Это был Договор. И Договор этот, судя по количеству страниц, сносок и оговорок, составляли люди, являвшиеся юристами до мозга костей.

Но сейчас он листал страницы быстро и читал наискосок, чтобы не выдать свои знания перед возможными шпионами. Типа просто смотрел шрифт и искал картинки. Картинок, к слову, не было совсем.

Из текста следовало, что Договор был заключён по результатам скоротечных, но жестоких военных действий между сайхетами и их союзниками с одной стороны и людьми с той стороны Границы, а именно военными, представляющими интересы иного человечества.

Военными, заключившими договор, насколько понял Вадим, были представители Советской Армии, пограничники, к числу которых относился и его отец, и базировались они именно в том самом городке.

Оставалось только понять, какие причины привели к этой войне, так как в книге, каждый лист которой был исписан с одной половины по-сайхетски, а с другой по-русски, любые упоминания об этом отсутствовали. Что такое могло произойти, что люди с этой и с той стороны начали кромсать друг друга, что есть сил, перетащив из другого мира тяжёлую бронетехнику и даже авиацию? Было ощущение, что поняв это, ему станет более понятным текущее положение дел в этом мире и интерес, который к нему проявляла Айюнар эн Сайет.

Иначе как объяснить то, как она вцепилась в него и носится с ним, как с писаной торбой? Что обычно происходит с чужаками, попадающими в иное человеческое общество? Их, как правило, убивают, ибо кто их знает этих чужаков, может быть, это вообще демоны какие-нибудь! Сайхеты, конечно, довольно продвинутый народ, но в тихом омуте, сами знаете…

Он стал внимательно рассматривать книги, в поисках чего-то, что могло бы помочь ему понять предысторию Договора (глаз зацепился за название на одном из переплётов, которое можно было перевести, как «аспекты биологии и строения тела человека и чего-то там ещё», «человеческие виды и их разнообразие»), но тут в дверях бесшумно появилась Айна, которую он заметил только благодаря тому, что сидел лицом к выходу, и, оторвавшись от созерцания авторучки, поднял на неё глаза. Стучаться их что ли не учили!

- Ужин готов? - как можно искреннее улыбаясь, спросил он.

- Вас ждут, Вад-им! - кивнула Айна, внимательно посмотрев на него, и тут же скромно потупив очи до пола. Имя он произнесла так, как его уже и Айюнар не произносила, хозяйка быстро приспособилась к особенностям языка, а вот Айна говорила с мягким, но сильным акцентом.

Изображать скромность и покорность после танца, который ты однажды показала, как-то странно, не находишь? Вадим так подумал, но ничего не сказал, а только кивнул, сказав:

- Да, конечно, я сейчас оденусь. И буду готов через пять минут, - ответил Вадим, но всё-таки не удержался и спросил. - Ты сегодня будешь танцевать?

О! Видели бы этот взгляд! Взгляд, который только что был наполнен невинностью, как готовый вот-вот лопнуть воздушный шарик, и вот она уже смотрит прямо в глаза Вадиму с явным вызовом, и от скромности в нём не осталось и следа! Как будто набежавшей волной смыло следы на мокром песке. Скорее, наоборот - в нём можно прочитать приглашение и отказ одновременно, взгляд, полный игры и женского превосходства над мужчинами.

- Она лишь улыбнулась - и от этой улыбки у Вадима часто застучало сердце - но отвечать не стала, лишь произнесла:

- Я ждать. За дверь.

Надев через голову светло-бежевую рубашку с расшитым чёрными и серебряными нитями воротником-стойкой, Вадим натянул штаны и заправил их по местной моде в высокие ботинки на шнуровке. «Берцы, как берцы» - подумал он, разве что очень, как ему показалось, лёгкие. Поверх надел выданную ему куртку со следами от каких-то треугольников на таком же стойкой воротнике.

К слову, поначалу он принял разноцветные геометрические фигуры на воротниках за обычные украшения, но потом заметил определённую зависимость в том, как общаются те, кто их носил, и пришёл к выводу. Что это не что иное, как обозначение либо званий, либо должностей.

Забавно-забавно, думал Вадим, встретить здесь вдали от дома нечто похожее на петлицы РККА образца 40-43 годов прошлого века. Понятно, что фигурки были свои и цветовая гамма тоже, но похоже ведь!

А вот нимейцы из охраны каравана помимо петлиц имели ещё и собственные обозначения в виде трёх линий на рукаве, которые могли иметь от одного до двух разрывов, и в связи с этим напоминали южно-корейские триграммы. У Даута, кстати, линии были сплошные, золотые в тонком чёрном канте.

Взглянув ещё раз в зеркало, он поправил рукой волосы, и вышел в коридор, где его действительно ждала Айна, и они отправились наверх, откуда уже доносились звуки музыки и весёлые голоса.

На одной из больших террас, совещённых не факелами, как ожидал того из-за каких-то дурацких стереотипов о крепостях Вадим, а вполне себе искусственными светильниками, действительно уже собралось довольно много людей. Окинув их беглым взглядом, Вадим насчитал человек двадцать пять-тридцать, не считая обслуги: довольно богато, как ему показалось одетые, мужчины и женщины. В приглушённом свете у некоторых мужчин можно было заметить довольно массивные золотые серьги в ушах (что сразу напомнило Вадиму покрытых татуировками дайхеддов), женщины тоже были увешаны украшениями из золота и цветных камней в оправах, у некоторых с висков свисало нечто, более всего походившее на височные кольца. Волосы некоторых представительниц прекрасного пола были окрашены поперечными светлыми или тёмными полосами и схвачены металлическими зажимами в виде маленьких цилиндриков.

Приглашённые восседали на низких пуфиках по периметру террасы, перед гостями стояли почти такие же низкие столы, ломившиеся от блюд и напитков. Чуть в стороне ненавязчиво в большей степени на струнных переборами и переливами играли несколько музыкантов. Народ умеренно галдел и смеялся, пока слуги подливали им вино и разносили блюда.

Еды, конечно, было не мало! Стол ломился от яств – это как раз про текущий момент.

Айюнар сидела по левую руку от Сетхара, который явно проявлял к ней не праздный интерес, а она лишь сдержанно улыбалась, периодически растирая пальцами переносицу. Этот жест за ней Вадим приметил, как только они выбрались из Красных песков. Рядом с ней было свободное место, по всей видимости, приготовленное для него. Даут, напротив, располагался по правую руку от коменданта крепости и вёл раскрепощённую беседу с соседями по столу, но при этом, как заметил Вадим, не забывал бросать цепкие взгляды по сторонам.

Ветер уже растерял весь свой дневной жар и