Фергюс бросил взгляд на Тома, который все еще стоял поодаль, играя с Луной. Он достал из кармана пальто сложенный листок бумаги и протянул его Фрейе.

– Те записные книжки датируются 1997 годом. На тот момент твой отец уже больше года служил детективом-сержантом, а я лишь незадолго до этого сдал экзамены на детектива и не мог просто так заткнуть ему рот. Скотту Коннелли было тогда четырнадцать лет.

Он кивнул на листок бумаги. Фрейя развернула его. Это была распечатка криминальной истории Скотта Коннелли. Она просмотрела страницу, открывающую мрачную картину жизни, проведенной в приемных семьях и приютах, откуда дорога привела в исправительные центры для несовершеннолетних и далее в тюрьму.

– Я прогнал его по базе еще на прошлой неделе, когда впервые услышал имя Коннелли, – сказал Фергюс. – Я подумал то же, что и ты, но в период между 1996 и 1999 годами Коннелли отбывал срок в Полмонте. Нет никаких сведений о том, что он появлялся в Оркни до 2003 года. Это не мог быть он.

– Тогда кто?

– На ум приходит несколько человек. Парень по имени Симус Клит, которого твой отец посадил много лет назад. Такой же скользкий тип, как и все остальные. Шон Коттерилл, наркобарон с юга, тоже раньше орудовал здесь. Потом еще Саймон Купер, помнишь его?[58]

Фрейя покачала головой, хотя и подумала, что имя звучит знакомо. Как и все остальные имена, но она никак не могла вспомнить, где их слышала. Возможно, в рассказах отца, когда была маленькой.

– Он был членом местного совета, – продолжил Фергюс. – Брал взятки, заключал сомнительные контракты. Это стало большой сенсацией в то время, хотя тебе было всего семь или восемь лет. Твой отец тоже приложил руку к его разоблачению. Это лишь те немногие, кого я смог вспомнить с тех пор, как прочитал записи твоего отца. – Он снова кивнул на листок бумаги в руке Фрейи. – Посмотри еще раз.

– Что мне поискать?

– Прибытие Скотта в Оркни.

Фрейя пробежала взглядом по листу формата А4, пока не нашла то, что искала. Скотт был арестован в марте 2003 года за распространение наркотиков класса «С» среди школьников и доставлен в полицейский участок Керкуолла, но все обвинения были сняты. С тех пор никаких грешков за ним не числилось.

На листке был указан сотрудник, производивший арест.

– Констебль М. Робертсон, – прочитала Фрейя вслух.

– Тот, кто нашел машину Лиама в Йеснаби.

Какое-то время они молчали, слушая, как волны набегают на песок. На момент своей смерти ее отец проводил тайное расследование в отношении главы полиции Оркнейских островов – коррупционера, как теперь было доподлинно известно. Фрейя не сомневалась, что это стоило ему жизни. Если главный инспектор Магнус Робертсон был как-то связан с Тейтом, отец был обречен.

– Думаю, записи, сделанные Нилом, означают, что его смерть не была несчастным случаем, но они не являются доказательством этого. Они вообще ничего не доказывают, – сказал Фергюс. – Нил никогда никому их не показывал, даже мне, и не без причины. Если я передам их Джесс Макинтош, так или иначе это дойдет до Магнуса. И тем самым мы дадим ему и всем, с кем он связан, понять, что на них вышли. И я гарантирую, что он сделает все возможное, чтобы замести все следы, ведущие к тому, что на самом деле произошло с Нилом.

– Так ты хочешь расследовать это в одиночку?

– Нет, я хочу, чтобы ты расследовала это вместе со мной.

Фрейя посмотрела на него. Никогда еще она не видела его таким серьезным, таким сосредоточенным.

– В ближайшие несколько месяцев большие шишки из Северной полиции будут следить за нами, как ястребы, – сказал Фергюс. – Всякий раз, когда у меня зачешется задница, они захотят знать, каким пальцем я ее почесал. Я мало что смогу сделать. Если меня застукают за тем, что я, например, распечатываю личные дела без уважительной причины, мне тут же укажут на дверь. Я знаю, что и так уже взвалил на тебя слишком много всего, Рыжик, но без тебя мне не справиться. И только ты будешь знать об этом. Никто другой.

Фрейя посмотрела на Тома, он улыбнулся и помахал ей рукой, прежде чем запустить мяч по песку для Луны; собака бросилась за ним, не уставая от монотонной игры. Даже после того, о чем они говорили утром, собиралась ли она заняться новым делом?

Фрейя потянулась к уху и пересчитала пусеты, вперед и назад.

Один, два, три, четыре, пять. Пять, четыре, три…

– Не торопись, – сказал Фергюс. – Обдумай все как следует.

По правде говоря, она не видела в этом необходимости.

Благодарности

Несмотря на название (по правде говоря, навеянное приятным вечером, проведенным на Оркнейской пивоварне!), эта книга написана отнюдь не отшельником и не в тихом уединении. Во многом это была командная работа, а значит, и благодарности заслуживают очень многие…

Прежде всего, я в огромном долгу перед моим замечательным литературным агентом Эллой Кан. Элла подписала со мной договор на другую книгу и не пришла в бешенство, когда я попросил ее снять ту книгу с публикации, потому что придумал еще одну историю, которую действительно хотел сделать своим дебютом. Элла поверила в меня и мою историю – вот почему вы держите в руках эту книгу, и у меня не хватит слов, чтобы выразить благодарность моему бесценному агенту.

В Дейзи Уотт и команде HarperNorth мне очень повезло найти редактора и издателя, которые действительно поняли Фрейю и историю, которую я хотел рассказать. Когда мы с Дейзи впервые пообщались, я уже знал, что это именно тот человек, который сможет воплотить в жизнь мою мечту. Я благодарен и Таслиме Хатун за потрясающую графику, которой я заспамил социальные сети, и Меган Джонс за то, что она разобралась с картой, что на самом деле было крайне важно! (Мне нужна карта!!!)

У меня самые потрясающие друзья в мире, которые, по совпадению, оказались бесподобными писателями. Боюсь пропустить кого-либо, но спасибо вам, Анита Франк (нет, нет, нет, НЕТ!!!), Бев Джандзиол, Виз Уортон, Корин Бернсайд, Саймон Каудрой, Марк Лефт, Кейт Галли, Пушпиндер Каур, Сюзанна Эварт, Кейт Фостер и Даниэль Девлин, за чтение бета-версии (пойдите и купите их книги!!!). Особая благодарность Даниэль за то, что она поделилась своими знаниями о полицейских процедурах, включая невероятно подробное объяснение того, что происходит в местах заключения; это был блестящий материал, но его вырезали из финальной части черновика. (Прости!) Во всех ошибках, которые я допустил в описании работы полиции, явно виновата она!

Все члены