для Болгарии обидно, что она теперь отдается без всяких оговорок сербам. Высказывались пожелания, чтобы державы взяли на себя решение вопроса о местностях спорной зоны с болгарским населением. Я советовал не касаться совсем этого вопроса и, в крайнем случае, высказать лишь пожелание, чтобы державы по окончании войны обещали рассмотреть его с точки зрения общей политической справедливости и целесообразности. Расположенные к нам болгарские патриоты — в их числе Владов — задавали мне вопрос и об участии наших войск в осаде Константинополя с суши. Это участие, с точки зрения подъема духа болгарского солдата, ими признается как совершенно необходимое условие. По всей вероятности, это пожелание совладает с нашими (намерениями), так как кроме высказанного соображения есть еще и другое, более важное, — невозможность допустить ни с какой точки зрения, чтобы наши войска не приняли самого активного участия во взятии Царьграда, предоставив его другим. Я позволил себе высказать все вышеизложенное, во-первых, чтобы дать Вам отчет о здешних настроениях и, во-вторых, чтобы предупредить, что даже если принципиальное решение о выступлении Болгарии возьмет верх, то придется иметь дело с подробностями и отдельными пожеланиями, к которым для успеха дела нужно будет отнестись с внимательной снисходительностью, не отталкивая их в их целокупности. Военный и морской агенты возбуждают предо мной вопрос о координации военных распоряжений, действий и операций, в случае благоприятного отношения к нашему предложению.

Савинский.

206. Российский посланник в Софии А. А. Савинский министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 309. 21 мая ⁄ 3 июня 1915 г.

Дополнение к № 308.

В числе мест нашего предложения, которыми наши враги могут злоупотребить пред общественным мнением, мне указывают якобы на отсутствие указания, что содействие болгарских войск кончается падением Константинополя и что им не потребуется идти ни в Малую Азию, ни на Кавказ. Хотя ответ на это замечание и (на) высказанные в предыдущем №, мне кажется, можно легко почерпнуть из общего духа предложения, тем не менее просил бы срочных указаний на случай запросов.

Савинский.

207. Российский министр иностранных дел С. Д. Сазонов посланнику в Софии А. А. Савинскому

Телеграмма

№ 2628. 23 мая ⁄ 5 июня 1915 г. (3 ч. дня).

Условия выступления болгарской армии подлежали бы впоследствии определению военной конвенцией, выработанной нашим и болгарским штабами. Тем не менее, не подлежит сомнению, что державы имели в виду участие болгарской армии в военных действиях против Турции исключительно на европейском берегу и ближайшем районе Константинополя. Вы можете осторожно и лично от своего имени высказаться в этом смысле на случай предъявления Вам запросов.

Сазонов.

208. Великобританский статс-секретарь по иностранным делам сэр Эд. Грэй послу в Петрограде сэру Дж. Бьюкенену

Шифрованная телеграмма[413]

№ 1286. 27 июня 1915 г.

Из Софии.

Лично. Болгарский король…[414] очень доволен отзывами болгарских генералов, которые, все до одного, указывали…[415] успеха русского наступления. Его величество затребовал отчет о положении на Галлиполийском полуострове, который будет подвергнут…[416] в королевском кабинете…[417] стороны, и я не могу верить в его конечную………………………..[418].

209. Российский посол в Лондоне граф А. К. Бенкендорф министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма[419]

№ 440. 25 июня ⁄ 8 июля 1915 г.

Копия в Париж.

Асквит, Китченер, Бальфур и Крю возвратились из весьма секретного путешествия на побережье Франции[420], где они встретились с соответствующими (французскими министрами). Достигнуто будто бы полное соглашение по военным вопросам. Я еще не знаю, какой оно носит характер. По вопросам дипломатическим Крю и Делькассе, по-видимому, сошлись во мнении, что в настоящий момент имеется больше шансов заставить Румынию вступить в войну, чем Болгарию, и что немедленные шаги должны быть предприняты не в Софии, а в Букаресте, что составляет поворот в политике. Скептицизм по отношению к Болгарии заметно усилился за последнее время, — настолько, что представляется сомнительным, возможно ли вообще принудить короля Фердинанда содействовать в занятии союзными державами Константинополя, что, может быть, совершенно не входит в намерения этого государя. В результате предлагаемые Болгарии условия, еще более определенные, чем те, которые были уже сделаны, имея мало шансов быть полезными, представили бы весьма серьезные неудобства, вследствие впечатления, которое они произвели бы в Сербии и Греции. Этой мыслью, как я думаю, руководились при редакции нового текста ответа болгарскому правительству[421], о котором Бьюкенену поручено с Вами переговорить. Я не вижу, на чем, в сущности, основаны более оптимистические взгляды относительно Румынии. Впрочем, один из симптомов имеет, на мой взгляд, некоторое значение: это — весьма решительная позиция, занятая румынским правительством при наличии энергичного и более чем угрожающего давления, произведенного германским посланником в Букаресте по поводу транзита военного снаряжения через Румынию в турецкие порты. Эта информация, полученная здесь сначала через французских дипломатов, была подтверждена телеграммой Барклая, полученной сегодня утром и являющейся более исчерпывающей, чем телеграмма французского посланника. Этот последний ссылается, по-видимому, только на румынского министра торговли, Барклай упоминает председателя совета. Бьюкенену поручено Вам предложить проект выступления в Букаресте. Последние новости о Дарданеллах гораздо более благоприятны, чем предшествующие. Это могло способствовать установлению новой точки зрения английского правительства. Тем не менее, я не хотел бы этого утверждать, и по этому вопросу мне ничего не было сказано.

Бенкендорф.

210. Король Георг V императору Николаю II

(Телеграмма, переданная великобританским послом сэром Дж. Бьюкененом на личном приеме в Царском Селе, 15/28 июля 1915 г.)[422]

Ты наверно видел телеграммы, которые сэр Эд. Грэй послал российскому министру иностранных дел по поводу сообщения, которое предположено сделать Сербии и Болгарии[423]. Немедленные совместные действия с Болгарией имели бы чрезвычайное значение для обеспечения успеха операций в Дарданеллах, и нужно приложить все усилия, чтобы его гарантировать. Я искренно надеюсь, что ты найдешь для себя возможным уполномочить свое правительство согласиться на предложенные шаги в Нише и Софии и что ты пошлешь письмо принцу-регенту Сербии[424]. Я уверен, что ты согласишься со мной, что чрезвычайно важно для нашего (общего) дела, чтобы союзные силы, оперирующие в районе Проливов, были бы способны закончить эту операцию в наикратчайший срок.

Я полон восхищения перед героическим поведением твоих доблестных войск.

211. Император Николай II королю Георгу V

(Телеграмма, переданная через великобританского посла в Петрограде сэра Дж. Бьюкенена 17/30 июля 1915 г.)[425]

Сердечно благодарю тебя за твою телеграмму. Я вполне признаю необходимость участия Болгарии. Но я не уверен, что мое письмо принцу-регенту Сербии могло бы иметь какой-либо результат. Поэтому я предлагаю, чтобы ты, король