Шрифт:
Закладка:
Эрьярон отвёл взгляд и снова ужаснулся: горбатая и совершенно седая старуха избивала палкой до крови молодую женщину, держа ту за волосы и указывая на пустой котёл около костра, а совсем рядом абсолютно невозмутимо сидела мать, вылизывая хныкавшего новорожденного, словно щенка.
Со стороны костров, где остался вождь, донеслась жуткая ругань с использованием только одного слова, вылетавшего из разных глоток с отличавшейся интонацией и глухие звуки ударов, Финдарато снова улыбнулся и, вопросительно взглянув на няню, которая стояла рядом, ожидая неизвестно чего или просто считая теперь эльфов своими подопечными детьми, пошёл в первое попавшееся на пути жилище, однако вдруг встретил неожиданное сопротивление: из шалаша пущенным катапультой снарядом вылетел седой скрюченный дедок с чудовищно узловатыми суставами. Перегородив королю путь, он начал подхалимно заглядывать в глаза, кланяться, что-то лепетать, упорно закрывая собой проход в домик из палок и глины или иной коричневой субстанции.
— Он там труп прячет? — спросил, безумно скалясь, Эрьярон.
— По запаху судишь? — хмыкнул Финдарато. Лицо Инголдо по-прежнему сияло улыбкой, однако руки начали подрагивать. — Знаешь, друг, зачем нужны друзья? И верные, и свита, и охрана? Чтобы вот в такие моменты поддерживать своего друга или короля. Пожалуйста, будь так любезен, исполняй свои обязанности, а не заставляй меня утешать моего храброго подданного.
Эльф, опустив глаза, поджал губы и сделал глубокий вдох сквозь ткань плаща.
— Что там? — Финдарато обернулся к няне, указывая на жилище старика, попутно заметив, как вокруг снова собирается разнопахнущая толпа любопытных.
— Ой-ой-ах, — скорбно запричитала женщина, сдавив щёки чистейшими ладонями. — А-ай! — отмахнулась она, показывая всю безнадёжность ситуации.
— Спасибо, — поблагодарил король. — Я всё понял.
Няня просияла, начала что-то угукать малышам, а те наперебой, хоть и тихо, попытались повторить сказанное эльфом.
— Вот! Ном! Ном! — раздался гордый голос справа. — Тут! Моё-о-о! Вах!
Крепкий, почти лысый мужичок с густой тёмной бородой и длинными мощными руками хлопал огромными ладонями и, улыбаясь полубеззубым ртом, указывал на просторный, по местным меркам дом, около которого женщина со спутанной косой подметала вязанкой прутьев и без того чистейшую территорию, где не валялось ни листочка, ни шишечки. Запах хвои, доносившийся из жилища, немного перебивал неприятные ароматы, а когда Финдарато, бледнея, но пока сохраняя приветливое выражение на лице, заглянул внутрь, юная дева, украшенная бусами из волчьих клыков и венком из папоротника, начала хвастаться сушёными грибами и рыбой, развешенными вдоль стен.
— Хозяюшка, — похвалил Эрьярон, войдя следом за своим владыкой, стараясь не думать, что может всерьёз приглянуться дикарке. — Молодчина.
— Смотри, — Финдарато просиял, хотя глаза едва не плакали, — племя знает соль.
— Ну и что? — не понял верный. — Видимо, где-то здесь есть залежи. Ты думал о Младших, что они совсем ни на что не способны?
— Не знаю, — дрогнувшим голосом произнёс король. — Пожалуй, лучше ничего не буду говорить по этому поводу.
Пока появившиеся из глубин жилища дикари разного возраста и пола демонстрировали кучи новеньких шкур — видимо, кровати, лавки и срубов и досок, Финдарато устремил взгляд на огромный пень в центре дома, служивший, видимо, столом. Переглянувшись с Эрьяроном, Инголдо понял, что подумал о том же, о чём и его верный: Младшие Дети Эру гордятся постройкой, возведённой вокруг того, что осталось от вековой ели. Да, эльфы тоже используют творения Йаванны, но ведь на месте вырубки всегда высаживаются молодые деревца, а здесь нигде нет юной поросли.
— Смотри, друг, — словно утешая себя, опять улыбнулся Финдарато, — у них есть разделение на спальню и кухню. Занимаясь супружескими делами, хозяева не мешают остальным обедать.
— Достойно, — кивнул Эрьярон.
С улицы донеслись отчаянные вопли, перекрывшие вновь поднявшуюся ругань, эльфы вышли из шалаша, и голоса моментально стихли, однако представшая взглядам картина от этого лучше не стала: старичка, не пустившего Финдарато в жильё, дружно избивали и пинали соплеменники, толкая в сторону леса, а его ветхий домик пытались поджечь.
Сорвав с себя плащ, Финдарато легко сбил огонь, не успевший разгореться, и демонстративно вошёл в шалаш, надеясь, что сможет сдержаться, и его не стошнит от вони. Глазам предстала жуткая картина давно не вычищаемого жилья, которое выглядело и выгребной ямой, и отхожим местом одновременно, а в голове крутились вопросы: «Почему старичку никто не помогал? Он преступник? Или просто раньше никого не волновала грязь в его доме? А почему сам не убирал? Ослаб от прожитых лет? Где его потомки? Может, до появления эльфов, Младшим не приходило в голову, что демонстрировать грязь стыдно? Старичка теперь хотят изгнать, чтобы вид полянки не портил, а домик — сжечь?»
— Эрьярон, — выйдя на улицу, глубоко вздохнул король, стараясь не кашлять, — надо срочно научить Младших делать грабли, если не умеют, или приучить пользоваться, если ленятся, а потом показать, как вычистить и проветрить такой дом. Можно временно разобрать часть крыши…
Не договорив, Финдарато подошёл к избитому старичку, который пытался встать с земли, поднял его и, оглядев остальных, громко приказал:
— Фу! Кыш!
Люди метнулись в стороны, дедок расплакался и поплёлся в дом, около которого лежал брошенный эльфийским королём плащ. Эрьярон, словно только сейчас заметив вещь своего владыки, спешно поднял слегка почерневшую местами ткань с земли.
— Оставь, — вздохнул Финдарато, снова пытаясь улыбнуться, — сделай лучше грабли.
***
— Дай вина, оторно, — нервно произнёс Эрьярон, посмотрев Халиндвэ в глаза. — Не говори, что у тебя нет. Пожалуйста.
Испугавшись даже представить, что произошло бы в случае отказа, охотник протянул другу бутыль в кожаном чехле.
— Видишь ли, оторно, — отхлебнув и с благодарностью вернув хмельной напиток, Эрьярон покачал головой, — у меня впервые в жизни нет слов. Я знаю четыре языка и их бесчисленные наречия, но сейчас не могу высказаться ни на одном, понимаешь?
— Пора учить орочий, — совершенно серьёзно посоветовал Халиндвэ.
— Драная дырка? — не менее серьёзно спросил верный короля. — Поверь, орочий слишком беден, чтобы выразить глубину раздолбанной дыры, в которой я побывал. И скоро там окажутся ещё некоторые наши собратья. Ты просто представь: это сборище взрослых с интеллектом младенцев. Они могут общаться целый день при помощи одного слова, и всем всё понятно!
— Знаешь, мне кажется, ты зря недооценил этих существ, — лорд-охотник стал совсем серьёзным. — Заметь, как часто мы, Старшие Дети Эру,
