— У нас что, нет своих кузнецов? — услышала девушка голос Константина, уже приблизившись к двери. — Ты куда, Груша? — тут же раздался уже громче повелительный голос Урусова.

Будто пойманная с поличным, девушка мгновенно обернулась и тихо произнесла:

— Я к Агафье схожу.

— Хорошо, только из дому не выходи, — распорядился Константин.

Груша кивнула и, недовольно поджав губы, быстро вышла из кабинета. В коридоре стояли две крестьянки и скромно прижимались к стене.

— Здрасте, барышня, — поклонились они Груше.

— День добрый, — ответила та и бегом устремилась по коридору, мимо золотой гостиной. Девушка надеялась, что успеет за полчаса спуститься к реке и вернуться в дом еще до того, как Урусов заметит ее отсутствие.

— Вот беда-то, — обратилась одна крестьянка к другой, провожая тяжелым взглядом Грушу, которая уже повернула за угол.

— Почему? — спросила пожилая баба.

— Сказывают, что, когда Аграфена Сергеевна вместе с князем принимает, Константин Николаевич всегда просьбу любую выполняет и денег дает, если просишь.

— Ох, и вправду беда, — ответила, опечалившись, вторая.

Груша вихрем пронеслась по липовой аллее и, запыхавшись, остановилась за высоким густым кустарником, который рос на берегу реки. Укрывшись за зелеными насаждениями, девушка устремила горящий взор на берег, где кипела стройка. Две телеги, груженые бревнами и досками, стояли на невысоком берегу, почти около воды. Елагин, одетый, как простой крестьянин, в темные штаны и серую рубашку, придерживая бревна на телеге, вытаскивал их по одному и подавал четверым мужикам, которые переносили их к берегу. Андрея отличали лишь черные кожаные сапоги и команды, которые он отдавал:

— Кладите ровнее! — закричал Елагин мужикам, которые, уже донесли бревна до места и сложили их. — А то покатится все!

Мужики начали перекладывать бревна.

Груша, замерев за высоким кустарником, с пересохшим горлом и бешено бьющимся сердцем, пожирала безумным взглядом высокую, мощную фигуру Андрея, пытаясь запечатлеть в памяти каждое его движение, непроизвольный жест и выражение лица. Он стоял к ней боком, в тридцати шагах. Работники не замечали ее, и Груша с воодушевлением ловила каждое слово, сказанное Андреем. Молодой человек умело и почти без усилий вытягивал бревна из высокой телеги и передавал мужикам. Невольно Груша отметила, что пирс уже начали строить, и теперь на берегу чуть впереди пятеро рабочих как раз крепили вкопанные в землю толстые бревна.

Девушка потеряла счет времени и как завороженная следила за Елагиным. Любуясь, лаская его взором, Груша ощущала, что просто безумно влюблена в молодого человека. На нее вновь нахлынули воспоминания об их близости, которая произошла более месяца назад, и она, проводя пылким взглядом по его фигуре, вспоминала, каким Андрей может быть неистовым, страстным и горячим в своих ласках. Прошло уже более получаса, но Груше казалось, что она только пришла на берег. Словно завороженная, с глухо стучащим сердцем, она, не отрываясь, смотрела на молодого человека и не могла сдвинуться с места.

— Ефимка! — крикнул Елагин юноше лет пятнадцати, который держал за поводья лошадь, запряженную в телегу с бревнами. — Немного вперед поддай, того и гляди телега с валуна съедет!

Паренек неумело потянул лошадь под уздцы. Но рыжая кобыла, вместо того чтобы двинуться вперед, попятилась, решив показать, что она сильнее юноши. Елагин что-то громко закричал Ефимке, когда телега поехала назад, и навалился на нее, схватившись за борта руками. Удерживая повозку от падения с невысокого берега, Андрей уперся ногами в землю и со всей силы начал толкать телегу назад на валун.

— Ефимка! — закричал Елагин юноше, сделав два тяжелых шага, с силой откатывая телегу от обрыва. — Лошадь тяни!

С силой Андрей налег на борт, и ему удалось сдвинуть тяжелую телегу с бревнами на несколько метров вперед. Ефим наконец переупрямил лошадь, и повозка отъехала от обрыва на безопасное расстояние. Андрей отпустил руки и недовольно посмотрел на юношу.

Груша вся похолодела, увидев эту картину. Она даже не представляла, насколько Елагин силен. Вообразив, что вместо телеги, Андрей с легкостью мог бы сжать ее в своих натруженных руках, девушка задрожала от яростного, пламенного возбуждения и облизнула пересохшие губы. Не осознавая, что делает в нервном, возбужденном состоянии, она случайно схватилась ладонью за колючую мохнатую ветку невысокой ели, что росла рядом, и с неистовством стиснула ее в ладони. Иголки сильно впились в нежную кожу, и девушка вскрикнула от боли, отдернув руку от мохнатого дерева. Груша посмотрела на свою руку. Увидев небольшие ранки, она достала кружевной носовой платок и осторожно обернула ладонь.

Не прошло и пары минут, как она отчетливо заслышала шаги. Едва подняла голову, как ветки кустарника раздвинулись, и перед ней предстала высокая фигура Елагина. Груша невольно подняла на молодого человека восторженный, затуманенный страстью взор и ощутила, как ее сердце бешено застучало. Густые темные волосы Андрея были чуть взлохмачены, а взгляд, такой пронзительный строгий и властный, тут же впился в ее лицо. На его лбу блестели капельки пота, и на Грушу вмиг нахлынуло страстное волнение от его близости и желание прикоснуться к груди молодого человека.

Не ожидая увидеть перед собой девушку, Андрей опешил и смутился. Еще с берега он заслышал вскрик и пошел посмотреть, что происходит. Огромные фиалковые глаза девушки и испугано-наивное выражение ее лица заставили сердце Елагина забиться сильнее. Шелковое индиговое платье великолепно обрисовывало высокую, девичью грудь, хрупкие плечи и изящную талию. Ее призывный и обволакивающий взгляд невольно вызвал в его теле знакомое диковатое возбуждение. Он не видел ее более месяца, но не проходило и часа, чтобы не вспоминал о ней. И днем, и ночью Андрея мучили страстные, ненасытные, сладостные думы и воспоминания. О ее нежности, коварстве, красоте и сладости. И все это время он неистово желал увидеть ее вновь, но в то же самое время опасался снова встретиться с ней, ибо боялся, что не сможет сдержать своих порывов. И, как и в прошлый раз, сделает нечто такое, что покажет девушке, что он неравнодушен к ней. А этого Елагин боялся более всего.

Поэтому вчера, увидев издалека коляску Урусова, Андрей, испугавшись своих порывов и чувств, тайно следил из-за угла, как Груша выходила под руку с князем из коляски. Затем, когда она исчезла в доме, Елагин, чувствуя, что его сердце дико рвется от муки, решил ретироваться из поместья, чтобы ненароком не встретиться с ней. Он уехал в Чубарово и вернулся только поздно вечером, уставший и печальный, понимая, что ему не удастся долго избегать встречи с Грушей. Оттого теперь, так неожиданно увидев перед собой объект своего обожания, молодой человек ощутил, как кровь хлынула ему в голову, а дыхание стало прерывистым.

— Что вы здесь делаете? — спросил Елагин неожиданно охрипшим голосом. Он быстро прокашлялся, пытаясь придать тону нормальное звучание.

— Я… — Груша замялась и почувствовала себя глупо, как пойманная преступница.