— О чем? — она шмыгнула носом.

— Ни о чем. Обо всем. Я скучаю по своей матери, по своему отцу, даже по своей чертовой сестре.

— Я и не знала, что у тебя была сестра.

— Ее звали Арвен. Она была совсем маленькой. И настоящей занудой. Никогда не делала того, чего от нее хотели родители, всегда устраивала скандал. В то время это сводило меня с ума, но сейчас я скучаю по шуму.

— В моей семье была только я, — сказала Эндж. — Я не была у них первым ребенком. До меня был еще один, но он прожил недолго. Болезнь или что-то в этом роде. Я действительно не знаю, что случилось. Никто не говорил об этом, но я видела, что моя мать время от времени грустит.

— Как и мы сейчас, — сказал Гаро.

Услышав это, Эндж инстинктивно вспыхнула. Она ни в коем случае не хотела быть похожей на Гаро, но вместо этого сдержалась и улыбнулась:

— Да. Как и мы.

— Ты когда-нибудь... задумывалась о том, сможем ли мы победить?

Этот вопрос озадачил Эндж. Она не думала об этом. Не осмеливалась.

— Мы победим. — Во имя Богов, она надеялась, что так оно и будет. — Ты тоже так думаешь, лады?

Гаро пожал плечами, выглядя моложе с каждой секундой. Он даже потеребил свою дурацкую бородку, как будто внезапно она его стала смущать.

— Н-не знаю. Надеюсь, что победим. Я имею в виду, что теперь, когда у нас есть Зорика, мне кажется, мы сможем. Возможно.

— Тогда зачем ты сражаешься? Какой в этом смысл, если ты не веришь, что мы сможем победить?

— Что еще я могу сделать? Я имею в виду, я ненавижу Черепа и не хочу, чтобы они были здесь, — сказал Гаро, оглядываясь через плечо, как будто ожидал увидеть кучку эгрилов, подслушивающих его. — Я должен сражаться — так же, как и ты. Я имею в виду, если мы этого не сделаем, то кто это сделает?

— Верно.

— И еще я в долгу перед Дреном.

— Ты что? — Имя Дрена прозвучало для нее как пощечина. Она этого не ожидала.

— Я в долгу перед Дреном. Он приютил меня. Заботился обо мне. Научил меня заботиться о себе. Я пообещал ему, что отдам все, чтобы избавиться от Черепов.

— Он никогда не говорил.

— Он не знал. Дрен был мертв, когда я дал обет, но, тем не менее, я считаю, что это все еще имеет значение.

Эндж протянула руку и сжала его плечо:

— Да, я думаю, это имеет значение.

38

Тиннстра

Северная дорога

Тиннстра не стала дожидаться, пока остальная армия двинется в путь. Она взяла свою десятку и отправилась на охоту.

— Найди, где Тонин, — приказала она Тавису. — Узнай, куда он делся.

Мужчине не нужно было повторять дважды. Все они знали, в каком направлении улетели Дайджаку. Тавис повел их прочь от места побоища, к холмам за его пределами, направляясь на север. На этот раз они не скрывали, в чем заключалась их миссия, и горе было любому Черепу, который они находили. Тиннстра оставила остатки милосердия, которые у нее когда-то были, у реки, среди мертвых.

Остальные разделяли ее жажду крови. Она видела это по их лицам. Нападение только усилило их жажду мести. Что ж, клянусь проклятыми Богами, я ее вам дам.

Тиннстра была не настолько безумна, чтобы пытаться сразиться с пятью тысячами Черепов со своей десяткой, но она была уверена, что убьет как можно больше из них. Они поймут, что попали в беду. Их свободное путешествие закончилось.

Великая Тьма звала их всех.

И снова Тавис повел группу тропинками, по которым бегали кролики и прыгали козлы, тропинками, по которым не смогла бы пройти ни одна армия. Они двигались быстро и бесшумно, поглощая мили, поднимаясь все выше. Гнев подгонял их. Ненависть подпитывала их мускулы.

Поздним утром они добрались до небольшой долины. Деревья росли на склонах по обе стороны от впадины, и Тиннстра почувствовала отсутствие ветра. Даже птицы не шевелились. Это было красивое, уединенное место, и от него веяло магией.

— То самое место. — Она оглянулась, и ей открылся прекрасный вид на их лагерь, дым от которого все еще поднимался в небо. Костры, разведенные прошлой ночью, были бы легкой мишенью.

Тавис махнул им, чтобы они остановились, а сам побежал между скал, высматривая признаки присутствия врага. Тиннстра наблюдала за ним с бешено бьющимся сердцем, крепко сжимая топор в руке, ожидая — надеясь — что ей будет кого убить. Она подумала о том, чтобы выпить еще немного воды Чикара, но знала, что поблизости нет Избранных, а ей не нужна сила воды, чтобы справиться с обычными людьми. Лучше приберечь воду для монстров.

Тем не менее, ее рука задержалась на сумочке, а мысли были заняты этими маленькими флаконами. У нее осталось двадцать пять. Достаточно, если принимать по одному в день, но вообще, конечно, недостаточно. Не сейчас. Не для этой войны. Не для той Тиннстры, которой она должна стать. Ее пальцы расстегнули застежку сумки...

— Тиннстра. — Она подняла глаза. Тавис присел на корточки в нескольких ярдах от нее. — Вам нужно это увидеть.

— Черепа?

Мужчина покачал головой:

— Они давно ушли.

Эти слова пронзили ее насквозь, наполнив разочарованием, подлили масла в огонь Тиннстры. Внезапно она вскочила и закричала в небо от ярости и разочарования. Ей нужно было кого-нибудь убить, и она не потерпит отказа.

Ее остановило то, что люди попятились от нее. Она посмотрела на каждого из них, одного за другим, и видела страх в их глазах — страх перед ней. И, несмотря на свою ярость, она понимала, что это неправильно. Они были ее десятью. Она была их предводителем, а не врагом.

Тиннстра глубоко вздохнула, собираясь извиниться, но так же быстро отбросила эту мысль. Пусть они боятся, потому что я — смерть.

— Покажи мне, — сказала она Тавису.

Он повел ее в долину, указывая на знаки и следы, которые они встречали:

— Они были здесь. Около двадцати, больше или меньше.

Тиннстра кивнула. Двадцать — это немного. Ничего