В Швейцарии, где он нашел так много путей в Италию, он не мог действовать так уверенно; эти крепкие кантоны, где люди на протяжении веков считали свободу дороже жизни, заставили бы любого врага дорого заплатить за завоевание. Однако они в большинстве своем приняли идеалы 1789 года, а в 1798 году образовали Гельветическую республику под покровительством Франции. Это встретило сильное сопротивление со стороны владельцев крупных поместий, которые, используя крестьян в качестве солдат, создали отдельное правительство в Берне и бросили вызов профранцузской республике, находившейся в Лозанне. Обе партии послали агентов к Наполеону, чтобы заручиться его поддержкой; он отказался принять бернского агента, который обратился к Англии; Англия послала олигархам деньги и оружие. Наполеон послал войска республиканцам (ноябрь 1802 года); получив помощь, они подавили восстание бернцев. Наполеон умиротворил обе стороны Актом о посредничестве (19 февраля 1803 года), который учредил Швейцарскую конфедерацию как девятнадцать независимых кантонов, каждый со своей собственной конституцией, все под протекторатом Франции, все обязаны посылать квоту войск во французскую армию. Несмотря на это положение, Акт о посредничестве, по свидетельству англичан, «получил одобрение многих кругов и был, несомненно, популярен среди кантонов».75

Тем не менее английское правительство рассматривало эти последовательные шаги в Ломбардии, Пьемонте и Швейцарии как опасную экспансию французского влияния, серьезно нарушающую баланс континентальных держав, ставший краеугольным камнем британской политики в Европе. Еще большее негодование вызвала публикация в «Moniteur» за 30 января 1803 года официального отчета, представленного французскому правительству графом Горацием Себастиани, которого Наполеон послал изучить оборону Каира, Яффы, Иерусалима и Акры; по оценке графа, «6000 человек было бы достаточно… чтобы завоевать Египет».76 Этот документ вызвал в Англии подозрение, что Наполеон замышляет еще одну экспедицию в Египет. Британское правительство чувствовало, что больше не может думать об эвакуации Мальты и Александрии; теперь они казались необходимыми для защиты британской власти в Средиземноморье.

Еще одно расширение влияния Наполеона взволновало британцев. Люневильский договор предусматривал, что немецкие правители княжеств к западу от Рейна, потерявшие 4375 квадратных миль налогооблагаемой территории в результате признания французского суверенитета над этой областью, должны получить компенсацию за княжества к востоку от реки. Двадцать немецких дворян прислали в Париж своих представителей, чтобы заявить о своих претензиях; Пруссия и Россия включились в охоту; Талейран собрал еще одно состояние в пурбуарах. Наконец, распределение было произведено, в основном путем «секуляризации» городов-государств, которые веками управлялись католическими епископами. Целью Наполеона в этом процессе было создание Рейнской конфедерации в качестве буферного государства между Францией и Австро-Пруссией. Австрия протестовала, что перетасовка земель станет еще одним шагом к распаду Священной Римской империи. Так и произошло.

Возмущенные расширяющейся хваткой наполеоновского оружия, правящие круги Англии задались вопросом, не может ли война быть менее затратной, чем такой мир. Промышленники протестовали против того, что французский контроль над Рейном делает Францию арбитром британской торговли с самым прибыльным из европейских рынков. Купцы жаловались, что, хотя Амьенский мир положил конец британской блокаде Франции, французы устанавливали запретительные пошлины на импорт британских товаров, конкурирующих с французской промышленностью.77 Аристократия осуждала мир как позорную капитуляцию перед Французской революцией. Почти все стороны согласились с тем, что Мальта должна быть удержана. Тем временем британская пресса поносила Наполеона в статьях, редакционных статьях и карикатурах; он выразил протест британскому правительству, которое ответило ему, что британская пресса свободна; он велел французской прессе ответить ему тем же.78

Общение между правительствами становилось все более воинственным. Лорд Уитворт, британский посол, грубо сообщил Наполеону, что Великобритания не покинет Мальту до тех пор, пока французское правительство не даст удовлетворительного объяснения экспансионистских шагов, предпринятых им после Амьенского мира. 13 марта 1803 года, при большом стечении французских и иностранных сановников, Наполеон, столкнувшись с Уитвортом, словно для боя, обвинил британцев в нарушении мирного договора и вооружении для войны; Уитворт, взбешенный таким нарушением дипломатических правил, впоследствии предпочел иметь дело с Талейраном, который умел облекать факты в вежливую форму. 25 апреля правительство поручило Уитворту предъявить ультиматум: Франция должна согласиться на удержание Англией Мальты по крайней мере на десять лет; она должна вывести войска из Голландии, Швейцарии и Италии, а также выплатить королю Сардинии компенсацию за потерю Пьемонта в недавней войне. Наполеон высмеял эти предложения; Уитворт попросил и получил свой паспорт, и обе стороны приготовились к войне.

Понимая, что Англия, контролирующая моря, может по своему желанию захватить любую французскую колонию, Наполеон продал территорию Луизианы Соединенным Штатам за восемьдесят миллионов франков (3 мая 1803 года). Англия, все еще формально находившаяся в состоянии мира, приказала своим военно-морским силам захватить любое французское судно, которое им попадется. Война была официально объявлена 16 мая 1803 года и продолжалась в течение двенадцати лет.

С этого горького момента Наполеон-администратор отошел в историю, а Наполеон-генерал в возрасте тридцати четырех лет обратил свою душу к войне. Он приказал арестовать всех британцев, все еще находящихся на территории Франции. Он приказал генералу Мортье немедленно взять Ганновер, пока ганноверский Георг III не превратил его в военную базу. Его бесила мысль о том, что на протяжении десятилетия конфликта Англия финансировала континентальные армии против Франции, блокировала французские порты, захватывала французское судоходство и французские колонии, и что при всех этих военных действиях она сама оставалась неуязвимой для нападения. И теперь он смирился с тем, что в более спокойные моменты отвергал как неосуществимую мечту: он попытается пересечь этот проклятый ров и заставить этих купцов и банкиров почувствовать прикосновение войны к своей земле и плоти.

Он приказал своим генералам собрать 150 000 человек и 10 000 лошадей на побережье в Булони, Дюнкерке и Остенде; он приказал своим адмиралам собрать и оснастить в Бресте, Рошфоре и Тулоне мощные флоты, которые, когда будут готовы к плаванию и сражению, должны были пробиться через сетку британских судов к гаваням, которые миллион рабочих должны были подготовить для них вокруг Булони; и в этих гаванях люди должны были построить сотни транспортных судов всех видов. Он сам неоднократно покидал Париж, чтобы осмотреть лагеря и доки, отметить ход работ и вдохновить солдат, моряков и рабочих активным присутствием, которое должно было казаться им залогом цели и победы.

В проливе Ла-Манш британские военные корабли несли вахту, а вдоль английского побережья — в Дувре, Диле и других местах — сотни тысяч патриотов днем и ночью несли