— Хватить, языком молоть. Допустим, я соглашусь на сотрудничество. Что ты унесешь из «Сокровищницы»?

— Золото на пару миллионов футов. Я слышал, что золота там, на сотню если не на тысячу миллионов.

— Информация дорогая.

— Так ты согласен? — выдвинул финальный вопрос Роджерс, вставая со скамьи.

— Согласен.

— Тогда завтра здесь в девять вечера. Будем захватывать второй ключ. — Вудс пошел прочь.

— Сколько их всего?

— Да черт их знает. — не оборачиваясь ответил Роджерс убирая руки в карманы. — Может три, а может и пять. Удачи, Эдвард. Не опаздывай и возьми с собой свой ключ.

— Удача — это миф. А мой, то ключ зачем?

— Я-то эти ключи не видел. Мы сравним тот второй с твоим и, если совпадут, будем радоваться.

— Так я могу и сам сказать, похож она на те или нет.

— Ты хочешь, чтобы я согласился поверить тебе на слово? — все дальше и дальше уходил Роджерс. — Я так не работаю. До завтра, капитан. — тут же скрылась за углом королевская собаченка.

— Ладно, пойдем, Рей, на «Пандору». — проговорил он Рею. — И откуда он знает про мой ключ? Столько вопросов к вам, Роджерс. — встал со скамьи и направился в сторону порта.

Через пару десятков минут Эдвард уже взбирался по корме своего корабля. Через мгновение он уже стоял на палубе и сразу же направился в сторону своей каюты, а Чарльз, как только увидел его, быстро спустился с мостика и побежал к Эдварду.

— Эдвард, мы вновь «сидим на острие»? За ними и вправду охотятся?

— Не беспокойся. Причина оказалась другой. Я встретился с Роджерсом. Он предложил помощь в поисках «Сокровищницы». Он знает, где второй и третий ключ.

— Вопрос, зачем уже он нам, уже отпал. А сколько их всего? — проговорил Пол, что стоял на мостике облокотившись на релинг, что был над Эдвардом и Чарльзом.

— Я не знаю и даже понятия не имею. — поднял голову капитан и посмотрел на Пола. — Нам хотя бы найти двери, в которые нужно вставлять эти чертовы ключи.

— Замок будет найти легко. Гораздо сложнее найти нужные ключи — высокопарно начал Чарльз. — А теперь что мы будем делать?

— Сегодня ничего. Завтра не знаю.

— Как обычно. Туманная у нас жизнь, друзья мои. — проговорил боцман, оторвавшись от релинга, и начал спускаться с мостика, массируя свои кисти, мозоли на которых уже настолько сильно огрубели, что возможно было бы обработать дерево от его шероховатости.

— А ты думал у пиратов все всегда известно заранее? Даже дата смерти? — ехидно проговорил капитан.

— Про это я думаю, знать никто не хочет. — добавил квартирмейстер, раскрыв перед собой один из журналов. — Значит, мы сейчас можем пойти в трюм и отдохнуть?

— А есть предложения, что делать вместо этого? — спросил капитан с улыбкой на лице.

— Если бы и были, то я бы не сказал. — ответил Дюк и медленно пошел в трюм.

— Ну, вот видите. Идите, отдыхайте, а завтра уже посмотрим, что делать будем.

После этой фразы юноша зашел в свою каюту, а Чарльз с Полом в веселом настроении спустились в трюм. Рей отцепился от плеча и полетел в сторону письменного стола, как обычно облетая всю каюту. Эдвард расстегнул пуговицы на плаще и повесил его на стул, что стоял напротив его кресла, сам уселся в свое кресло, открыл первый ящик и достал оттуда свой журнал. Капитан решил вновь продолжить свою летопись занося в нее все произошедшие события в ярких красках и переживаниях в плоть до знакомства с Роджерсом. После записей он достал ключ и положил во внутренний карман плаща. Во втором ящике, где и лежал ключ, осталась карта.

— Роджерс ничего не говорил про карту. Значит и он про нее не знает. Странный, конечно, человек. Рей, а ты что думаешь? — юноша посмотрел на своего пернатого друга, что вновь клевал зерна в углу стола.

— Ничего. — проговорил Рей и продолжил, есть.

— Ты, как всегда. Черт знает, что будет завтра. Солнце в глаза ударяет почему-то сильнее, чем обычно. А время… — Эдвард посмотрел на часы, повешенные над его кроватью. — Всего пол пятого. — удивленно проговорил капитан. — До вечера времени еще целая гора. Может, успею повеселиться с парнями. — встал со своего кресла, взял плащ, надел и не застегивая его пошел к дверям. — Рей, ты со мной? Может, повеселимся?

— Да. — Рей оторвался от трапезы, полетел к своему хозяину и вновь уселся ему на плечо.

— Может нас уже заждались. — после этих слов юноша вышел из своей каюты.

Глава 30: «Двуличие — признак сильных людей?»

13 февраля 1715 года.

Капитан «Пандоры» не смог досмотреть свой сон из-за громких голосов и грохота сапог, стучащих по палубе, что доносились за его дверьми. Он спустил свои босые и немного грязные ноги на пол, встал, протер глаза большим и указательным пальцами и растянулся. Глубоко вдохнул и медленно выдохнул окончательно просыпаясь. Из-за дверей в этот момент доносились не знакомые для него слова и фразы.

— Черт, что там происходит? — проговорил недовольный капитан и надел сапоги. — Точно не на английском языке они там говорят. — Эдвард натягивает свою белую льняную рубаху и застегивает ее. — До черта знакомый язык то. — Испанский. Какого черта испанцы делают на моем корабле? — закрепил ножны со шпагами, оголил одну из них и направился к дверям. — Сейчас узнаем.

Эдвард отпер двери, ведущие в его каюту. То, что он там увидел, заставило его изумиться. Вся его команда была связана и стояла на коленях с тряпкой во рту. Даже синейший Пол был связан, а Чарльз, который владел шпагой не хуже самого капитана, лежал рядом с боцманом с красной от крови тряпкой во рту.

— Какого черта? — изумленно проговорил и потянулся рукой за второй шпагой.

Как только капитан себя выдал сквернословием, испанцы рванули к нему, попутно оголяя клинки. Эдвард молниеносно достал из ножен вторую шпагу. Испанец, что бежал первым отпрыгнул от палубы, подлетел немного вверх и стал наносить рассекающий удар, в надежде забрать жизнь молодого человека. А он в свою очередь немного отошел влево, прикрыл шпагой спину, поставив ее чуть наклонно и приготовился. Шпага испанца ударилась об шпагу Эдварда и со звоном проскользила по ней. Джонсон молниеносно развернулся лицом к атакующему, чуть размахивая не застегнутыми рукавами своей рубахи, и провел второй шпагой по его горлу. Алая кровь начала литься на палубу «Пандоры».

За этим испанцем бежали еще