Сжигая перила (пока только их) моста, ведущего к берегу Pink Floyd, летом 85-го Уотерс перешёл под опеку нового менеджера Питера Раджа, ранее работавшего с The Rolling Stones. Основной причиной такого шага стало несовпадение мнений Роджера и Стива О'Рурка о контрактных обязательствах по вопросу будущих записей группы. Разорвать формальную привязку к О'Рурку без согласия Мэйсона и Гилмора Уотерс не мог. А его предложение уволить давнего и заслуженного менеджера, настоящего друга Ника и Дэвида, встретило твёрдый отказ с их стороны. Не помог и подкуп в виде обещания не стоять на пути, если ударник и гитарист надумают вернуться к могучей торговой марке. Пришлось мятежному басисту идти к желанной независимости путём официального выхода из состава группы: в адрес руководства EMI и CBS полетели письма с просьбой освободить его от договорных обязательств в качестве участника Pink Floyd. Столь решительное действие явно рассматривалось и как шанс взять будущее команды под собственный контроль.

В этот период Гилмор активно работал на поприще сессионного гитариста, играя у самых разных исполнителей – от завзятых хард-рокеров до апологетов откровенной поп-музыки. (В восьмидесятые наиболее заметными именами в «послужном списке» Дэвида стали его друзья Пол Маккартни, Питер Таунсенд и Брайан Ферри.) Что не мешало параллельно, урывками, сочинять собственный материал, который тихо «ложился в стол». Не покидали и мысли о возвращении на авансцену рока под флагом Pink Floyd. Надо заметить, эта идея будоражила воображение композитора ещё в тот период, когда его бывший соавтор окончательно не определился со степенью своей принадлежности к славному коллективу. Более того, Гилмор уже успел прозрачно намекнуть авторитетному коллеге о вероятности продолжения и без него.

Осознав себя единственным лидером Pink Floyd, Роджер с лёгкостью поверил, что развитие группы теперь возможно только с его участием. Поэтому официальный выход из состава стал его стратегической ошибкой: остальные тут же смекнули, что именно сейчас есть реальная перспектива пойти ва-банк и выдать громкое продолжение. Тем более что идей всё прибавлялось, а роль многоопытного сессионщика, доставшаяся Гилмору в ходе записи их последнего совместного альбома, выглядела почти унизительно.

При всей глубине дружеских чувств к Роджеру, Ник не смог решить ненадолго возникшую дилемму не в пользу Pink Floyd. И дело даже не в том, что у него и с Дэвидом появились общие интересы вне музыки, будь то автоспорт или вождение самолётов. Мэйсон, вероятно, искренне желал сохранить жизнь группе, цепляясь за любую возможность внести посильный вклад в перезагрузку. Особенно на фоне тех саркастических уколов, которые барабанщик получал от друга всё чаще, когда разговор заходил о творческом весе каждого из флойдов. На стороне Уотерса его едва ли ждало большое артистическое будущее. И уж тем более не следовало надеяться на появление равноправного проекта типа Waters/Mason.

Прознав, что Дэвид и Ник возвращаются на стезю Pink Floyd без Роджера, проявил понятный интерес и Рик. (Справедливости ради стоит заметить, что роль одного из основных толкачей в деле возвращения Райта в группу сыграла его новая пассия, манекенщица Франка Нодарос. Как она лично поведала автору этих строк в переписке, попытки «свести» двух флойдов предпринимались ею уже начиная с 82 года. Оказывается, был период, когда композиторы, одновременно расслабляясь на двух соседних субтропических островах и зная об этом, даже не пытались общаться. Лелея надежду на возобновление угасшей дружбы, Франке приходилось давить на эту тему и при общении с женой Гилмора Джинджер. Как говорится, ищите женщину…) Летом 86-го клавишник приехал для беседы с гитаристом в Линдос (Греция), на одну из его вилл (восточное побережье Родоса, пятьдесят пять километров от тогдашнего убежища Ричарда). В тот раз Дэвид дал уклончивый ответ: не отказал, но и не поторопил в студию. Воспоминания о ненадёжности Рика в ходе сессий «The Wall» укреплялись и чисто коммерческим расчётом: Мэйсон и Гилмор вложили в проект все свои деньги, намереваясь окупить риск наибольшим процентом прибыли.

Чуть позже – 4 августа 86 года – с целью разобраться в происходящем – с Дэвидом встретился и Роджер, прибывший в ныне легендарную, но на тот момент едва оборудованную первым плавучую студию «Astoria». Беседа прошла взвешенно и дипломатично, но… в лучших традициях английского этикета с обеих сторон осталось множество тревожных недомолвок…

Тот факт, что Эзрин, едва взявшись за альбом «Radio K.A.O.S.», неожиданно, но вполне мотивированно для себя перешёл к Pink Floyd, лишь усугубил неприязнь Роджера к набиравшей темп авантюре. Хотя причиной «побега» стал всего лишь гораздо более удобный график, позволяющий не расставаться с семьёй на долгие месяцы. Талантливый канадец снова стал одним из клавишников группы и ведущим продюсером нового материала.

Гилмор также включил в процесс Джона Кэрина – юного электронщика из «футуристической» группы The Industry, которого он заприметил во время совместной работы в команде Брайана Ферри. Свой растущий авторитет Кэрин уже вскоре закрепит копирайтом в одном из хитов Pink Floyd. (Много позже большой талант и пинкфлойдовский опыт Джона успешно используют и Уотерс, и сольный Гилмор. У обоих мастер будет задействован в качестве клавишника, певца, и гитариста. Неудивительно, что Кэрин в итоге войдёт и в состав вспомогательных музыкантов на легендарном «Live 8», где группа вновь предстанет перед публикой в качестве квартета.)

Работа над новой пластинкой всерьёз закипела лишь к концу 86 года. Когда EMI официально объявили о записи, многих ожидаемо смутило отсутствие в проекте Уотерса. Понятно, случись подобное лет на десять раньше – скепсиса было бы не так много. Но не теперь, после триумфа Роджера в «Animals», «The Wall» и «The Final Cut». Даже информация о возвращении в группу Эзрина и Райта мало повлияла на градус отдельных нападок.

Между тем, поставленный перед таким поворотом судьбы Уотерс не только не пожелал присоединиться к сплотившемуся большинству (факт, менее всего это большинство огорчивший), но и в лучших традициях «тлетворного Запада» направился в суд. Роковая дата: 31 октября 86 года (роковая, потому что спустя годы Роджер назовёт эту попытку побороть группу самой большой ошибкой в своей жизни). Казалось, отошедший от дел кормчий начисто позабыл уход Барретта, а потом и Райта, да и обещанную им готовность не чинить препон Гилмору и Мэйсону в случае нового старта. Главным аргументом истца стало заявление о «творческой исчерпанности коллектива», позднее подкреплённое указанием на слишком большую зависимость нового проекта от «призрачных авторов и консультантов». Указанием, совсем не лишённым правды, но смотревшимся сомнительно на фоне прошлого опыта Pink Floyd, где такие персоны, как Питер Дженнер, Норман Смит, Рон Гизин, Алан Парсонс, Кэймен и те же Эзрин и Гатри, не являясь членами основного состава, оказывали группе значительную поддержку, вплоть до косвенного и прямого соавторства.

В конце концов, собственнический план Роджера сорвался: суд выяснил, что партнёрство членов Pink Floyd документально не закреплено. Следовательно, пресечь деятельность команды не имел права даже автор огромной части её бывшего репертуара.

Теперь уже, вслед за перилами, вспыхнул и весь символический мост, худо-бедно соединявший трио и соло…

(Примирительные бумаги между Уотерсом и группой были подписаны лишь 23 декабря 87 года, в той же «Aстории», уже после выхода нового альбома и по окончании первой фазы турне в составе трио. Согласно этим документам, Роджер (помимо обычного процента по песенному копирайту) получил право на отчисления за использование в шоу Pink Floyd своих визуальных идей и контроль за выпуском концертного видео с композициями его абсолютного авторства.)

Ричарда включили в процесс только весной 87-го. К тому моменту структура альбома была уже сформирована, да и большую часть материала успели записать, поэтому привнести по-настоящему весомый вклад Райт не успел. Тем не менее, его возвращение укрепило группу как чисто суммарно, так и, конечно же, психологически.

Питаемое интригой ожидание закончилось в сентябре – спустя четыре с половиной года после выхода предыдущего LP.

A Momentary Lapse of Reason

Релиз – 7 сентября 1987 года: Великобритания (EMI), США (Columbia).

Продюсирование: Боб Эзрин, Дэвид Гилмор

(при содействии Джеймса Гатри)

Хит-парад Великобритании: № 3; хит-парад США: № 3.

1. Signs of Life (музыка: Гилмор, Эзрин)

2. Learning to Fly (музыка: Гилмор, Кэрин, Эзрин; слова: Гилмор, Мур)

3. The Dogs of War (музыка: Гилмор; слова: Гилмор, Мур;

композиция саксофонной партии: Пэйдж, Гилмор)

4. One Slip (музыка: Манзанера, Гилмор; слова: Гилмор)

5. On the Turning Away (музыка: Гилмор; слова: Мур, Гилмор)

6. Yet Another Movie:

Part 1: Yet Another Movie (музыка: Гилмор,