Райли и сел после нее. Они посмотрели друг на друга любящими взглядами, а потом Зик взял Райли за руку и положил ее на низкий столик, и на них обрушилась еще сотня вспышек.

– Джо, – кивнув, окликнул Зик известного репортера с местной спортивной станции. При случае нам всегда нравилось делать ему одолжение – в основном потому, что на этой станции освещались все виды студенческого спорта, а Джо и правда был хорошим репортером, больше сосредоточенным на футболе, чем на сплетнях.

– Райли, во второй четверти ты пропустила первую попытку забить филд-гол, но в итоге забила самый дальний гол в третьей четверти. Как тебе удалось отыграться после того первого удара и перестроиться в центр?

– За эти годы я научилась не терять самообладание и просто постаралась сохранить выдержку. У всех случаются неудачные удары, неудачные броски, пропущенные мячи, но это не должно определять всю игру. – На этих словах они с Зиком понимающе переглянулись. – К тому же, когда в начале второй половины Зик отразил удар с шестидесяти двух ярдов, я поняла, что должна показать ему, на что способна, иначе до конца жизни слушала бы о его подвиге.

Зал взорвался смехом, а Райли обратилась к следующему репортеру.

Стоя сбоку от сцены, я восхищенно смотрела, как Райли и Зик отрабатывают каждый вопрос – и, конечно, через какое-то время они больше рассказывали про свои отношения, чем про игру. Ребята справлялись со всем как настоящие профессионалы, рассказывая о том, как развивались их отношения, пока они играли в одной команде, но притом не вдавались в подробности. Они отпускали шуточки, выказывали уважение друг к другу и команде, а в самый подходящий момент кто-нибудь из них произносил сладкую реплику, и весь зал начинал умиляться их юной любви.

Даже я.

Даже когда внутри у меня все скрутило, а в груди заныло от боли. Ее могло вызвать лишь осознание того, что у меня когда-то тоже были такие отношения, но я быстро их потеряла.

Шарлотта тоже с удовольствием внимала их интервью. Она наклонилась и тихонько сказала, чтобы ее не было слышно в микрофон:

– Не знаю, как тебе удалось добиться от них такого интервью, но чертовски крутая работа, Джонс.

Я расплылась в улыбке, и Шарлотта подала Зику знак, чтобы он ответил еще на один вопрос.

Он обвел взглядом поднятые руки, людей, выкрикивающих его имя, и указал на кого-то сзади.

– Клэй Джонсон, – сказал Зик.

И у меня остановилось сердце.

По залу разнесся шепот, и все повернули головы к Клэю. Я глянула на него со сцены, и хотя мне закрывали обзор, разглядела его высокую фигуру и серьезное лицо, с которым он схватил стоящий рядом стул и забрался на него.

Он не успел переодеться и еще был в форме, а белая форма была вся в пятнах от травы, грязи и пота. Волосы у него тоже слиплись от пота, а черные полосы[13], которые он нарисовал перед игрой, теперь размазались.

Но он по-прежнему был до умопомрачения красив, мужественен и без усилий кружил головы.

– Эм, да, мне просто стало интересно, – встав на стул, сказал Клэй и прокричал вопрос: – Вы совершали когда-нибудь глупость, которая чуть не прикончила ваши отношения?

К горлу подступил ком размером с мяч для гольфа, а сердце бешено забилось в груди.

Зик и Райли улыбнулись друг другу.

– Мы оба совершали ошибки, – ответила Райли. – Но мы признаем свою неправоту. И всегда прощаем друг друга.

Все в зале снова повернулись к ним, камеры защелкали, вверх вскинули руки. Журналисты были сбиты с толку тем, действительно ли это последний вопрос.

– Я признателен за ваш ответ, – сказал Клэй, и все снова повернули головы к нему, находясь в замешательстве и пытаясь понять, что, черт возьми, происходит.

Включая меня.

– Ребят, у вас и правда отличная история.

– Оу, спасибо, Клэй, – ответила Райли и, наклонившись к Зику, посмотрела на него влюбленными глазами.

– Но наша лучше.

Когда Клэй посмотрел на меня, я перестала дышать, почувствовав, как замерло сердце.

– Подождите… наша? – спросил кто-то, ненадолго наступила тишина, а потом началось настоящее безумие. Все направили камеры на Клэя, а журналисты судорожно стали искать микрофоны, чтобы протянуть их ему, потому что до этого момента все внимание прессы было направлено на Зика и Райли.

– Да, наша, – подтвердил Клэй. – История меня и Джианы Джонс.

– О боже, – поднеся дрожащие руки ко рту, прошептала я.

– О боже, – повторила Шарлотта, однако ее голос звучал суровее и был полон презрения, как у пиар-агента, чей клиент пошел вразнос.

– Наверное, вы не знакомы с Джианой Джонс – во всяком случае, не знаете ее по имени. Но эта прелестная девушка всегда с нами препирается, организовывает вам интервью, эксклюзивные подкасты и рекламные ролики. – Клэй улыбнулся, повернувшись лицом к камерам. – И она моя девушка. То есть была ею, пока я все не испортил.

Шарлотта щелкнула пальцами, выводя меня из оцепенения.

– Быстро разберись с этим, – прошипела она.

Я кивнула, бросилась из-за сцены и стала протискиваться через толпу, которая все плотнее обступала Клэя.

Клэя, который теперь показывал всем небольшую книжку.

– «Слепая зона», – сказал он, продемонстрировав обычную черную обложку. – История о том, как я стал понарошку встречаться с девушкой своей мечты, а потом по глупости ее потерял.

В ответ раздался смех и загудели вопросы, а толпа подалась вперед. Мне стало еще труднее протискиваться к Клэю.

– Извините, простите, – бормотала я, как можно вежливее всех распихивая.

Клэй открыл книгу, поднял ее и показал нарисованные ужасные фигурки из палочек и крупный текст, словно это была книжка для детей.

– Жила-была прекрасная пиар-принцесса по имени Джиана, – сказал он, показав фигурку в очках, с вьющимися волосами и с повязкой на голове. Он лизнул большой палец и перевернул страницу. – И тупой сейфти по имени Клэй.

Толпа рассмеялась над следующим рисунком, на котором была изображена фигурка с мощными руками в слишком обтягивающей джерси.

– Извините, – пискнула я и наконец протиснулась к Клэю.

Когда толпа уступила мне дорогу, кто-то прошептал:

– Думаю, это она. – И не успела я их остановить, как журналисты повернули камеры.

На меня.

Меня охватила паника, но, когда Клэй перевернул следующую страницу, я наконец до него добралась.

– Клэй и Джиана заключили сделку: он поможет ей привлечь внимание принца из кофейни, а она поможет ему вызвать ревность у бывшей девушки. Как? Согласившись на фиктивные отношения. – Он перевернул страницу и показал две фигурки из палочек, слившихся в объятиях. – Вот только в их чувствах друг к другу не было ничего