потом поднимемся на верхний этаж. Но поднимемся не на том лифте, который напрямую к вам везёт, а на служебном. Перед гостевым лифтом стоит охрана, сто процентов.

— Так они и у служебного кого-нибудь поставят, — пожимаю я плечами.

— Могут, да, — соглашается Череп. — Если дотумкают. Но там такая хрень… в общем… мы на верхний этаж поедем, я же говорю. На самый верхний. И оттуда пройдём незамеченными, и там нас никто поджидать не будет.

— Хорошо, начало мне нравится, — говорю я, покачивая головой. — А потом что? Как мы с верхнего этажа спустимся в казино? Ты думаешь, они лестницу без контроля оставили? Сомневаюсь.

— Ха! — усмехается Череп. — Ты, Ромка, крендель фартовый, конечно, но к старшим прислушивайся, понял? А то тебе жизнь рога пообломает, да?

— Посмотрим. Не отвлекайся, рассказывай дальше.

— Короче, там есть уличная лестница, железная такая. Хотели, видать, лоджию делать, не знаю. В общем, на вашем этаже такой типа балкончик узенький идёт вкруговую.

— Да, по периметру. Но на него никто не выходит, все двери наглухо замурованы.

— Не все, я знаю, как пройти. А эта лестница с крыши идёт прям на него, на балкон этот.

— Погоди, так лестница с крыши или с последнего этажа?

— С крыши, но на неё с последнего этажа только попасть можно.

— Понятно… — киваю я головой. — И каков план?

Мы с тобой сейчас идём к служебному лифту, он в глубине, знаешь где?

Я киваю.

— Вот. Лезем на крышу, спускаемся по лесенке и смотрим через стекло, там Хан или нет.

— Окна большие, — говорю я. — Нас сразу заметят. Даже если у них жалюзи закрыты, всё равно, тень будет видно.

— Не ссы, я знаю откуда смотреть. Я там всё облазил.

— Серьёзно? И когда же ты успел?

— Да, — неопределённо машет он рукой, и я замечаю во взгляде горделивый огонёк. — Было дело.

— Ну, пошли, если знаешь, куда. На самом деле, раз ты такой прошаренный, иди один, а я в фойе посижу. Или вообще домой поеду. Зачем я-то тебе нужен?

— Не-не, хорош задом вертеть. Ты если чё валенком прикинешься, типа, вы чего, пацаны, я же тут работаю. Свой я, местный. Ну и, опять же, тебе лучше меня держаться, а то встретишь Хана и всё. Кирдык. Он не посмотрит, что тут свидетели или сотрудники, сразу за жопу тебя схватит.

— Что-то я думаю, ему не до меня пока. Другие дела есть, поважнее.

— Так он же не сам, — ухмыляется Череп. — Знак подаст и пара крепких ребят кинет тебя в багажник. Чё, время-то есть, спешить некуда.

— Ладно, хорош языком трепать. Пошли.

Мы заходим в фойе. Тут никаких боевиков вроде не наблюдается. А, нет… есть один. Стоит напротив лифта. Но на нас он внимания не обращает, потому что мы, как и говорил Череп, «делаем морду тяпкой» и проходим прямиком в дальний конец вестибюля и, толкнув дверь с надписью «Только для персонала», выходим в коридор. Там и находится служебный лифт.

Он стоит на первом этаже и мы, не отсвечивая, сразу проскальзываем в кабину. Череп жмёт кнопку верхнего этажа.

— Ну чё? — подмигивает он, и теперь в его глазах вспыхивают огоньки гордости. — Круто я придумал?

— Ага, — безо всяких эмоций отвечаю я. — Охренительно.

Лифт старый, обшарпанный и тесный. А ещё в нём неприятно пахнет.

— Помои что ли возят? — хмурюсь я.

— От вас же и возят. В конце коридора дверь. Туда и вытаскивают. Ладно, всё, приехали.

Лифт останавливается и мы выходим. На этом этаже пусто, никого нет.

— Тут ремонт планировали, да видать денег не нашли, — поясняет Череп.

— Блин, я не пойму, кто здесь работает, ты или я? Ты как всё знаешь-то?

— Я и сам не пойму, — ухмыляется он. — Пошли вон туда.

Мы выходим из коридора и, пройдя мимо целого ряда дверей, оказываемся в небольшом холле с дверьми пассажирских лифтов.

— Туда, — машет рукой мой охранник и показывает на дверь с надписью «Посторонним вход запрещён»

— Это на крышу? — спрашиваю я.

— Да.

— Мы с тобой прямо крепкие орешки.

— Точняк, — кивает он и нажимает на ручку.

Бум.

Дверь не поддаётся.

— Бля, — тихо матерится Череп. — Закрыли суки. Открыта ведь была. Ладно, сейчас вышибу.

— Блин, Череп… хреновая идея. Очень хреновая. Услышат, прибегут и…

Он, не дослушав, со всей дури бьёт ногой по двери. Получается охренеть как громко. Дверь поддаётся, да, распахивается, практически гостеприимно, если не брать во внимание щепки и немного вылезший замок, но треск и грохот при этом производится такой, что слышно, наверное, во всей гостинице. А под нами-то, всего на этаж ниже, слышно очень отчётливо, тут и к бабке не ходи…

— Дверь лифтов можешь заклинить? — спрашиваю я. — А то слышишь, кто-то едет, по-моему.

— Быстро, — кивает на выбитую дверь Череп. — Давай, ёпта!!!

Я выскакиваю на лестницу и он бросается за мной. Успевает поправить замок и начинает притворять дверь, и в то же мгновение раздаётся сигнал приехавшей кабины лифта.

Твою мать, Эдик!!! Бляха-муха! Сердце начинает бахать так, как в перестрелке не бахало. Череп очень быстро и тихо закрывает дверь, прижимается к ней спиной и упирается ногами в ступени.

Вот мы попали! Охренеть! Охренеть! В висках стучит. Тук-тук-тук-тук! Как молотом по наковальне, только очень быстро…

За дверью раздаются голоса. Что именно они говорят, здесь не слышно, но явно там минимум двое людей. Они приближаются. Тык, тык… дёргают ручку. Я стискиваю зубы… Блин, и, главное, здесь нет совершенно ничего — ни палки, ни трубы, ни кирпича, чтобы долбануть по жбану тому, кто полезет первым.

— Закрыто, — раздаётся близко-близко, будто обладатель этого голоса уже оказался здесь, на нашей лестнице.

— Какая-то она косая, — говорит второй голос. — Будто выбивали…

Я смотрю на Черепа и вижу крупные капли пота, текущие по лицу. Он с такой силой давит на эту несчастную дверь, что я начинаю опасаться, как бы он её не выдавил в обратную сторону.

Ручка ещё пару раз дёргается и голоса начинают удаляться.

— Погнали, — говорю я минуты через три, но Череп только головой качает и подносит палец к