– Ну? – настаивала она.

Он еще немного сопротивлялся, прежде чем наконец ответил:

– Я приехал раньше, чтобы доставить тебе удовольствие.

– Что ты имеешь в виду, говоря «доставить мне удовольствие»?

Кайден отвел глаза в сторону. Затем он вернулся к делу, которым занимался до того, как она его прервала. Он наполнил водой вазу из граненого хрусталя, поставил в нее цветы и разместил ее на столе рядом с бумагами и конвертами с письмами, которые Хоуп использовала каждый день в своей переписке. От цветов, символизирующих начало весны, исходил сладкий, свежий аромат, наполнявший воздух вокруг.

– Я решил загладить свою вину перед тобой. У меня не было времени до нашей свадьбы, чтобы… как вы это называете?.. – Он посмотрел на нее немного исподлобья, криво улыбнувшись. – Ухаживать за тобой.

Она впала в легкое оцепенение.

– Погоди, эти цветы от тебя?

– А ты думала – от кого?

Хоуп отвела взгляд.

– Не знаю, – тихо сказала она. – Просто это на тебя не похоже.

Она заметила, как между ними повисло странное молчание.

– Пожалуй, нет, – признал он. Тон его голоса отражал некоторую меланхолию. «Словно раскаивающийся ребенок», – подумала Хоуп. – Тебе они нравятся?

Услышав в его голосе теплую надежду, Хоуп сдержала улыбку.

– Глэдис родом из Корнуолла. Там у них есть традиция использовать ландыши на весеннем балу. – Хоуп провела рукой по ободку вазы, погружаясь в воспоминания. – Она всегда дарила их мне, так как праздник обычно совпадал с моим днем рождения.

Кайден притих.

– И когда у тебя день рождения?

С неохотой Хоуп ответила:

– Он уже прошел… он был неделю назад.

Она тут же пожалела, что сказал ему. Дома только Глэдис и Генри каждый год пытались сделать этот день чуть более приятным. Разумеется, за спиной у ее родителей. А Хоуп настолько привыкла все скрывать, что не рассказала никому, даже Эвелин и Алисе, что ей только что исполнилось двадцать два года.

Она почувствовала, как рука Кайдена коснулась ее запястья. Вместо того чтобы поднять голову, Хоуп проследила глазами за движением его пальцев. Они с медленной чувственностью двигались вверх по ее руке, пока не достигли подбородка и не заставили ее поднять лицо.

– Тогда с днем рождения, миссис Даггер.

Губы Кайдена нежно коснулись ее губ. Но лишь вначале. Затем они прижались к ней с чувственным требованием. Вскоре интенсивность поцелуя захлестнула ее до головокружения.

Она немедленно ответила. Встав на цыпочки, она потянулась вверх, схватила его за волосы и притянула к себе так, что между ними не осталось пространства. Она тут же почувствовала, как руки Даггера обхватили ее тело, чтобы еще сильнее углубить поцелуй.

Она хотела его с таким отчаянием, что это пугало ее. Достаточно было одного его прикосновения, чтобы пробудить все ее чувства и превратить кровь в жидкий огонь. Теперь она знала, что ждало ее на пике этого удовольствия, что ждало ее, если она позволит себе ему отдаться.

Лорд Свитин намекнул, что она могла бы изобразить свое удовольствие рядом с ним. Вот только как она могла это сделать? Как невыносимо придумывать эту жалкую ложь, зная, какой отклик вызывал в ней Кайден одним простым поцелуем.

Хотя назвать этот взрывной акт «простым» было еще большей ложью. Кайден оставил огненный след во рту и на дорожке поцелуев от ее щеки к шее. Вдвоем они сразу начали поспешно дергать за пуговицы одежды, чтобы освободиться.

Фыркнув от нетерпения, Кайден схватил ее за бедра и усадил на стол, размещаясь между ее ног и снова завладевая ее ртом.

Она задрожала, почувствовав, как он задрал ее юбку до талии. Затем она почувствовала, как его пальцы пробежались по ее бедру и быстро стянули нижнее белье. Хоуп застонала от нетерпения, прижавшись к его губам, и как только он закончил раздевать ее под юбкой, притянула его ногами ближе, в надежде вновь ощутить его внутри себя. Однако Кайден слегка отстранился, коснувшись губами ее подбородка.

– Я собираюсь сделать кое-что, что, как мне кажется, доставит тебе удовольствие.

– Я знаю, что доставит мне удовольствие, – застонала она. – Сделай это.

– Нет. Кое-что другое.

Хоуп потянулась вниз к его панталонам, неловко пытаясь расстегнуть их, но Кайден схватил ее за запястья.

– Не так быстро, Хоуп, подожди…

– Теперь я знаю, каково это, – нетерпеливо задыхалась она. – Мне уже не будет больно.

– Конечно, не будет, – прошептал он. – Ты мне доверяешь? – На мгновение она заколебалась, но в итоге кивнула. – Хорошая девочка.

Она задрожала от удовольствия, услышав эти слова. А затем с изумлением увидела, как Кайден присел перед ней, опустившись коленями на пол. Его лицо оказалось на одном уровне с ее бедрами, прямо на краю стола. С сосредоточенным выражением лица он с нарочитой медлительностью скользил руками вниз по ее ногам.

– Погоди, погоди, – смущенно пробормотала она. – Что ты собираешься делать?

– Поцеловать тебя.

Получив такой простой ответ, она замерла. Он приблизил свое лицо к ее телу, раздвигая ей ноги.

– Поцеловать меня… Куда?

– Сюда.

Решительность в его взгляде заставила ее покраснеть еще сильнее.

– Погоди, нет, остановись! – воскликнула она, прижимая руки к юбке, чтобы остановить его. – Слуги! – Кайден снова убрал ее руки. – Или Делабост… Нас могут услышать!..

– Если они нас услышат, – тихо сказал он, – это будет означать, что они подслушивали за дверями, и тогда у них будут большие неприятности, если я об этом узнаю. – Она почувствовала, как его большие пальцы побуждают ее снова открыться ему. – А если они услышат нас во время своей работы… что ж, пусть привыкают к этому.

Чувствуя себя незащищенной, она прикрыла лицо одной рукой, но Кайден заставил ее смотреть себе в глаза. Он поцеловал внутреннюю сторону ее бедра, а затем мягким голосом произнес ее имя.

– Ч-что?

– Я хочу, чтобы ты говорила мне, как и когда ты испытываешь наибольшее удовольствие, – прошептал он. Он коварно ухмыльнулся, вынуждая Хоуп затаить дыхание. – Как бы я ни старался, именно ты лучше всех знаешь, что тебе нравится.

«Ты», – подумала Хоуп, прежде чем дыхание Кайдена защекотало ее нежную кожу. Она почувствовала, как он провел кончиком языка по ее промежности, прежде чем нежно скользнул между ее ног, полный решимости попробовать ее на вкус. Хоуп извивалась, пойманная в ловушку силой его рук, пока Кайден держал ее за бедра. Она заметила, как затаилось его дыхание, как его губы обследовали каждый ее уголок. Он казался довольным каждый раз, когда останавливался, чтобы поднять глаза и спросить ее, хотя всегда получал один и тот же ответ:

– Мне продолжать?

– Боже мой, да!

Хоуп умоляла его продолжать, двигаться, углубляться. Она просила его ускорять или замедлять темп, не в силах оставаться неподвижной. В какой-то момент, наконец окончательно сдавшись, она не смогла сдержать порыва и притянула его голову еще ближе к своим бедрам.

Она повторяла его имя. Сначала шепотом. Потом в полный голос. И, наконец, криком. Она перестала себя сдерживать, стонала