— Нет, — сказал он дрожащим голосом. — На самом деле она не умерла. Просто мертва для меня.

Биар понятия не имел, как реагировать на такое заявление.

— Когда умер мой отец, она не смогла этого вынести, — объяснил Деклан. — Она пыталась… я знаю, что пыталась. Но каждый раз, когда она смотрела на меня, она вздрагивала, пока достаточно скоро не перестала смотреть на меня вообще. — Еще один судорожный вдох. — Джексон сказал, что это потому, что я так похож на своего отца, что моя мама не смогла этого вынести. Она любила его всем сердцем, и встреча со мной была постоянным напоминанием обо всем, что она потеряла.

Тихо, осторожно Биар спросил:

— Что случилось?

— Она сбежала через две недели после смерти отца, — сказал Деклан бесстрастным голосом. — Я не видел ее больше пяти лет.

Холод просочился в вены Биара… холод, который не имел ничего общего с неуклонно падающей температурой.

— Она бросила тебя?

— Джексон сделал все, что мог, чтобы попытаться найти ее. Он потерял своего сына, но я потерял своих папу и маму, и все это в течение двух недель.

— Он когда-нибудь…

— Один раз. Через полтора года после того, как она ушла. — Тон Деклана был мрачным, когда он сказал: — Он нашел ее играющей в счастливую семью с другим мужчиной и его детьми, решившей забыть мужа, которого она потеряла, и сына, которого она никогда не хотела видеть снова.

— Деклан, — прошептал Биар, но больше он ничего не мог сказать. Ничего, что могло бы облегчить боль, которую он видел в глазах парня.

— Самое смешное, — прошептал Деклан в ответ, — я ее не виню. Даже если я не могу простить ее за то, что она ушла от меня, я понимаю, почему она это сделала. Но папа… — Он замолчал, снова проводя пальцами по табличке, голографические слова появлялись при его прикосновении. Ушел, но никогда не забывался. — Я думаю о нем каждый день.

Три года назад Биар стоял на коленях у похожей могилы, и Джордан шептал ему точно такие же слова о его брате.

— Я думаю о нем каждый день.

Точно так же, как Биар сделал тогда, он сказал Деклану сейчас:

— Расскажи мне о нем.

И, как когда-то поделился Джордан, так же поступил и Деклан.

Он рассказал Биару, как его отец выращивал овощи и готовил макароны с нуля; как он читал ему каждый вечер, прежде чем укутать его так туго, что парень едва мог перевернуться. Деклан рассказал об отпусках, которые они провели, о мечтах, которые они разделили, о жизни, которую они пережили, о будущем, которое они планировали. Он мало говорил о своей маме, но любовь, которую он испытывал к своему отцу, сияла в его глазах, когда он рассказывал Биару все о своем детстве, включая тот ужасный день, когда он узнал о несчастном случае с Рэндоном.

— Джексон может быть ублюдком, но он прошел со мной через все это, и я всегда буду благодарен ему, — сказал Деклан. — Особенно когда он взял меня к себе после ухода мамы. Последнее, чего хотел старый чудак, — это заботиться о молодом, убитом горем подростке, но он не оставил меня на произвол судьбы, даже если жаловался каждый божий день.

Биар был поражен, увидев намек на улыбку на лице Деклана. Несмотря на свои слова, он явно испытывал какую-то привязанность к своему печально известному грубому дедушке.

— Я… рад, что он у тебя есть, — сказал Биар.

Деклан разразился лающим смехом.

— Ты бы так не говорил, если бы знал его.

Губы Биара изогнулись вверх.

— Я слышал, что он может быть немного… трудным.

Деклан снова рассмеялся.

— Алекс, верно?

— Среди прочих.

В основном, это был отец Биара, который годами ворчал на сварливого королевского советника. Но даже Уильяму каким-то образом все же удавалось делать это с той же привязанностью, которую демонстрировал Деклан.

— Он ужасен, — прямо сказал Деклан. — Но к лучшему или к худшему, он — все, что у меня есть. И я тот, кто я есть сегодня, благодаря ему.

— Это многое говорит о нем… и о тебе.

Биар не мог поверить, что парень, стоящий на коленях рядом с ним, был тем же самым парнем, который ходил по академии так удобно, так уверенно, так весело. Через что прошел Деклан… Биар не мог себе этого представить. Не мог представить себе весь ужас потери одного родителя, не говоря уже о двух. И он не мог себе представить, как он будет жить дальше, как найдет ту внутреннюю силу, которая была так очевидна в Деклане.

— Рискуя показаться действительно… — Биар не знал, какое слово использовать, поэтому он пошел дальше и сказал: — Я думаю, ты довольно удивительный, Деклан.

Даже в темноте ночи на смуглых щеках Деклана появился легкий румянец. Но Биар чувствовал, что он обязан быть честным с парнем, особенно после всего, чем Деклан поделился с ним.

Чего он не хотел, так это чтобы Деклан чувствовал себя некомфортно, поэтому Биар быстро ухмыльнулся и добавил:

— Даже если ты потеряешь очки за то, что накачал меня наркотиками против моей воли.

— Признай это, ты почувствовал себя лучше после сна, — сказал Деклан, теперь тоже улыбаясь, когда он в последний раз провел пальцами по стеклу и встал на ноги, протягивая руку, чтобы помочь встать.

— Я ничего не признаю, — сказал Биар, отряхивая джинсы, как только встал. — Но скажу, что никогда в жизни не спал лучше, чем в прошлые выходные.

— И я скажу, всегда пожалуйста, — ответил Деклан. Он выдержал взгляд Биара и гораздо тише сказал: — И просто чтобы ты знал… Я тоже думаю, что ты довольно удивительный.

Эти слова омыли Биара, как солнечный свет в пасмурный день, согревая изнутри. Он мягко улыбнулся в ответ, борясь с жаром, который теперь коснулся его щек.

С учетом того, что они столько всего разделили между собой в ту ночь, им больше нечего было сказать, когда они вместе повернулись и направились обратно ко входу на кладбище. Выбравшись из-под защиты Халлоугейта, Деклан активировал их обратный Сферник. Затем они в дружеском молчании прошли через лес к академии, наконец добрались до здания общежития и спаслись от ужасного холода.

Только когда они поднялись на третий этаж и собирались расстаться на лестнице, Деклан снова заговорил… первые слова, произнесенные между ними с тех пор, как они покинули могилу Рэндона.

— Спасибо тебе… за сегодняшний вечер. За то, что следил за мной.

— Думаю, ты имеешь в виду «преследовал».