Вблизи от вершины Рао включила тормоз подъемника: фонари высветили гладкое закругление кости, а потом – пустоту, один только темный воздух. Последние несколько метров она преодолела на руках. Поднимать свой вес было легко, даже не пришлось притормаживать, чтобы не перелететь через край. Добравшись до конца троса, астробиолог увидела, что страховку привязали к одному из к-спейсовских скальных крюков. Это заставило ее вспомнить тот момент, когда они только перешли в барабан и скользили вниз по оранжевым тросам через конус, мимо черной слизи.

С тех пор астронавты «Ориона-7» преодолели почти восемьдесят километров. На самом деле не столь уж большое расстояние – но ощущение было такое, словно они провели в темноте чуть ли не целую жизнь. Рао чувствовала, что это путешествие ее изменило, сделало более уверенной в себе и стойкой – и, наверное, принесло и другую пользу, которую она сможет осознать, только когда вернется к свету и открытым пространствам Земли. Разве можно пройти такой путь и остаться тем же человеком, каким его начинал?

Хокинс протянул руку, чтобы помочь Рао встать. Помощь ей была не нужна, но она не стала ее отвергать. Дженсен и Чаннаронг были рядом. Астробиолог поднялась последней. Они стояли к ней спиной и смотрели на юг. Она ощутила их нетерпение и тревогу и разделяла эти чувства. Тем не менее перед тем как двигаться дальше, Рао необходимо было хорошенько оглядеться. Больше ей не представится такой возможности – оказаться в черепе существа с иной звездной системы. Луч прожектора, привязанный к культе Чаннаронг, прыгал из стороны в сторону, выхватывая фрагменты того, что их окружало. Постепенно у Рао создалась мысленная картина. В поперечнике клетка была не больше километра, представляя собой концентрические костяные круги с очень небольшими промежутками темного воздуха.

Под ногами у астронавтов было нечто вроде платформы из гладкой кости, шириной примерно десять метров, создающей дорожку, которая вела прямо. Посмотрев вверх и вокруг, Рао увидела похожие платформы через каждые шестьдесят градусов окружности, значит, всего их шесть. Они, конечно же, существовали здесь не ради ее удобства. Это были просто продольные опоры, скрепляющие концентрические круги, из которых строилась решетка клетки.

Прямо впереди, в направлении южного полюса, располагался какой-то громадный орган, имеющий голубоватый цвет. Он представлял собой кольцо вокруг мнимой оси: толстую полосу плоти, цепляющуюся за костяную решетку клетки. У Рао не было сомнений в том, что это и есть мозг 2I. Теория, гипотеза, догадка… ничем иным это быть не могло. Ей вдруг остро потребовалось увидеть, на что он похож, и она побежала, обгоняя остальных… пока не наступила на что-то, хрупнувшее под подошвой. Споткнувшись, она начала заваливаться вперед с комической медлительностью, но смогла удержаться, взмахнув руками.

Оглянувшись, астробиолог увидела, что наступила на карту памяти. Осмотр показал, что кругом таких много. Ими был усеян весь пол. Их были сотни – выброшенных, оставленных валяться там, где они упали. Чаннаронг подошла к ней и схватила карту. Осветив ее, она продемонстрировала Рао, что хотя футляр и треснул, но пластинка запоминающего кристалла осталась цела. Дженсен забрала карту у нее и вставила в разъем у себя на скафандре, включив прослушивание для всех.