смотреть на то, что отвечает интересам всех в целом, поэтому они лишь обеспечивают централизованный надзор за управлением.

В совете директоров есть три человека, которые являются управляющими. Они несут большую ответственность за нашу компанию в глобальном масштабе: есть старший управляющий Даг Леоне, который работает в Sequoia уже 30 лет; Нил Шен, который руководит нашим китайским бизнесом; и я, который взял на себя большую ответственность за наши американские операции.

Мы являемся партнерством, поэтому при принятии ежедневных инвестиционных решений в нашем венчурном бизнесе я являюсь лишь одним из шести партнеров. Поскольку на мне лежит ответственность за лидерство в этом бизнесе, я беру на себя больше забот: есть ли у нас правильная команда, можем ли мы убедить других людей присоединиться к нашей команде, есть ли те, кто, по моему мнению, должен покинуть команду, потому что они просто недостаточно хорошо работают?

Но когда мы принимаем решение об инвестициях, я один из шести голосующих за это решение. Это очень странная концепция, знаете ли. Моя власть мягкая. Приходится управлять через влияние, а не через власть, если в этом есть смысл", - говорит Бота.

Влияние, которое он способен оказывать, также соответствует его страсти быть наставником для молодых людей. По его словам, когда он видит талантливых молодых людей, он готов дать им шанс, потому что старается вернуть другим то, что испытал в своей жизни: люди дали ему возможности и рискнули им. Кроме того, он подчеркивает, что эмпатия, способность поставить себя на место другого человека, - это "недооцененный навык".

В 2018 году все трио стюардов попало в Midas List, список лучших венчурных инвесторов мира по версии Forbes. Тогда 44-летний Бота был на 14-м месте. Самой заметной его сделкой была названа Square, платежный сервис, клиентами которого являются более двух миллионов малых предприятий в США, но сам он считает наиболее успешной предыдущую сделку с YouTube.

Два других управляющих, Шен и Леоне, оказались выше него в списке. Шен занял первое место после того, как возглавил IPO в США китайского интернет-конгломерата Alibaba, а Леоне был девятым в списке. Все трое - долларовые миллиардеры, поскольку, по данным Forbes, в списке Мидаса было двадцать таких сверхбогатых людей.

Со временем топ-менеджмент Sequoia решил, что их компания должна быть действительно глобальным бизнесом, а не просто американской фирмой, ориентированной на Кремниевую долину. Раньше других мы открыли офисы в Индии и Китае, в Израиле, а также организовали несколько других предприятий в США. А потом, когда мы расширились, мы решили, что лучший способ нанять очень хороших людей - это наделить их полномочиями, предоставив им свободу принимать решения. Это единственный способ привлечь к работе в Китае или Индии отличных специалистов. Они сами принимают решения и сами набирают персонал", - объясняет Бота.

Способ, которым работает Sequoia, заключается в запуске венчурного фонда. Деньги поступают в основном от тех, кого они называют ограниченными партнерами. Генеральные партнеры - это люди, которые управляют фондом и делают из него инвестиции, а ограниченные партнеры - это инвесторы. Большинство инвесторов - это фонды, эндаументы (особенно из частных университетов) и некоммерческие организации.

Такие организации, как Wellcome Trust [исследовательская благотворительная организация] или Howard Hughes Medical Foundation, инвестируют в нас и используют прибыль для финансирования фундаментальных медицинских исследований. Или у нас есть инвестор, например фонд, который, скажем, помогает распространять малярийные сетки, или инвестирует в равенство и справедливость, и тому подобное. Фонд Форда - один из наших давних инвесторов, и они вкладывают огромные средства в развивающийся мир, чтобы помочь продвинуть права человека и так далее.

Итак, мы - капиталисты, но что мы можем сделать, так это решить, кто инвестирует в нас. Мы хотим, чтобы прибыль, которую мы получаем, шла на те цели, которые мы считаем великими и хорошими, и мы не мотивированы работать для того, чтобы сделать кучку богатых людей еще богаче. Если вы скажете мне, что с завтрашнего дня я должен работать в Sequoia, чтобы инвестировать деньги того или иного российского олигарха, чтобы он мог стать еще богаче, я уйду, потому что люди, которые здесь работают, не заинтересованы в том, чтобы заниматься подобными вещами. Мы действительно заботимся о том, чтобы наши доходы шли на эти замечательные цели", - говорит Бота.

Sequoia получает процент от прибыли. Когда фонд, состоящий, например, из 400 миллионов долларов, вырастает до 2 миллиардов долларов, Sequoia получает процент от 1,6-миллиардной прибыли. В то же время партнеры фирмы могут инвестировать, скажем, 40 миллионов долларов из собственного капитала наряду с партнерами с ограниченной ответственностью, которые являются основными инвесторами.

"Мое вознаграждение складывается из этих прибылей, а часть вознаграждения - из инвестиций моего собственного капитала в эти компании. Когда компания продается или выходит на биржу, а мы владеем определенным количеством акций благодаря нашим предыдущим инвестициям, у нас есть возможность либо получить наличные, либо акции компании", - объясняет Бота. В качестве примера можно привести Google, который приобрел YouTube за 1,65 млрд долларов, и WhatsApp, который был продан Facebook за огромную сумму в 19 млрд долларов в рамках крупнейшей сделки такого рода.

Помимо обязанностей в Sequoia Capital, Бота входит в состав нескольких советов директоров, которые оказывают поддержку компаниям, с которыми они сотрудничают, в том числе Jawbone, Eventbrite, Evernote, Mahalo, Square, Tokbox, Tumblr, Weebly, Unity, Whisper и Xoom.

Sequoia не инвестировала ни в один из проектов Маска. Бота с готовностью признает, что это было ошибкой. SpaceX сейчас стоит 15 миллиардов долларов. Tesla теперь котируется на бирже, так что для нас уже слишком поздно. Мы не все инвестиции делаем правильно; это часть того, что помогает оставаться скромным в этом бизнесе. Мы совершаем ошибки".

Еще одним примером успеха, который они упустили, стал Twitter. Поскольку это была оплошность, за которую Бота берет на себя личную ответственность, он часто размышляет об этом промахе.

В спартанском главном офисе американского подразделения Sequoia в Менло-Парке, где он работает ежедневно, есть четыре направления бизнеса.

Во-первых, это венчурный бизнес, который инвестирует в стартапы венчурный капитал посевной или ранней стадии. Иногда в этой команде работают два-три человека, иногда десять. Когда Sequoia инвестировала в YouTube, Бота был одним из шести партнеров, в число которых входили три основателя компании. Он помогал им строить бизнес.

Частью стратегии Sequoia и, по мнению Боты, причиной их успешной работы являются инвестиции в компании, в которых они также становятся директорами. Они работают вместе с предпринимателями в качестве их партнеров по созданию бизнеса, используя свой