Шрифт:
Закладка:
Старший брат легко разбирался с недоброжелателями парой ударов дубинки, а если не мог справиться один, на помощь тут же приходили повзрослевшие сыновья и друзья, с которыми он вместе охотился и ел у костра грибы, от которых становилось весело. Трах-Тах временами присоединялся к общей компании, но каждый раз после этого ему было настолько плохо, что желание развлекаться отпало, и появился новый повод сомневаться в избранности Сына Грозы. Не может есть смешные грибы? С ним точно что-то не так. Слабее брата и многих других? Однозначно ошибка природы.
Трах-Тах это видел, злился, но понимал — доказать обратное не получится, поэтому, когда в очередной раз более сильный соплеменник из подросших юнцов, лупя себя в могучую волосатую грудь, попытался оспорить лидерство в племени, угрожающе, с намёком спросив, кто тут главный, хитрый лидер пожал плечами и указал на старшего брата: «Вжух». Наглец сразу же сник, а Вжух, названный так за то, что всё делал быстро — и приходил на помощь Трах-Таху, и бил, и бегал, и остальное — сначала не понял, а потом обрадовался.
Но больше всех был рад его сын Жуух, не такой шустрый, как отец, уверенный, что сила лучше хитрости, потому что… Лучше.
Со Вжухом во главе племя могло больше не прятаться от соседей, а Трах-Тах начал стремительно стареть и грустить, всё чаще уходя в лес в одиночестве. Соплеменники уже практически не помнили об избранности бывшего вождя, и это особенно расстраивало привыкшего к почестям мужчину. Даже жёны охладели, и перестали рождаться дети, но как-то изменить положение вещей уже не осталось ни желания, ни здоровья.
Гуляя с каждым разом всё дальше, Трах-Тах однажды добрёл до соседей, о существовании которых никто не знал: это было племя охотников, принципиально не ловивших вонючую рыбу, признававших только сильное ловкое зверьё. Сыну Грозы объяснили, что надо побеждать того, кто превосходит тебя в зоркости, мощи мускулов, скорости и смекалке, есть его мясо, носить шкуру, тогда лучшие качества поверженного передадутся тому, кто его превозмог. Трах-Тах, непривычный к подобной еде, отравился сразу же, как попробовал сырое мясо, и думал, его убьют, посчитав слабаком, однако в племени нашлись добрые люди, которые отпоили чужака травами и даже не прогнали.
Самым удивительным среди новых знакомых был своеобразный талисман — уродец, ростом с младенца и огромной головой. Обычно такие дети умирали вместе с матерью сразу после рождения, но этот странный малыш выжил и даже как-то по-своему повзрослел — оставшись маленьким, отрастил щетину на лице и седину в волосах. Уродец умудрялся предсказывать погоду и поведение дичи, иногда угадывал болезни и даже понимал, какая женщина сможет родить много, а какая умрёт после первой же беременности. Удивительный карлик был почитаемым и уважаемым сильными здоровыми соплеменниками, и Трах-Тах с удовольствием общался с необычным знакомым, с радостью видя, что не везде мощь мускулов считают важнее смекалки.
Выздоровев после попытки стать сильнее, Сын Грозы вернулся к соплеменникам и рассказал о соседях-охотниках, делая зарисовки на песке. Вжух и остальные решили, будто рядом с ними живут полулюди-полузвери, ужаснулись и не рискнули с ними знакомиться, однако Жуух понял историю по-своему, рассмотрев в соседях то, что более образованные существа называют благородством. Юный сын Вжуха впечатлился и потребовал познакомить его с соседями, обещая вечно служить и защищать Трах-Таха, даже если все от него отвернутся. Сын Грозы расплакался и повёл племянника к новым знакомым.
Но только впечатлённый ряженным в лесных зверей племенем юноша сел у костра и попробовал странное курево через длинную полую палку, со стороны далёкой реки прибежали два ошарашенных мужчины с выпученными глазами, растеряв по дороге висевшие на бёдрах шкурки.
— Там! — показывали они назад, откуда прибыли. — Мы! К нам! Там Ном!
А потом оба подняли руки к небу, упали на колени и начали выть:
— Буур! О! Буур! У! О-о-о!
Узнав манеру почитания и вспомнив, как быстро слава сходит на нет, Трах-Тах засмеялся, карлик удивлённо взглянул на него, потом — на поклонявшихся своему вождю соседей и подхвативших их настроение собратьев, хлопнул сидевшего у костра Сына Грозы по колену и тоже рассмеялся.
Новоприбывшие злобно указали на небо, потом на землю.
— Ном! Буур!
— Угу, — отозвался уродец, но его голос заглушил общий рёв соплеменников, которые, конечно, ничего не поняли, кроме того, что надо срочно бежать к соседям и поклоняться их вождю.
— Туда! Там! Мы! — вопили всё громче. — О-о! Буур! О-О-О!
Решив тоже посмотреть на какое-то произошедшее диво, Трах-Тах и Жуух отправились к реке, двигаясь на всякий случай позади племени охотников.
Хитрость иногда всё-таки важна — вдруг там что-то опасное, а вовсе не хорошее?
Примечание к части И кто же здесь Беор?
Счастливое неведение
Обоз осторожно двигался через лес. Впереди наступала осень, а сзади исчезала спешно разбираемая дорога, проложенная для удобства езды. Путь в увядание, пока практически неощутимое, но уже неотвратимо наступавшее, проходил сквозь сердца, ложась на лица тенью тяжелевших облаков, превращая веселье на губах в печальные улыбки воспоминаний.
Уйдя далеко вперёд, чтобы проверить, безопасна ли дорога, Халиндвэ с отцом и супругой разделились и разошлись по лесу, лишь изредка пересвистываясь, подражая осенним трелям птах. Индвэ с сыном сами не заметили, как стали изображать пение валинорских пернатых, погибших вместе с Древами Валар, но бережно хранимых в памяти аманэльдар. Услышав незнакомый свист, средиземские лесные певуньи насторожились, на всякий случай смолкли и попрятались.
Впереди заблестела в лунном свете река, значит, заветная поляна близко. Крупные звёзды на стынувшем небе таинственно мерцали, завораживая своей волшебной непостижимой красотой, и было сложно представить, что скоро придётся столкнуться с чем-то совсем неприглядным.
Индвэ ушёл севернее, Халиндвэ подозвал мелодичным свистом супругу.
— Сегодня прекрасная
