Шрифт:
Закладка:
– Мы бы хотели схватить негодяя, – вызвался Сабо. – Живого или мертвого.
– Живого, – отрывисто произнес Шургин. – Он должен быть живым! – Он окинул гневным взглядом собравшихся, потом как будто успокоился. – ФБР располагает очень длинным перечнем серьезных преступлений, к которым причастен мистер Кулон. Мы бы очень хотели взять Кулона живым и побеседовать с ним обо всем…
– Значит, вы будете рисковать величайшими сокровищами моей страны? – гневно проговорил Иравани. – Чтобы поймать обыкновенного чертова вора?
Шургин уставился на Иравани. Его глаза казались огромными за стеклами очков и излучали странную угрозу. Иранец отступил на полшага, и Катрина подумала: «Что ж, не мне одной этот человек кажется немного инопланетянином».
– Если мы правильно поставим ловушку, если сделаем это с умом, – без выражения произнес Шургин, – то риска не будет. И… – добавил он, поднимая руку, чтобы предупредить возражение Иравани, – арестовавшие его будут выглядеть как герои. Все мировые массмедиа ухватятся за эту тему, будут раскручивать ее. – Он еле заметно улыбнулся. – Я представляю себе заголовки типа: «Стражи исламской революции арестовали грабителя, которого не смогла поймать американская полиция». – Он дал Иравани несколько секунд посмаковать это, потом кивнул. – Но если вы считаете, что ваши ребята не справятся…
– Справимся, – поспешил заверить Иравани. – Но только если мы одобрим принятые меры.
Несколько мгновений Шургин напряженно смотрел на иранца, потом снова кивнул.
– Очень хорошо, – наконец произнес он. – Тогда, если считать, что вы согласны, вот что мы сделаем.
– Лейтенант, я не доверяю этому парню из ФБР, – сказал Снайдер, когда Сабо вернулся к своей команде. – Что-то с ним не так.
– Я тоже ему не доверяю, – отозвался Сабо. – От него у меня мурашки бегут по спине, блин! С ним определенно что-то не так. Но это ничего не меняет. Он федеральный агент.
– Ага, но, лейтенант, – начал Тримейн и, помедлив, продолжил своим тихим голосом: – Мой зять – коп. В полиции Луизианы. И он подумывал наняться в ФБР.
– Он такой же тупица, как и ты? – спросил Тейлор. – Потому что, если да…
– Заткнись, Тейлор, – беззлобно проговорил Тримейн. – Суть в том, что надо иметь хорошее зрение, не меньше единицы.
– Какого у этого козла явно нет, – заметил Снайдер. – Ну и что за хрень?
Все они на минуту примолкли.
– Может, с ним при исполнении произошел несчастный случай? – предположил Сабо.
Остальные с сомнением посмотрели на него.
– Ну, черт, не знаю! – сказал Сабо. – У него настоящий нагрудный значок, и он сообщил о французе, который вечером попытается проникнуть сюда, и, если есть шанс, что гребаный лягушатник убил Шефа, я хочу все узнать об этом, понятно?
Один за другим присутствующие медленно кивнули. Кивнув им в ответ, Сабо сказал:
– Пора занять позицию.
Они вместе двинулись из холла по коридору.
– Угу, но… – задумался Снайдер, – если он действительно тот, за кого себя выдает, тогда какого хрена он поставил нас в резерв… – Снайдер хмыкнул, – к команде долбаных рэгхедов… Это неправильно…
Тейлор хмыкнул в знак согласия:
– Блин, ненавижу все эти чертовы игры!
– Дипломатические причины. Превыше твоей зарплаты, – пояснил Сабо.
– И если мы будем в резерве, откуда у нас возьмется шанс поймать этого парня, лейтенант? – добавил Тримейн. – Вы же сказали, что нам надо переговорить с ним, прежде чем копы заберут его.
– У нас будет шанс, я об этом позабочусь, – уверенно произнес Сабо, хотя сам не был уверен до конца.
– Скажу все же, – не унимался Снайдер. – Мы в своей стране позволяем враждебной иностранной державе занять основные позиции? – Он покачал головой. – Это неправильно.
– И мы выключим резервную систему сигнализации? – добавил Тримейн. – Мне это совсем не нравится.
– Мы в резерве, – сказал Сабо. – И мы лучше любого высокотехнологичного устройства на аккумуляторах. Черт побери, я не меньше вашего хочу прищучить этого подонка!
– Угу, но, лейтенант… – начал Тейлор.
– Ради бога, перестань ныть! – оборвал его Сабо. – Шургин был прав. Нам надо заманить этого парня, а иначе он испугается и удерет. Значит, надо выключить сигнализацию – всю сигнализацию. Это имеет смысл.
– Черт! – проворчал Снайдер. – Мне никогда не нравился смысл.
– Вот почему ты так и не поднялся выше старшины, – заметил Тейлор.
– А пошел ты!.. – огрызнулся Снайдер.
– Хорошо, – сказал Сабо, когда они вошли в выставочный зал. – Займите позицию по периметру и не зевайте. О’кей, Тейлор?
– Слушаюсь, сэр, – энергично отдавая честь, ответил Тейлор.
Сабо наблюдал, как ребята занимают позиции. «Но черт побери, они правы! – подумал он. – С Шургином что-то не так». Но пока у него были связаны руки. Выкинув из головы ненужные мысли, Сабо занял место у двери выставочного зала.
* * *
Несколько минут спустя Сабо услышал звуки шагов и, обернувшись, увидел спецагента Шургина, выходящего из двери, ведущей наверх. Закрыв дверь, тот подошел к Сабо:
– Лейтенант, ваша команда на месте?
– Они занимают свои позиции, – ответил Сабо.
– Иранцы заняли позиции на крыше, – сообщил Шургин. – А также в ключевых точках на втором этаже.
Ничего больше не говоря, Шургин стоял не двигаясь, с задумчивым выражением лица.
Сабо взглянул на него, и его сомнения усилились. Чутье подсказывало ему, что со спецагентом не все ладно. Тримейн тоже так думал. Сабо не был таким уж проницательным, и ему необходимо было знать, законно ли действует Шургин. Если он это выяснит, то выскажет агенту прямо в лицо.
«Теперь или никогда», – подумал Сабо.
– Спецагент Шургин, – осторожно начал Сабо.
– Вы мне не доверяете, – резко произнес Шургин. – Ваши люди тоже.
Застигнутый врасплох, Сабо замялся, но потом кивнул:
– Это верно. Не доверяем.
Шургин посмотрел вправо, в сторону коридора, ведущего в заднюю часть музея.
– Знаете, лейтенант, сделайте вид, что доверяете мне еще какое-то время. До полуночи.
– Почему я должен это делать?
– Потому что тогда у вас будет доказательство, – ответил Шургин, глядя на Сабо чудовищно увеличенными глазами. – Если грабитель придет в полночь и окажется французом, значит я настоящий агент ФБР и вы правильно сделали, послушавшись меня. Если же грабитель-француз не придет, значит я кто-то другой. И тогда… – На лицо Шургина набежала тень улыбки, потом пропала. – Я же никуда не денусь. – Он прищурился. – По рукам?
