Шрифт:
Закладка:
Чувствуя огромный подъем, какого он давно уже не знал, Вальтер дал себе клятву на этот раз не оставаться в стороне от борьбы. Не такой уж он юнец, чтобы не постоять за свои убеждения. На этот раз нельзя допустить, чтобы африканские войска Леттов-Форбека, как воры, ночью, беспрепятственно вошли в город. На этот раз будут баррикады, выйдут на улицы отряды рабочей самообороны. Без борьбы рабочие не сдадутся… Еще посмотрим, чья возьмет!
Карл Брентен был настроен скептически: он не верил призыву правительства и в разговоре с сыном обронил имя, которое удручающе подействовало на Вальтера, — «Шенгузен». К сопротивлению призывал городской сенат, а значит, и Шенгузен. С такими главарями разве выиграешь бой против реакции?
— Восстание перехлестнет через головы шенгузенов! — воскликнул Вальтер.
Нет, Брентен в это не верил. В прошлом он часто недооценивал Шенгузена и поэтому всегда просчитывался. А рабочих он столь же часто переоценивал. И все-таки воодушевление и уверенность сына победили скептицизм отца; но еще больше убедил Брентена все нарастающий боевой подъем масс, вышедших на улицы.
Всеобщая забастовка завершена. Следующий шаг — вооружить народ. Таков лозунг! Уже с утра во всех частях города у своих партийных клубов собирались социалисты, члены профессиональных союзов, демократы. Тысячные толпы стояли у Дома профессиональных союзов. Тысячи людей собрались перед Домом социал-демократической партии, на Феландштрассе. Ждали час за часом, сохраняя поразительное терпение и дисциплину.
Тщетно!
Никто из известных лидеров партии не обратился со словом к народу. Никто ни о чем не осведомлял массы. Никто не раздавал оружия.
Под вечер распространился слух, что в гимназии имени Гумбольдта будут раздавать оружие членам всех трех социалистических партий и профсоюзов. И в самом деле, со всех концов города к зданию гимназии стекался народ. На школьном дворе уже формировались отряды. Перед входом в гимнастический зал выстроились длинной колонной, по три человека в ряд, те, чьи документы уже были проверены и кто имел право получить оружие.
Но… ничего не произошло!..
До позднего вечера в полной тьме около Дома социал-демократической партии и Дома профессиональных союзов все еще стояли тысячи рабочих. Лишь к полуночи люди, потеряв всякую надежду, с проклятиями на устах, стали расходиться.
III
В этот день, с самого утра и до поздней ночи, Карл Брентен и Вальтер не расставались. Откликаясь на каждый слух, они мчались то к Дому профессиональных союзов, то к ратуше, то к гимназии имени Гумбольдта. И после каждой неудачи они вновь и вновь обнадеживали друг друга. Папаша Брентен хвастал перед сыном, что на военной службе он приобрел опыт и сейчас может, на ходу преподать сыну, хотя бы теоретически, курс военного обучения. Прежде всего он объяснил ему важнейшие приемы обращения с винтовкой, и особенно подчеркнул, что ее нужно беречь как зеницу ока и держать в полной исправности. И с ручными гранатами бывший гренадер Карл Брентен умел превосходно обращаться; по его словам, он бросал их на расстояние в добрых тридцать метров…
— Ты берешь эту штуковину в руки… левой вытаскиваешь предохранитель… считаешь: двадцать один, двадцать два — и бросаешь… Самое главное здесь выдержка — не бросить раньше времени…
Когда окончательно стемнело, они, озлобленные, в немой ярости, отправились домой.
Мыслимо ли, чтобы правительство призвало народ к вооруженному сопротивлению, а потом так насмеялось над ним? Мыслимо ли, чтобы правительство — любого толка, черт его возьми! — позволило себе такое глумление над рабочими, готовыми с оружием в руках защищать это самое правительство от взбунтовавшейся военщины?.. Нет, все это выше человеческого понимания! Возможно только одно объяснение: военный путч уже подавлен…
— Да, так, надо полагать, и есть, — сказал Брентен, тяжело опираясь на руку сына; от бесконечной беготни у него распухли ноги. — Очевидно, достаточно было всеобщей забастовки, чтобы сломить хребет путчистам.
— Жаль! — сказал сын.
Они поднялись по Кайзер-Вильгельмштрассе и вышли на Хольстенплац. Мимо прогрохотал грузовик с ярко светящимися фарами. В двух-трех метрах от них машина остановилась. Несколько мужчин соскочило и направилось в ближайший трактир. Но что это? У них как будто винтовки!
— Гляди, папа, у них оружие, — сказал Вальтер.
— Вижу, — откликнулся Брентен, и в голосе его прозвучало удивление.
— Привет, Вальтер! — Человек с карабином через плечо подошел к Вальтеру. — Надеюсь, нынче ночью ты не собираешься завалиться спать?
Тимм? Да, это он — токарь Эрнст Тимм!.. С винтовкой через плечо!
— Эрнст! Откуда у вас оружие? Мы с отцом целый день носимся и… и ничего не получили.
Тимм звонко рассмеялся.
— Сами виноваты: не надо было ждать, пока вам его поднесут.
Он пожал руку Брентену, потом Вальтеру. Радостно было смотреть на него! Все в нем смеялось! Синяя морская фуражка шла к нему как нельзя лучше.
— Товарищи из Легердорфа нуждаются в нашей помощи. Одно из соединений фрайкора заняло город и преследует рабочих тамошнего цементного завода: сами они не справятся с этими бандитами. Как ты? Поедешь с нами?
— А можно? — спросил Вальтер.
— Этот отряд подчинен мне. Если ты не прочь под моей командой…
— Еще бы! Я готов, Эрнст!
Карл Брентен неуверенно улыбнулся.
— Ну, ну, так вот сразу, сломя голову? — проговорил он. — Среди ночи? — Но не успел он оглянуться, как мотор уже вновь зарокотал. Вооруженные рабочие быстро взобрались в кузов. Вальтер стоял среди них.
— Сынок! — крикнул Брентен и, тяжело ступая, бросился к грузовику. — Сынок, ты еще там простудишься!
Но машина уже тронулась и, быстро набирая скорость, точно светлое пятно в ночи, понеслась по темному асфальту Хольстенплаца.
IV
— С винтовкой умеешь обращаться? — спросил Тимм.
— А как же! — ответил Вальтер, вспоминая наставления отца.
— Дайте ему карабин!
Вальтер глубоко перевел дыхание. Никогда в жизни не держал он в руках оружия, настоящего оружия. Кто-то протянул ему две горсти патронов, и Вальтер рассовал их по карманам куртки.
Ух, как они неслись по темным, безлюдным улицам — только ветер свистел в ушах. «Жаль, что у меня нет такой вот синей фуражки», — думал Вальтер. Среди товарищей на грузовике он один был без шапки. Неуверенным движением он перекинул винтовку через плечо. И сразу почувствовал себя взрослым. От карабина, казалось, исходила магическая сила. Вальтер с независимым видом озирался по сторонам. Теперь он ничуть не хуже любого из товарищей, стоящих рядом. Он смотрел на дома, мимо которых они проезжали. Кое-где в окнах еще горел свет. Люди сидят за столом или спят в своих постелях. Он же, с винтовкой
