Шрифт:
Закладка:
Артузов обратил внимание руководства страны на то, что 4‐е управление не обеспечило закрепление за собой ценных кадров агентурных работников. Опытные разведчики, выполнившие задания на агентурной работе за рубежом, возвращаясь в СССР, сталкивались с очень тяжелыми материальными условиями жизни и быта. Руководство военной разведки не могло предоставить им ни приличного жилья, ни достаточного денежного содержания. Поступить в Военную академию для дальнейшего продвижения по службе они тоже не могли. Время было тревожное, опытных нелегалов было мало, поэтому немного отдохнув, они получали новые задания. Это была в те годы общая практика Разведупра и ИНО ОГПУ.
Для улучшения работы управления Артузов предложил прекратить текучесть агентурных кадров. Для этого предполагалась простая мера – ввести особое положение о продвижении агентурных сотрудников по службе. Работа за кордоном приравнивалась к службе в действующей армии на фронте со всеми вытекающими отсюда привилегиями. Предлагалось также разрешить агентам разведки учебу в военных академиях с годовыми перерывами для заграничной деятельности. Создавался особый жилой фонд для возвращавшихся из-за рубежа, улучшалось их материальное положение и денежное содержание. Все эти меры подействовали, и утечку опытных разведчиков из управления удалось приостановить.
Наиболее серьезные предложения Артузова касались изменения структуры центрального аппарата Разведупра. Эта структура сложилась в середине 1920‐х годов, и до 1934 года практически не менялась. В управлении было четыре отдела и несколько отделений. Наиболее сильным и по составу, и по квалификации сотрудников считался 3‐й информационно-статистический отдел, возглавляемый с 1924 года А.М. Никоновым – близким другом и сослуживцем в военной разведке с Я.К. Берзиным.
Третий отдел являлся аналитическим центром военной разведки. Отсюда поступали заявки во 2‐й агентурный отдел на сбор информации по военно-политическим проблемам, интересовавшим высшее военное руководство Союза ССР. Слабым местом в этой цепочке было то, что аналитики при составлении заявок слабо представляли агентурные возможности 2‐го отдела. А из-за отсутствия обратной связи во 2‐м отделе практически ничего не знали о результатах своей работы.
Кроме этих отделов в Разведупре существовал 1‐й отдел, занимавшийся войсковой разведкой, и 4‐й отдел, осуществлявший контакты с иностранными военными атташе. В 1935 году этот отдел стал называться Отделом внешних сношений Наркомата обороны.
Артузов предложил сократить аппарат управления и ликвидировать деление на добывающий и обрабатывающий аппараты, то есть расформировать сложившиеся и имевшие многолетний опыт работы 2‐й и 3‐й отделы. Это стало его крупным просчётом.
Новый заместитель предложил создать два отдела стратегической разведки: в европейских странах (первый отдел) и странах Востока (второй отдел). Отдел технической разведки должен был вербовать агентов на зарубежных военных заводах, в секретных конструкторских бюро и лабораториях, чтобы добывать сведения, техническую документацию и образцы новинок иностранной военной техники. На отдел активных действий за рубежом возлагалась подготовка кадров партизан для работы в тылу противника в случае войны. На отдел по руководству разведкой округов, как следует из названия, – руководство разведотделами пограничных округов, через которые периферийная агентура внедрялась в соседние страны для непосредственного наблюдения за действиями в пограничной полосе. Таковы были основные функции пяти ведущих отделов по новой схеме организации военной разведки, предложенной Артузовым.
Доклад поступил Сталину, и он внимательно ознакомился с документом. Замечаний с его стороны не последовало, и с резолюцией на первой странице: «Мой архив. И. Ст.» он был положен в Особую папку – личный архив Сталина. Дальше дело пошло быстрее. Уже через месяц было разработано и введено в действие «Положение о прохождении службы в РККА оперативными работниками разведорганов». В этом документе были учтены все предложения, изложенные в докладе Артузова. В конце ноября 1935 года нарком Ворошилов утвердил новые штаты Разведывательного управления РККА.
Но во второй половине февраля 1935 года произошел новый крупнейший провал военной разведки в Копенгагене. Некоторые историки советских спецслужб считают его самым масштабным провалом за всю историю военной разведки. Всё началось с того, что 19 февраля 1935 года датская полиция арестовала советского агента, американца Джорджа Минка. Во время двух обысков, произведенных у него на квартире, полиция организовала там засаду и арестовала четырех работников Центра и десять иностранных агентов 4‐го управления. Главной фигурой среди арестованных стал А.П. Улановский – один из самых опытных резидентов Разведупра в США и Дании. Резидента выдал его американский агент, прежде состоявший в компартии.
А ведь ещё после провалов 1926 года сразу было принято специальное решение, запрещавшее вербовать агентов из числа членов компартий зарубежных стран. Но ни Разведупру, ни ИНО всегда не хватало людей с подлинными документами зарубежных стран, свободно владевших языками и отлично знавших условия жизни и работы в зарубежных странах.
Нарушая все правила конспирации, Улановский принимал завербованных иностранцев на этой квартире. Там их всех и арестовала датская полиция. По роковому совпадению на той же квартире неожиданно задержали ещё троих работников Центра, среди которых был Давид Угер, старый работник Разведупра и новый резидент в Германии. Ехал он туда через Данию и ранее уже проходил через явку Улановского. Благополучно приняв резидентуру, Угер возвращался с докладом в СССР. На обратном пути он решил навестить Улановского и там попал в засаду. Второй – прежний резидент в Германии Макс Максимов, тоже старый работник Разведупра. Он сдал свою разветвленную резидентуру в Германии и возвращался через Данию в СССР. Так же как и Угер, он не должен был ни с кем видеться в Дании, но тоже почему-то решил встретиться с Улановским.
Третьим работником Центра был помощник начальника первого отдела Разведупра Д. Львович. В ноябре 1933 года он вернулся из Германии, куда был командирован для реорганизации разведки, и его послали в Данию для налаживания связи с Германией через малые страны. Считая себя в Дании в полной безопасности, Львович без проверки явился на конспиративную квартиру Улановского, где и был схвачен датской контрразведкой. Позже, по чьей-то злой иронии, это печальное событие в истории военной разведки получило название – Совещание резидентов.
О причинах провала в своем докладе наркому Артузов писал: «Очевидно, обычай навещать всех своих друзей, как у себя на родине, поддаётся искоренению с большим трудом. Наиболее характерным моментом во всем деле является то, что наши работники,
