– Она потеряла это не из-за меня. А из-за того, что посчитала себя недостойной.

Ослабив хватку, Брайен начал медленно вести рукой вдоль предплечья девушки, пальцами невесомо касаясь нежной кожи. В ответ на столь трепетное прикосновение по телу светлой прошлись мурашки, сердце сжалось и импульсом передало сладкую и приятную боль. Она вполне могла обжечь его, ослепить, но не хотела делать этого. Видела в нем достаточно много света, чтобы довериться, поверить в растущие чувства.

Брайен достал сочившуюся лекарством иглу. В этот же миг тонкая трубка и стоявшая вдалеке возле койки капельница появились яркой вспышкой, а затем рассеялись, как легкий дым. Остатки того, что делали с Авророй в больнице, навсегда исчезли.

– Стало лучше? – спросил он.

Светлая ощутила невесомость. Долгое время она чувствовала себя прикованной к одному месту, несчастной и озлобленной. Негатив преследовал ее и не позволял по-другому посмотреть на происходящее.

– Как? Ты смог? – шептала она, не веря своему счастью.

Взглянув в улыбающееся лицо с едва заметным шрамом на челюсти, она не почувствовала страха и ненависти. Только любовь и благодарность за то, что ее муки закончились. Она долгое время жила внутри Авроры, все еще травмированная лечением. Нуждалась в том, чтобы этот эффект сняли, чтобы ей еще раз доказали, что она в безопасности с Брайеном, что он уничтожит любую угрозу. И он это сделал, обратив внимание на иглу и избавив от нее.

– Прими меня, – сказала темная. – Я ее важная часть. Пока ты не примешь то плохое, что есть в ней, я буду занимать ее сознание, я буду проявляться все сильнее и сильнее, пока не разрушу ее жизнь.

– Не могу. Нужно быть лучшей версией себя, нужно быть достойной…

– Аврора достойна. – Брайен прикоснулся к ее щеке, заправил прядь волос за ухо. – Даже с тьмой, что есть в ней.

Блондинка посмотрела на свою полную противоположность. Сомневалась, но понимала, что внутренние конфликты истощали хозяйку, поэтому надо было срочно принимать решение в пользу общего благополучия.

– Пообещай мне, – начала она, – что ты будешь становиться лучше.

– Принятие недостатков – первый шаг к их проработке, – отчеканила темная, подмигнув.

Возможно, так и было. Чем сильнее светлая подавляла темную, тем больше та бунтовала, рвалась наружу, чтобы заявить о себе и привлечь внимание. А нужно было услышать ее, пригреть и направить не на разрушение, а на созидание. Превратить недостатки в достоинства.

Под лекарствами светлая этого не понимала, не хотела слышать темную и идти навстречу. А теперь эффект спал и то, что было для нее неочевидным, вдруг стало явным.

– Хорошо. Иди ко мне.

Брайен отступил, чтобы темная и светлая могли подойти друг к другу. Первой руку протянула темная, и светлая аккуратно, начиная с подушечек, погладила ладонь, а зачем сжала ее и прошептала:

– Я принимаю тебя.

После этих слов девушки прослезились и обняли друг друга, стоя на границе. Они объединились, светлая и темная, стали единым целым. Брайен наблюдал за ними и не понимал, подошла ли его миссия концу.

– Больше вы не будете мучить ее? – спросил Брайен. Девушки обернулись и с обожанием посмотрели на него:

– Мы обе хотели сделать как лучше, просто в мнениях не сходились. Но больше ни одна из нас не попытается выйти на передний план. Но ты должен знать, что принятия недостаточно. Она должна сама проработать слабости, чтобы вырасти. Береги ее.

Эти слова были последними, которые Брайен услышал, перед тем как вернуться в реальность. Он очнулся с лежащей на его руках Авророй. Девушка мирно спала, прижимаясь щекой к его груди. Ее ноги уперлись в подлокотник дивана, а руки обвили туловище парня.

Оторвав взгляд от умиротворенного лица любимой девушки, Брайен посмотрел на столпившихся напротив друзей.

– Ну что? – первая заговорила Джессика. – Как все прошло?

– Я, кажется, помог Авроре стать серой.

Глава 30

Когда я открыла глаза, меня встретили мрак и ровное дыхание Брайена. Кажется, я спала достаточно долго, так как попытка оторвать голову от мягкой подушки была подобна пытке. Я чувствовала бодрость, но мигрень и тяжесть в веках подавляли ее. Мучить себя я не стала: легла обратно, удобно устроившись под боком Брайена.

Его рука по-хозяйски покоилась на талии, и я не могла не провести пальцами по выпирающим на кисти венам. Я поднималась, иногда касаясь еле ощутимых шрамов. Раньше никогда не делала акцент на этом, но сейчас рубцы на коже особо сильно кололи подушечки пальцев, и в груди от тревоги сжималось сердце.

Я полюбила его еще сильнее. Думала, что дальше уже некуда, но чувство это стало родным. Просто лежа рядом с ним, в его объятиях, вдруг осознала, что возможно заплыть глубже. И я буду рада утонуть в нем.

Я поцеловала его расслабленные губы и носом уткнулась в пульсирующую жилку на шее. Глубоко вдохнула и… Не почувствовала запаха темного.

От него пахло иначе. Приятно, но я больше не испытывала зависимости, не было мурашек под кожей, как при встрече с любым темным. Не было всего того, что так пугало и притягивало. Осталось чувство покоя. Я словно вдыхала запах родного человека, и мне это нравилось намного больше. Появилась уверенность, ощущение полного умиротворения и надежности. Это так ново и необъяснимо.

И сквозь уют и защищенность проскальзывали нотки желания, страсти. Вся эта бешеная сексуальная энергетика осталась при нем, даже несмотря на пропажу клейма темного.

Все изменилось, но одновременно осталось прежним.

Обеспокоенная этими непонятными переменами, я, видимо, неосознанно слишком сильно прильнула к Брайену. Он проснулся и легко перевернулся на спину, усаживая меня в полном недоумении сверху.

– У меня сегодня особенно приятное пробуждение, – заспанным голосом произнес он, и эта легкая хрипотца вибрацией прошлась под кожей. Его руки нежно убрали упавшие на лицо пряди.

Одеяло скатилось с плеч к бедрам, и я ощутила кожей прохладу комнаты. Тогда я поняла, что была почти полностью раздета: только нижняя часть комплекта белья прикрывала наготу. Сам Брайен тоже был лишь в боксерах. Мои ладони, прижатые к его груди, тут же вспыхнули от ощущения крепких мышц под собой.

– Доброе… Доброго времени суток, – оговорилась я, слегка прикусывая губы от смущения.

Нет, я не стеснялась его. Мне было стыдно признать, что я ничего не помнила!

Как я оказалась у него в квартире? Почему осталась на весь день? И было ли у нас что-то? Судя по одежде, а точнее, по ее почти полному отсутствию, без ласк наша встреча точно не обошлась.