- Почему Айюнар такая грустная? – спросил Вадим Айну, когда она вела его за спинами гостей к его месту.

- Не грустная, - ответила Айна. – Печальная. Уставшая. Она не хочет быть здесь, с Сетхар рядом.

- Почему?

- Сетхар хотеть делать Айюнар жена, - удовлетворила его любопытство Айна. – Госпожа отказать. Старые обиды, Вад-им.

- Понятно, - вздохнул он, протискиваясь на своё место.

Походу он рисковал стать тем самым третьим лишним, или вернее, тем, в лице которого другой увидит соперника, хоть таковым Вадим даже и не подумывал быть, но кто его будет слушать, да и как это вообще можно объяснить! Типа бывшая (а бывшая ли?!) возлюбленная явилась в гости, пускай и вынуждено, с новым ухажёром – какой реакции ещё можно ожидать от отвергнутого жениха?

Айюнар очень старалась выглядеть довольной и благодарной Сетхару, но, судя по её виду, ей это удавалось плохо. Она открвоепнно чувствовала себя не в своей тарелке.

Как только Айюнар заметила приближающегося Вадима, она заметно повеселела и даже приветственно махнула ему рукой, чего не скажешь о Сетхаре, который вроде как тоже улыбнулся гостю, но его улыбка получилась, скорее, высокомерной и надменной, хотя и откровенной враждебности в лице хозяина крепости не читалось.

Вадим опустился на свой пуфик рядом с Айюнар и случайно дотронулся до её руки, но она её и не подумала её одёрнуть, а наоборот, еле заметно прихватила его за кисть.

- Я смотрю, нашему гостю с той стороны по душе наша одежда? – произнёс Сетхар, слегка наклонившись через Айюнар, чем заставил исчезнуть улыбку с её лица. – Хотел бы я посмотреть на ваше истинное одеяние, а то столько лет прошло с момента последнего контакта, что мы уже и забыли, как вы вообще выглядите.

Среди народа пробежал лёгкий насмешливо-одобрительный гул. Да ты походу разогрел публику к моему появлению, так что ли?

- Я – всего лишь случайный путешественник, - как можно более вежливо, можно сказать на грани переигрывания, ответил Вадим. – Моя собственная одежда предназначена для похода, но не для столь торжественных приёмов, уважаемый Сетхар. А так, да, если вы о военной форме, то она, конечно же, изменилась. Как и любая другая одежда, она имеет свойство меняться со временем, под влиянием целей и задач.

Отчего-то вспомнилось, что слово «уважаемый» в русском языке, сказанное определённой интонацией вообще может звучать, как оскорбление. Интересно, он уловил сарказм и иронию? Или не стоит себя всё же вести столь нагло? Как ни как, Сетхара, как человека он не знал, да и предыстория его отношений с Айюнар тоже оставалась для него тайной.

- С другой стороны, что не меняется в этом мире? – задал он риторический вопрос примеряющим тоном. - Не буду скрывать, я пользуюсь тем, что являюсь

Айюнар подняла руку, вмешиваясь в разговор.

- Но, тем не менее, мой, - она сделала паузу, - наш гость, Сетхар, повёл себя как настоящий воин в стычке с дайхеддами, и готов был пожертвовать собой ради жизней моих людей, когда мы уходили от Багровой волны.

- Похвально-похвально, - согласился Сетхар, и как показалось Вадиму, сейчас в его голосе можно было уловить нотки неподдельного уважения. – Ваши люди, в своё время, показали себя на поле боя, как настоящие воины.

- Увы, мне ничего не известно о тех временах и событиях, - пожал плечами Вадим, принимая из рук слуги бокал, наполненный вином.

Внезапно в глубине его сознания зашевелился страх перед очередной попыткой отравления. Он повертел бокал в руках, и боковым зрением заметил, как на него смотрит Даут. Встретился с ним глазами – Даут лишь коротко кивнул, давая понять, что здесь ему ничего не угрожает.

Стоит поверить тому, кто видит в тебе иномирного шпиона, и чьи цели непонятны ему самому? Ну вот, что будет, если он внезапно помрёт после этого ужина? Да, будет скандал. Возможно, Айюнар ещё больше разругается с Сетхаром, но по итогу-то все забудут. Вообще могут сказать, что у чужака случился анафилактический шок от незнакомой пищи, с кем не бывает. Пошумят-пошумят и успокоятся.

Ну ладно, выпьем, но для начала…

Вадим поднялся с бокалом в руке, и все невольно замолчали, обратив на него свои взоры.

- Я не знаю, как у вас в данных случаях принято, - начал Вадим, - но у нас сначала поминают погибших. Тех, кто погиб, выполняя свой служебный долг и долг перед честью.

Сетхар внимательно его слушал и одновременно переводил его слова для тех, кто не понимал языка Договора.

- Вечная память воинам сайхетов и нимейцев, охранявших караван и не пожалевших своей жизни ради спасения людей каравана!

- Там был один дайхет, - одними губами подсказала Айюнар.

- Вечная память сайхетам, нимейцам и дайхетам, и другим, павшим во имя чести! – как можно искреннее провозгласил Вадим.

- Поддерживаю моего гостя! – поднявшись, воскликнула Айюнар на языке сайхетов и залпом осушила свой бокал. – Вечная память павшим!

Присутствующие разразились одобрительными возгласами и тоже отпили из своих кубков. Кажется, он смог вызвать у приглашённой публики некоторое уважение, перебив предустановку Сетхара, и зацепив их за то, что для них является не пустыми словами.

Судя по тому, что среди гостей были, в том числе те, кто по внешнему виду отличались как от сайхетов, так и от дайхетов (между этими, признаться, кроме эмблем на рукавах, Вадим вообще разницы не заметил), упоминание других павших, тоже попало в точку. Вот и хорошо. Вот и замечательно.

Глядя на Сетхара, было не понятно, доволен он таким поворотом дел, или нет. Скорее всего, Вадиму всё-таки удалось сбить его сценарий на сегодняшний вечер, где ему отводилась роль этакой забавной диковинки, обезьянки, говорящей на непонятном для подавляющего большинства языке.

Сказать, что Вадим не чувствовал волны ревности, исходящие от Сетхара, - не сказать ничего! Да, Даут точно «накапал» на мозг коменданту, расписав ему отношение Айюнар к Вадиму в самых ярких красках. Однозначно, так и было!

Постой-постой! Погоди, Вадик! Это же получается, что ты сам сейчас ревнуешь! Да ну, бред какой-то! Нет-нет, и ничего я не ревную! Кого? И к кому? Инопланетянку к иноплнетянину? Ну, окей, докатились!

- Может быть, наш гость с той стороны нам что-нибудь сыграет? – внезапно поинтересовался Сетхар.

- Действительно! - вдруг встрепенулась Айюнар. - Ты же отлично