class="p1">— Случилось как раз то, чего я больше всего опасался, — с раздражением проговорил Хаббазу. — Знаешь, иногда бывают такие вещи, когда ничего нельзя сделать. Я шел себе спокойно к сокровищнице, ловушки, охранники — это все было, но меня не касалось. Избежать всего этого — не проблема. — Он помолчал. — Конечно, если бы бог был дома, все было бы намного сложнее. Но и так не получилось. — Он вздохнул.

— Что там было такого, чего ты не смог избежать? — напряженно спросил Шарур.

— До вылез какой-то старый дурак не вовремя! С вот такой бородищей! — Хаббазу чиркнул себя ладонью по животу. — Скорее всего, его мочевой пузырь не выдержал пива, которое он выпил за ужином, и ему понадобилось срочно облегчиться.

Шарур вспомнил Илакаб, наверняка речь шла о нем. Описание, данное вором, подходило к старому жрецу, как рукоять меча к руке человека. Он сказал:

— Многие старые жрецы — очень набожные люди. Тебе просто попался один из них. Хорошо, что это оказался только жрец, а не сам бог.

— Я тоже так подумал. — Свет лампы бросал на лицо вора неверные тени, и казалось, что оно перекошено от огорчения. — Ну вот, этот старый дурак увидел меня, и глаза у него вылезли на лоб. Я даже испугался, что они сейчас выпадут на пол. Впрочем, это-то как раз было бы хорошо. А еще лучше было, ослепни он много лет назад! Он нетвердо стоял на ногах, но зато заорал, как сова в терновнике. Понабежали другие жрецы и всем скопом кинулись за мной.

— Как же тебе удалось уйти? — спросил Шарур. — Это не твой дом. Это дом Энгибила. И все-таки ты ушел. Похоже, ты и вправду искусный вор.

— А я и в самом деле искусный вор, — самодовольно согласился Хаббазу. — Думаешь, Энзуаб послал бы другого для такого деликатного дела? Есть у меня всякие способы и средства, которых нет у большинства воров.

Что же, в ремесле Шарура тоже были свои секреты, поэтому он просто сказал:

— Я рад, что эти средства позволили тебе уйти.

— Поверь мне, сын главного торговца, твоя радость и вполовину не сравнится с моей, — ответил Хаббазу. — Пока я не оказался снаружи, я не был уверен, что обычные способы мне помогут. А еще я не ожидал, что ты будешь ждать меня.

— Еще раз попробуешь? — спросил Шарур. — Или теперь жрецы и стражники в храме Энгибила и вокруг него будут слишком осторожны?

— Конечно, они будут осторожны, — кивнул Хаббазу. — И еще как! Но, если наши планы не изменились, медлить не будем. Судя по тому, что я видел, войско Гибила скоро возьмет верх над имхурсагами. Значит, Энгибилу станет незачем присматривать за Энимхурсагом. Он опять начнет следить за порядком в своем храме, и мне станет намного труднее.

— Ты же говорил, что можешь украсть эту проклятую чашку, даже если бог будет дома, — напомнил Шарур.

— Да, говорил. И сейчас говорю. Я все еще думаю, что мог бы украсть чашку из храма, — сказал Хаббазу. — Но, если помнишь, я говорил, что это будет куда труднее. А потом, — вор замялся, не желая признавать свою ошибку, — я ведь мог и ошибаться.

Шарур энергично кивнул. Ему очень понравилось, что вор признал свою возможную неправоту. Многие, или даже большинство людей, которых знал Шарур, готовы были настаивать на осуществимости своего плана только потому, что это они его составили. Шарур немного подумал и признал:

— Тогда ты прав. Если мы собираемся все-таки сделать это, лучше поторопиться.

— Но жрецы настороже. Вся охрана ищет вора, — с непонятной интонацией произнес Хаббазу. — Нелегкая задача…

— Верно. — Шарур уныло глядел на дно своей кружки. Но тут до него дошло. — Конечно, жрецы настороже, конечно, стража ищет вора! Но где они его ищут?! Там, где его нет.

— Вот именно, сын главного торговца, — кивнул Хаббазу. — Любой вор или мошенник скажет тебе, что главное — отвлечь внимание, а потом кради себе сколько хочешь.

— Даже торговцы это знают, — прищурившись на вора, сказал Шарур. — Ты не забыл, кто отвлек взор Энгибила от храма к границе с Имхурсагом? — Он подождал, пока Хаббазу снова кивнет, и продолжил: — Со жрецами мы поступим так же.

— Завтра? — спросил Хаббазу.

— Нет, завтра — рано, — помотал головой Шарур. — А вот на следующий день — в самый раз…

Площадь перед храмом Энгибила уступала рыночной площади. Но все же там легко поместились балаганные артисты всех мастей. Музыканты играли на флейтах, волынках, барабанах и валторнах, мелодии изо всех сил соперничали с соседними.

Стройная флейтистка в тонкой льняной тунике, считай, почти голая, танцевала под собственную музыку. Перед другим флейтистом так же танцевала и покачивалась дрессированная змея. Шарур пытался решить, кто из них двигался более изящно. Обе были хороши.

— Все сюда! — кричал какой-то торговец. — Заходите! Гибил воюет с Имхурсагом, но и тех, кто не сражается, не забывает. Здесь вы найдете развлечение, от которого у вас на сердце станет легче, оно поможет вам забыть о своих заботах.

Мальчишки, которым платили битыми медяками, выкрикивали одно и то же сообщение — однако не все могли запомнить его полностью, так что получалась полная ерунда. Мужчины, не ушедшие сражаться с Имхурсагом, и женщины, которые по понятным причинам на войну не отправились, столпились перед храмом Энгибила, чтобы на время забыть о делах насущных.

Мелькали в воздухе под ловкими руками жонглеров чашки, тарелки, ножи и маленькие статуэтки. Ловкий малый с помощью трех чашек и орешка выуживал кусочки металла у зрителей, пытавшихся угадать, где спрятан орешек. Удача сопутствовала ему настолько регулярно, что Шарур сразу заподозрил его в жульничестве. Но вот как он это делает, оставалось непонятно. Не платить же ему за обучение!

Стоявшие у входа в храм Энгибила стражники глазели на бродячих актеров. Тем же были заняты и жрецы на высоких стенах. А Шарур наблюдал за ними. Хорошо бы, чтобы зрелище увлекло посильнее.

Хаббазу был где-то здесь, но Шарур даже не пытался увидеть вора. Хаббазу свое дело знает, а задача Шарура дать ему как можно больше шансов довести это дело до конца.

Вскоре на площадь стали выходить