Шрифт:
Закладка:
Показания под присягой миссис Кэтрин Э. Кросби (Ам., с. 1144):
Свидетельница, дающая показания под присягой, — вдова капитана Эдварда Гиффорда Кросби; она путешествовала с ним и с их дочерью, Генриэттой Р. Кросби.
Во время столкновения капитан Кросби встал, оделся, вышел, вернулся и сказал свидетельнице: «Если будешь лежать здесь, утонешь», — после чего снова вышел. Дочери он сказал: «Корабль серьезно поврежден, но я думаю, что водонепроницаемые отсеки выдержат».
Затем миссис Кросби встала и оделась, как и дочь, и следом за мужем поднялась на палубу. Она села в первую или вторую шлюпку. Вместе с ними сели около тридцати шести человек.
Дискриминации между мужчинами и женщинами не было. Мужа отделили от нее. Пока шлюпка плыла по течению, она очень мерзла. Один из офицеров (Питмен) накинул на нее парус, закутав ей голову, чтобы согреть ее.
Джордж А. Хардер, пассажир первого класса (Ам., с. 1028):
«Когда нас спускали, тали с одной стороны заклинило, и шлюпку перекашивало, но в конце концов мы благополучно спустились на воду. Кто-то сказал, что не закрыто сливное отверстие, и долго не могли освободить гаки блоков. Наконец нашли нож и перерубили тали. В шлюпке находилось около сорока двух человек, примерно тридцать женщин, третий помощник Питмен, матрос и три члена экипажа. Мы на веслах отошли на какое-то расстояние от корабля — возможно, на четверть или одну восьмую мили. Мы боялись, что нас затянет в воронку. Пассажиры просили: „Давайте отойдем немного дальше“. Так и поступили. Потом к нам подошла другая шлюпка, № 7. Мы пришвартовались друг к другу. В той шлюпке находилось двадцать девять человек, а в нашей мы насчитали тридцать шесть, поэтому мы перевели к ним четверых или пятерых человек, чтобы уравновесить шлюпки.
После того как „Титаник“ затонул, мы долго слышали крики, стоны и вопли. Утром я насчитал около десяти айсбергов. Наша шлюпка держалась очень хорошо. Правда, офицер хотел вернуться к кораблю, но все пассажиры потребовали: „Не делайте этого; это глупо! Там столько людей, что они потопят шлюпку“. Фонаря в нашей шлюпке не было».
С.Э.Х. Штенгель, пассажир первого класса (Ам., с. 975):
«Сенатор Смит: Вы видели, чтобы в шлюпки пытался попасть какой-нибудь человек, кому это было запрещено?
Штенгель: Я видел двоих. Один врач[30] из Нью-Йорка и его брат прыгнули в ту же шлюпку, где находилась моя жена. Потом офицер или человек, который сажал людей в шлюпку, сказал: „Это надо прекратить. Я схожу за револьвером“. Он тут же покинул палубу и вскоре вернулся. Я не видел, чтобы кто-то еще пытался попасть в спасательные шлюпки, кроме тех двух джентльменов, которые прыгнули в шлюпку после того, как ее начали спускать на воду.
Сенатор Борн: Когда вас отказались пустить в шлюпку, в которой находилась ваша жена, были ли рядом женщины и дети?
Штенгелъ: Нет, сэр, не было. Те два джентльмена усадили в шлюпку своих жен, а сами остались на краю палубы; когда шлюпку начали спускать, они прыгнули в нее. Я видел только двоих».
Н.С. Чемберс, пассажир первого класса (Ам., с. 1041):
По словам свидетеля, шлюпка № 5 показалась ему достаточно загруженной. Он говорит: «Однако моя жена сказала, что, когда переходила в ту шлюпку, ей пришлось прыгать. Она позвала меня. Насколько мне известно, она бы выбралась из шлюпки, если бы я не пришел. Наконец я прыгнул в шлюпку, хотя и не считал, судя по ее виду, что она вместит еще сколько-то пассажиров. Насколько я помню, было еще двое мужчин; обоих позвали жены, и они прыгнули в шлюпку после меня. Один из них, по-моему немец, после, на „Карпатии“, говорил мне, что он оглянулся по сторонам, больше никого не увидел. Поскольку никто не запрещал ему сесть в шлюпку, он прыгнул». Свидетель описывает, как с трудом отыскали пробку для сливного отверстия. По его словам, сверху кто-то крикнул: «Заткнуть сливное отверстие — ваше дело!»
Миссис С.Э.Х. Штенгель, пассажирка первого класса, пишет:
«Когда я вошла в шлюпку, офицер, который командовал посадкой, крикнул: „Хватит! Шлюпка заполнена“. Мой муж отошел, повинуясь приказу. Когда шлюпку спускали, в нее прыгнули четверо мужчин. Одним из них был еврей-доктор; другим — его брат. Они прыгнули, поставив под угрозу жизнь всех тех, кто находился в шлюпке. Двух его спутников позже перевели на шлюпку № 7, к которой мы пришвартовались. Он весил около 250 фунтов и носил два спасательных жилета. Прыгая, те мужчины задели меня и ребенка. Я потеряла сознание; у меня треснули два ребра. За этим исключением, при посадке в нашу шлюпку никакого замешательства и никаких беспорядков не наблюдалось».
Миссис Ф.М. Уоррен, пассажирка первого класса:
«Затем мы пошли в наши каюты, надели теплую одежду и направились к подножию большой лестницы на палубе D, где в очередной раз стали расспрашивать пассажиров-мужчин и членов экипажа, велика ли опасность. Когда мы стояли там, подбежал мистер Эндрюс, один из конструкторов судна; он начал подниматься по лестнице. Его спросили, есть ли опасность, и он не ответил. Но один пассажир, который потом спасся, сказал мне, что заметил на лице у мистера Эндрюса выражение ужаса. Сразу после того стало известно, что вода дошла до кортов для сквоша, которые находились под той палубой, на которой стояли мы, и что багаж уже под водой.
В то время мы поднялись на правый борт шлюпочной палубы. Там, очевидно, собралось очень много пассажиров, но было темно, и мы не могли их сосчитать. Нас оглушил мощный рев выпускаемого пара, который мы не слышали, пока находились внутри.
Единственные, кого мы запомнили, кроме одной молодой женщины, мисс Осби — ее разлучили с отцом, и она очутилась рядом с нами, — были мистер Астор, его жена и слуги. Они стояли возле одной из шлюпок, которую готовили к спуску на воду. Асторы не вошли в эту шлюпку. Они все снова ушли внутрь, и я больше их не видела, пока миссис Астор не подняли
