, но заумными двусмысленными рассуждениями о природе консолидации. «Я не верю, — сказал позже Ингерсолл, — что с тех пор, как человек стал жить на этой планете, кто-нибудь обладал такой наглостью, как Джей Гулд».[442]

Гулд, Сейдж, Диллон и Экерт вошли в состав правления Western Union. В первую неделю марта Гулд переехал в офис на верхнем этаже красивого и относительно нового здания Western Union на Бродвее, 195. Это должно было стать его основным деловым адресом на Манхэттене до конца жизни. Президенту Western Union Норвину Грину, который заменил Ортона после смерти последнего в апреле 1878 года, а затем завоевал уважение Гулда как главный оперативник Уильяма Х. Вандербильта во время борьбы против поглощения Гулда, было разрешено остаться. Что касается Эккерта, то он не только вошел в совет директоров, но и стал вице-президентом и генеральным менеджером Western Union. Гулд, тем временем, контролировал все и, по мнению некоторых, начал использовать провода Western Union, чтобы подслушивать своих конкурентов в конкурирующих железнодорожных линиях и брокерских конторах, практически все из которых теперь были вынуждены использовать Western Union для передачи конфиденциальных сообщений. Конечно, антимонопольная риторика самого Гулда быстро сошла на нет. Все его дороги заключили железные соглашения с Western Union. В то же время генеральный прокурор Нью-Йорка Гамильтон Уорд, союзник Гулда, заявил, что у него нет юридических оснований оспаривать слияние в суде.

Последствия консолидации быстрее всего ощутили операторы трансатлантических кабелей. До этого American Union, A&P и Western Union заключали отдельные соглашения с тремя разными атлантическими кабельными компаниями для связи с Европой. (Первые атлантические кабели были проложены в 1858 и 1866 годах под бдительным руководством Сайруса Филда, соратника Гулда). Американский союз был связан с французской кабельной фирмой, A&P — с Direct Cable, а Western Union — с Anglo-American Cable. Сразу же после прихода к власти Гулд разорвал контракты с A&P и American Union. Позже, в сентябре, собственный эксперимент Гулда по созданию трансконтинентального кабеля, построенного под контролем контролируемой Гулдом American Telegraph & Cable Company, в то время как Гулд громогласно заявлял в прессе, что американский бизнес больше не является заложником контролируемых иностранцами кабельных операторов, сначала сорвался. Но к 1882 году кабель оказался достаточно работоспособным, чтобы Гулд смог заключить соглашение с тремя другими компаниями, каждая из которых согласилась на единые тарифы и разделение доходов.

Именно в офисе Western Union Гулд впервые познакомился с вдумчивой, яркой, хорошо обученной стенографисткой, которую он сделал своим личным секретарем и захотел взять над ней шефство. Год спустя, когда девятнадцатилетний Эдвин Бок, которому суждено было сделать долгую и очень успешную карьеру в журнальном и книжном издательстве, подал Гулду заявление об уходе, магнат предложил ему большую прибавку к зарплате, чтобы он остался работать в фирме. В ответ Бок объяснил, что зарплата, хотя и имеет большое значение, интересует его не так сильно, как желание получить должность в другой профессии, к которой он стремится. «И что это за дело?» спросил Гулд. «Издание книг», — ответил молодой Бок, который спустя годы описал этот разговор в своих мемуарах «Американизация Эдварда Бока», удостоенных Пулитцеровской премии. «Вы совершаете большую ошибку», — ответил Гулд. «Книги — это роскошь. Общество тратит свои самые большие деньги на предметы первой необходимости: на то, без чего оно не может обойтись. Она должна телеграфировать; ей не нужно читать. Он может читать в библиотеках. Такой перспективный мальчик, как вы, у которого впереди вся жизнь, должен выбрать правильное дело, а не неправильное». Тем не менее, после того как Бок настоял на своем, Гулд пожелал молодому человеку всего хорошего и даже вручил ему премиальный чек в качестве прощального подарка.

Через семь лет после этого разговора судьба привела Бока к еще одной встрече с Гулдом. В 1889 году Бок помогал управлять яхтой на Гудзоне во второй половине дня, когда вид Линдхерста Джея Гулда «пробудил у женщин на борту желание увидеть замечательную коллекцию орхидей», размещенную в знаменитой оранжерее Гулда. Услышав об этом, Бок объяснил свою прежнюю связь с финансистом и предложил напомнить о себе Гулду, чтобы получить доступ на территорию. Вскоре один из молодых людей, а не Бок, приплыл к берегу с запиской для Гулда, и вскоре пришел ответ, что они могут посетить оранжерею. Джей сам принял моряков. Затем, передав остальных членов группы под личную опеку своего главного садовника Мангольда, Гулд отозвал Бока в сторону для беседы.

«Что ж, — сказал финансист, когда остальные ушли, — я вижу в газетах, что вы, похоже, пробиваете себе дорогу в издательском бизнесе». Когда Бок выразил удивление, что Гулд следит за его работой, Гулд ответил: «Я следил, потому что всегда чувствовал, что в вас есть задатки, чтобы стать успешным человеком. Но не в этом бизнесе. Вы рождены для улицы [Уолл-стрит]. Вы бы добились там большого успеха, и именно это я и имел в виду. В издательском бизнесе вы продвинетесь так далеко, а на Улице вы могли бы продвинуться так далеко, как захотите. Там есть место, а в издательском бизнесе его нет. Да и сейчас еще не поздно».[443] Бок отклонил это предложение. Он всегда был более чем доволен своей карьерой в мире литературы,