Я было открыла рот, но он остановил меня жестом:

— Подумай и реши для себя. Не говори сейчас. Буду честен, этот мужик умеет нагнать ужаса. Мне ещё кое-что не даёт покоя, но я обсужу с тобой это позднее, хочу попробовать провести своё небольшое расследование.

Мы так и сидели какое-то время на пустой остановке, нас изредка ослеплял свет фар и оставлял опять в темноте, и тишине. Каждый думал о чём-то своём, но именно в такие моменты я чувствовала особое единение с братом. Мы оба пережили ту страшную ночь болезненным для себя образом и это перечеркнуло любые наши разногласия из прошлого, словно два диких, голодных волчёнка, пытающихся выжить. И Маркус, в каком-то смысле, потерял даже больше, чем я. Но он никогда не жаловался, никогда не утопал в воспоминаниях о потерянном прошлом, по крайней мере на людях. Отец научил его быть мужественным, в самых сложных ситуациях, а забота обо мне, стала его своего рода долгом перед родителем. Будучи ребёнком, он ревновал меня к отцовской заботе, но лишившись его, сам стал вести себя со мной, как Карлос де Тристан вёл себя с дочерью: ничего не запрещал, баловал, защищал, по-доброму шутил надо мной и вместе со мной. Я успела прожить несколько коротких жизней, а Маркус живёт одну, невероятно долгую.

— Давай возвращаться.

Маркус достал телефон, начал что-то писать.

— Я отправил Мари геометку….А, она пишет, что сейчас за нами явится Дмитрий.

— Что что что? Нет, попроси её… — я не успела договорить, потому что в ту же секунду перед нами возник ангел. Его взгляд так метнулся по моему наряду, что меня будто бы хлыстом по спине ударили. Я невольно скрестила руки на груди, будто бы пытаясь прикрыться. Могу поклясться, что он никогда так не смотрел на меня. Или я не замечала этого, до едких замечаний Виктора и Рода? Мой план, чтобы меня не видели в этом платье, с треском провалился. Пытаясь как-то защититься, я начала с нападения, — Что? Я цела и невридима, тебе не придётся сажать меня под замок.

— Я вижу, — угрюмо бросил он и протянул нам руки.

Когда мы оказались в лагере, я наконец-то почувствовала хотя бы небольшое облегчение. Все были рядом, а значит, мы могли защитить друг друга. Хотя мне было немного не по себе от того, как эгоистично я в некотором смысле, подвергла опасности брата. Но я бы никогда не смогла также справиться без него. Его присутствие придавало мне сил, даже когда я использовала силу.

— Мне нужно переодеться и после я хочу поговорить со всеми.

Моих слов было достаточно, чтобы Маркус также отправился привести себя в порядок, но недостаточно, чтобы избавиться от Дмитрия. Хотя, казалось бы! Он шёл следом за мной вплоть до палатки и молчал, убивая меня этой своей фирменной холодностью, которую я не могла прочитать. Лишь когда мы дошли до входа, он всё же начал разговор:

— Я волновался.

— Я знаю, — что ещё я могла на это ответить?

— Мари сказала, ты использовала силу?

— Да, и много. Так нужно было.

— Поэтому я волновался ещё сильнее.

Я взяла его руку, ладонь казалось огромной по сравнению с моей, я пыталась наконец-то достучаться до глубин его сознания, потому строго посмотрела ему прямо в глаза:

— Ты должен научиться доверять мне. Ты не сможешь всегда защищать меня, потому иногда, нужно позволить мне плыть самой.

— Я понимаю это. Умом. Но это всё равно трудно.

Однажды он уже терял тебя, Камелия. Наверное, для существа живущего так долго, это гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд.

— Значит шаг за шагом.

Я постаралась как можно скорее переодеться и пришла на сбор остальных, у костра. В лагере были все, кроме Виктора. Я пересказала весь наш диалог с Джулиано. Мне было важно выложить начистоту все его доводы, все условия и то, что это значит для меня, если я приму их. Все могли подумать над собственным решением. Если отбросить угрозы в мой адрес, то возможно, кому-то и вправду стоило примкнуть к Арбор. Его слова не были пустым звуком, возможно магическому миру действительно была нужна твёрдая рука.

Расходились все молча, подавленные, немного сбитые с толку. Особенно учитывая то, что я сама была в смятении. Мне казалось, что даже если я откажусь от предложения, команда теперь всё равно рассыпется, ведь я не смогла дать достаточно твёрдой позиции, чтобы идти за мной.

Я ложилась спать с тяжёлым сердцем. Телефон тихо завибрировал, оповещая о новом сообщении. Я потянула шторку вниз и заметила уведомление о новом сообщении в секретном чате. Это был чат, где сообщения удалялись сами собой через заданный срок.

“Ты хорошо проявила себя сегодня”.

Я проверила, что это был тот же номер, с которого сегодня была прислана фотография и записала его в контактах “Джо”. Хотелось что-то ответить, но пока я думала над ответом, то незаметно для самой себя уснула.

Утро опять началось с этой безумной побудки, которую мне уже устраивал Дмитрий. В первую секунду я подскочила в постели, во вторую захныкала:

— Да ну за что….

— Пора возвращать тебе бодрость духа. А ничто не способствует этому лучше, чем регулярные тренировки. Подъём, подъём, подъём.

Я хочу убивать.

На тренировочном поле меня опять разделывали, как соплячку. Дмитрий успел восстановиться после моего случайного удара и теперь навёрстывал упущенное. А может быть мне просто прилетало за вчерашнее. В какой-то момент рядом раздалось:

— Что это за избиение младенцев? Корявая, сосредоточься, чёрт тебя побрал, — голос Виктора, или даже скорее рявканье, действительно придавали мотивации, — Следи за коленями, твоя стойка похожа на стойку пьяницы! Резче! Ещё резче! Сейчас!

На последней команде, беспрекословно повинуясь, я нанесла удар и наконец-то смогла сбить с ног ангела. Маг довольно ухмыльнулся. Я хотела было обрадоваться, но Виктор злобно сверкнул красными глазами, мол, не вздумай тут разносить радостные эмоции, потому мне пришлось сдержаться.

— Пока ты совсем не лишил её сил, я пришёл вас обоих забрать. Мне тут донесли птички о вчерашнем разговоре с этим их, Джулиано. Посмотрим, что ты скажешь теперь. Идёмте.

Мы перенеслись в пустынную местность. Вокруг были редкие сухие деревья, кустарники, глиняная равнина. Я не успела её толком рассмотреть, как Виктор резко дёрнул меня за рукав, призывая сесть. Мы были на высоком холме, скрываясь за его вершиной, от какой-то малюсенькой деревушки, с домами из жёлтого