… Но только отчасти.

Как только тени снова начали сгущаться вокруг нее, у Биара хватило присутствия духа крикнуть:

— Подожди!

Когда она нетерпеливо выгнула бровь, он сказал:

— Есть ли шанс, что вы можете указать мне на… э-э… удобства?

Каким-то образом умудрившись одновременно вздохнуть, поджать губы и закатить глаза, Ширез шагнула вперед и обхватила пятнисто-серой рукой предплечье Биара, не предупредив его, прежде чем тени окружили их, и она потянула его за собой.

Биар никогда раньше не ходил сквозь тени… и он не был уверен, что когда-нибудь захочет сделать это снова, не тогда, когда ему казалось, что он ступает по грязи. Он понятия не имел, как Ходящие по Теням двигались так быстро… как Алекс двигалась так быстро, когда активировала свое кольцо. Но это длилось всего несколько секунд, прежде чем неприятное ощущение исчезло, и Биар оказался в темном коридоре с Ширез рядом.

— Мы находимся под Обскурией, — сказала она, указывая пальцем дальше в темноту. — Позаботься о своих нуждах в комнате слева, затем иди по этому коридору обратно, пока не дойдешь до лестницы. Она приведет на первый этаж, а оттуда либо я, либо кто-то другой вернет тебя к друзьям.

— Спасибо, — с благодарностью сказал Биар, несмотря на неожиданное путешествие в тени. Он был бы так же счастлив идти в обе стороны.

Она сухо кивнула и исчезла в очередной вспышке теней.

Не желая задерживаться в недрах жуткого собора, Биар быстро сделал свои дела и вышел обратно в коридор, двигаясь по затемненной дорожке. Когда он был всего в нескольких футах от основания узкой лестницы, то увидел спускающуюся фигуру, поэтому остановился внизу, чтобы позволить ему или ей пройти. Только когда фигура достигла самых нижних ступеней и внезапно оказалась перед Биаром, он понял, что это был не Ходящий по Теням, а человек.

И это был кто-то, кого он знал.

— Ну, разве это не лучший друг моего сына. Барнольд Ронниган, не так ли?

Биару пришлось сжать руки в кулаки, чтобы удержаться от физического нападения на Маркуса Спаркера, желание, которое было почти невозможно игнорировать, когда он увидел самодовольное выражение на лице мужчины.

— Мы скучали по тебе на нашем новогоднем гала-ужине несколько недель назад… по тебе и Александре. И Джордану, конечно же, хотя его отсутствие было ожидаемым, учитывая, что он был… не здоров.

Перед глазами Биара вспыхнула красная дымка. Его руки сжались в кулаки так сильно, что ногти впивались в кожу ладоней… боль была единственным, что помогало ему удержаться.

— Если под этим ты подразумеваешь, что его собственные родители предложили его в качестве марионетки психопату, то ты прав, — сказал Биар сквозь зубы. — Он был не здоров.

На челюсти Маркуса дрогнул мускул, но он не попытался защититься от обвинения Биара. В любом случае, он ничего не мог сказать. Не после того, что он сделал. Не после того, как он позвал Джордана домой на выходные и позволил Эйвену Заявить на него права. Не после всего, что произошло с тех пор.

— Должен сказать, я удивлен видеть тебя здесь, — вместо этого сказал Маркус, его ледяные глаза сверлили Биара. Как бы Биар ни знал, что это раздражает Джордана, сходство между отцом и сыном было сверхъестественным… даже если Маркус был гораздо более утонченным, чем Джордан когда-либо хотел быть. Мужчина был идеально скроен, от безупречного костюма до начищенных ботинок. Ни одна прядь его светлых волос не выбивалась из прически.

— Не так удивлен, как я, увидев тебя, — сказал Биар, глядя на узкие ступеньки и размышляя, не стоит ли ему просто оттолкнуть мужчину в сторону и подняться по ним.

— Ты… и твои друзья, — сказал Маркус, как будто Биар ничего не говорил. — И, конечно, мой сын.

— Ты не имеешь права называть его так, — огрызнулся Биар, его взгляд вернулся к Маркусу. — Ты потерял все права называть его так после того, что ты сделал.

— Ты молод, Барнольд, — сказал Маркус с предупреждением в голосе и с жестким выражением лица. — Не говори о вещах, в которых ты не разбираешься.

Биар рассмеялся, но в его смехе не было веселья. Это был мрачный звук, которого он никогда раньше не слышал.

— Не надо надо мной издеваться, Маркус. Мы оба знаем, что тому, что ты сделал, нет оправдания. Твои действия были непростительны.

— К счастью для меня, я не нуждаюсь в твоем прощении.

— Тебе лучше надеяться, что тебе также не нужно оно от Джордана, потому что ты никогда его не получишь.

Маркус дернулся, едва заметно вздрогнув — то, что удивило бы Биара, если бы он не знал, что патриарх Спаркеров был актером мирового класса. Ничему из того, что он говорил или делал, нельзя было верить. Ничему.

— Почему ты здесь, Маркус?

Биар знал, что не сможет доверять ответу, но он все равно должен был спросить.

— Я уверен, что ты достаточно скоро узнаешь причину, — спокойно сказал Маркус, все следы эмоций — фальшивых или нет — исчезли, когда он стряхнул невидимую ворсинку со своего пиджака. — Я больше заинтригован тем, почему ты здесь, Барнольд. — Его глаза встретились с глазами Биара, на его лице появилась ухмылка, когда он добавил: — Последняя отчаянная попытка Александры объединить расы смертных висит на волоске, не так ли? Жаль, что она выиграла свою битву только для того, чтобы проиграть войну. После всего, через что она прошла… — Он склонил голову набок. — И ты, похоже, тоже. Как нога? Уже лучше?

Биар резко вдохнул, его сердце набрало скорость, когда осознание охватило его… но слишком поздно.

Слишком поздно.

В своем гневе он забыл. Забыл, кто такой Маркус и на что он способен. Забыл, что он был одаренным чтецом мыслей, который мог собирать информацию и красть секреты, даже не пошевелив пальцем.

— Похоже, Александре не удалось повлиять на все расы смертных… на самом деле это не так уж неожиданно. Но… что это? — Глаза Маркуса расширились, когда он пристально посмотрел на Биара… в Биара. — Так, так, так. Александра, конечно, была занята, не так ли? Путешествие в прошлое. Как… очаровательно.

«Нет», — в панике подумал Биар. Он бросился вперед, намереваясь не убежать, а схватить Маркуса; не дать ему поделиться подробностями, которые он только что вытянул из беззащитного разума Биара.

Если Маркус доложит Эйвену о визите Алекс в Древнюю Мейю… Биар не знал, что произойдет. Он был уверен, что Алекс не поделилась всем, что она