что, несмотря ни на что, мы докопаемся, кто посмел совершить эту пародию.

— Это всадник без головы! — выкрикивает кто-то из толпы. — Он убивает всех подряд.

— Существует мстительный дух, известный как гессенский солдат, — кивает Леона. — И мы знаем, на что он способен. Однако всадник не может пройти через наши чары, поэтому трудно сказать, кто именно совершил это преступление.

Так много лжи.

— А как насчет других пропавших учителей? — спрашивает кто-то еще.

— Мы все еще расследуем, что случилось, — продолжает Леона. — Пока рано говорить. Но могу обещать вам, что мы раскроем эти тайны и сделаем все возможное, чтобы все вы были в безопасности.

Она оглядывает всех в толпе, затем останавливается на мне, Броме и Крейне.

— С этого момента защита активирована на полную мощность, школа закрыта, — объявляет она. — Пока мы не разберемся с этим, никто не войдет. И никто не выйдет.

Глава 30

Кэт

Мы сидим взаперти уже почти неделю, и, что удивительно, обстановка в школе не сильно поменялась, если не считать напряженности, которая окутывает кампус, а еще страха и напряжения на лицах всех присутствующих. Подобное было всегда, просто никто не осознавал до сих пор.

В обычной ситуации у меня бы вообще не возникло желания уходить — я не собиралась снова ужинать у мамы, — но мне хотелось отправиться в Сонную Лощину, Плезантвиль и Тэрритаун, чтобы поговорить с полицией. Кажется, Леона подозревала, что именно это Дэниэлс и хотел сделать, как и все остальные, кто начинал думать, что в институте есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Но даже если бы ученики и учителя могли уйти, они бы не вспомнили, почему бежали из школы. Они бы не вспомнили ни о смертях, ни о пропавших учителях, ни о странных происшествиях. Сестры не хотят рисковать. Если я, Бром и Крейн можем вспомнить, есть шанс, что и другие тоже смогут.

— С тобой все в порядке? Ты ела? — спрашивает Крейн, кладя руку мне на щеку. Несмотря на так называемый карантин, обслуживание в столовой осталось прежним, и поставки продовольствия в школу пока не прекращены.

Я закрываю глаза и прижимаюсь к его ладони, ища утешения.

— Я не голодна, — говорю ему. — И такое ощущение, что мне не следует есть перед ритуалом.

Сегодня полнолуние, мы втроем сидим в библиотеке, пытаясь сделать кое-какие последние приготовления. Мы здесь одни. Даже библиотекарша ушла, хотя мы не знаем, исчезла она или просто сдалась. Все ведут себя так, словно ходят по натянутому канату. Я поражена, что занятия продолжаются, тем более что на них почти никто не ходит.

Но, конечно, урок Крейну многие посещают. На прошлой неделе он превратил каждое свое занятие в семинар по самообороне. Все мы, студенты, научились отбирать у других силу и использовать ее, научились блокировать использование нашей магии и энергии и проработали навыки, которыми уже обладаем.

Что касается меня, то я смогла глубже погрузиться в магию теней, становясь невидимой в темноте, превращать свою способность вызывать пламя в оружие, которым могу метать. Было довольно забавно, и я случайно подожгла домашнее задание одного ученика. Даже Бром, несмотря на отсутствие магических способностей, смог позаимствовать голос Крейна, всего на мгновение.

Но, несмотря на всю работу, затраченную на овладение магией во имя самообороны, я все еще чувствую себя совершенно неподготовленной к сегодняшнему вечеру.

Бром отрывает взгляд от книги и смотрит в большие окна.

— Солнце зайдет через час. Когда нам лучше отправиться на озеро?

От этой мысли у меня в груди все сжимается, а пульс учащается. Я должна держать себя в руках, иначе к тому времени, как взойдет луна, распадусь на куски.

— Как только стемнеет, — говорит Крейн. — Настолько, чтобы мы ничего не смогли разглядеть, а другие не смогут увидеть нас. Отправимся на берег озера и все устроим. Как только луна поднимется высоко, отражаясь на поверхности озера, мы начнем.

Затем Крейн бросает на меня долгий испытующий взгляд, поджимая губы, и я понимаю, о чем он хочет меня спросить. Хочу ли я пройти через это снова, и что еще не поздно отступить. Но он не может заставить себя сказать это, потому что отступать слишком поздно.

Если я этого не сделаю, мы потеряем Брома.

Мы все расстанемся с жизнью.

Поэтому я просто киваю ему, давая понять, что буду рядом до конца.

Мы сидим в библиотеке еще на час, пока солнце не скрывается за туманом. Затем собираем книги и направляемся в комнату Крейна, где он берет стерильные ножи, флаконы с маслом, целебные припарки и эликсиры, дюжину камней и флакон настойки. Меня не должно шокировать, что бутылка уже наполовину пуста.

— Тебе нужно принять ванну, — говорит мне Крейн.

Я хмурюсь и прижимаюсь носом к плечу, вдыхая. Я уже принимала ванну сегодня утром.

— А что, от меня пахнет?

Он одаривает меня очаровательной улыбкой.

— Нет. Но очищающая ванна поможет подготовить твое тело к ритуалу. Позволь мне.

Он идет в ванную и включает кран. Достает пару баночек, наполненных солью, сушеными травами и цветочными лепестками, и бросает их в воду, затем собирает несколько пальмовых камешков из кварца и турмалина и тоже бросает их в воду, где они с плеском приземляются.

Я хочу сберечь свою энергию, чтобы не нагревать воду с помощью магии, поэтому раздеваюсь и залезаю. Соль бодрит, лепестки роз, гортензий и различных трав кружатся вокруг меня, как на картине акварелью.

Бром и Крейн смотрят на меня, и в их глазах горит желание. Они уже одеты в мантии, под которыми ничего нет, и я вижу, насколько они возбуждены, хотя оба знают, что не смогут прикоснуться ко мне до церемонии. Но я не позволю им выйти из ванной, потому что не хочу оставаться здесь одна, особенно после того, что сделала Мари.

— Тебе правда нравится мучить нас, — бормочет Крейн, когда я соблазнительно провожу мылом по своей груди, и мои соски твердеют от прикосновений и их пристальных взглядов.

Я улыбаюсь, поддразнивая, и на мгновение мне кажется,