В тот вечер, когда мы с Брэдом окончательно определились с нашей свадебной песней, у меня все еще стучало в висках.

А три месяца спустя с той самой даты, когда Джейми скомкал приглашение в моей квартире, я вышла замуж за Брэдли Нила. На мне было белое платье, на нем – черный смокинг. Мы танцевали, ели торт, и я улыбалась каждую минуту. Но это была мертвая улыбка. Неискренняя улыбка, и я задавалась вопросом, смогу ли я когда-нибудь улыбнуться снова.

Я о многом раздумывала.

Раздумывала, не Джейми ли выбежал из церкви, когда священник попросил сказать, возражает ли кто-то против нашего союза, а если нет – пусть молчит навек. Это и правда был Джейми или мне просто привиделось?

Раздумывала, стянется ли рана на сердце, которую раньше согревало теплое опьянение от Джейми? Смогу ли я вернуть эту частичку своего сердца или она всегда будет принадлежать ему?

Раздумывала, наступит ли когда-нибудь день в моей жизни, когда я по-настоящему избавлюсь от зависимости?

Когда я закрывала глаза в брачную ночь, когда Брэд скользил между моих бедер, и думала о Джейми, я знала, что никогда не смогу этого сделать. Что бы я ни говорила, что бы ни делала, моя зависимость от Виски всегда будет со мной.

Независимо от того, подпитывала я ее или нет.

Глава двадцать третья

Послание к Виски

Итак, теперь мы переходим к настоящему.

Просто удивительно, как быстро тебя накрывает с головой после долгого периода трезвости.

Я открыла дверь и сразу почувствовала легкое опьянение, стоило мне только взглянуть на него. Зрение затуманилось, ноги затряслись. Раньше мне требовалось выпить, по крайней мере, целую стопку, чтобы дойти до такой кондиции. Но спустя долгое время моя допустимая мера настолько снизилась, что от одного его вида начинала закипать кровь. Я сильнее сжала дверную ручку, будто это могло мне помочь, но это все равно что пить воду после достижения точки невозврата.

Виски стоял возле двери так же, как и год назад. Правда, в этот раз не шел дождь, душу не искажала злость, а в руках не было приглашения на свадьбу – на пороге были только мы.

Он – старый друг с непринужденной улыбкой и с сомнительным утешением, обернутым в блестящую упаковку.

И я – алкоголичка, которая притворяется, что нисколечко не хочет вкусить его, и осознает, что долгий период воздержания нисколько не умерил тяги к нему.

Я же говорила, что мы не можем начинать с этого момента.

И на этом мы не можем закончить.

Видеть его не очень больно, но и не очень приятно. Со дня свадьбы я так оцепенела, так полностью лишилась эмоций. Дженна беспокоилась за меня. Хотела, чтобы я с кем-нибудь поговорила, и мама тоже постепенно встала на ее сторону. Я полагала, что не могу винить их за это, не говоря уже о том, что в очередной раз занялась саморазрушением, расторгнув брак уже через пять месяцев. Правда заключалась в том, что после ухода Джейми я уже не была прежней. Я так и не смогла оправиться. Я не могла любить Брэда, потому что у меня оставалось место только для любви к Джейми. И я не могла любить Джейми, потому что мне было больно от этой любви. Я не знала, как справиться с этой неразберихой, поэтому просто ушла от мужа.

Я съехала от Брэда больше месяца назад, но в моей квартире еще стояли коробки, а на пальце сверкало обручальное кольцо. Я не могла распаковать вещи, не могла жить дальше, не могла признать, что разрушила все в своей жизни. Работа – единственное место, где я не испытывала трудностей, и то только потому, что чтение, писательство и работа были моим спасением. Там я отключала свои эмоции, и там я могла быть живой.

– Можно войти? – спросил Джейми. Он выглядел хорошо, был в брюках и лососевой рубашке на пуговицах. Его волосы снова были коротко подстрижены, лицо чисто выбрито. Я могла поклясться, что он постарел лет на десять за те двенадцать месяцев, что мы не виделись.

Я кивнула, отступив и пропустив его. Мне было интересно, как он нашел меня, помогла ли Дженна или он просто пытался найти мою старую квартиру, надеясь, что найдет меня там. Мне повезло, что она была свободна, когда я переехала от Брэда. Я чувствовала себя как дома, и в то же время это место омрачали воспоминания. Особенно о последней ночи, которую я провела с Джейми.

Я хотела бы описать, что чувствовала в тот день с ним, но была слишком оцепеневшей. Я достигла крайнего предела, и мне некого было винить, кроме себя. В тот момент я еще никак не могла изменить ситуацию, и единственное, на что была способна, – просто дышать, да и то с трудом.

Джейми засунул руки в карманы и оглядел мою квартиру, почти точно такую же, какой она была в последний раз, когда он ее видел. Когда он посмотрел на меня нежным взглядом, то предпринял печальную попытку улыбнуться.

– Привет.

– Привет, – прошептала я в ответ.

– Ты похудела, – сказал он, и это не было комплиментом. Я всегда была худой и знала, что сейчас выгляжу не очень здоровой. Но в эту игру мы часто играли, не так ли? Мы всегда отмечали, что изменилось с последней встречи, и всегда игнорировали то, что не изменилось, – наши чувства.

– А ты побрился.

Джейми потер челюсть, а затем засунул руку обратно в карман.

– Извини, что пришел без предупреждения. У меня была рабочая конференция в отеле, и я просто… просто хотел увидеть тебя.

Я сглотнула, скрестив руки на большом свитере.

– Хочешь что-нибудь выпить? – спросила я, проходя на кухню. Я уже почти потянулась за бутылкой виски, но прошла дальше и взяла воду из холодильника.

– Все нормально.

Это было неловко и напомнило мне о том, как я ехала рядом с ним в его джипе в те выходные, когда он должен был жениться на Энджел. Мы не разговаривали с тех пор, как он уехал, с тех пор, как я предпочла ему Брэда. Я бездумно играла с обручальным кольцом, которое еще носила на пальце. Я его так и не сняла, хотя знала, что должна. Джейми поймал это движение взглядом. Его челюсть сжалась, когда он прислонился к моей кухонной тумбе.

– Ну