– Вы ученый человек, – холодно продолжал Чжэн. – Ваша смерть будет пустой растратой полезного имущества. Я предпочел бы употребить ваши знания и умения на пользу моей армии. Если вы настоятельно желаете умереть, дозволяю осуществить это лишь после того, как вы сделаете для меня что-нибудь заслуживающее внимания. – Он пошевелил пальцами, разрешая Цзин Кэ удалиться. Несостоявшийся убийца из побежденного царства Янь аккуратно положил кинжал на стол и, продолжая кланяться, спиной вперед покинул Большой зал.

Владыка Чжэн поднялся и направился к другому выходу из Большого зала. Небо за окнами казалось нежным и хрупким, как сновидение, смутно запомнившееся с ночи.

– Цзин Кэ, – обратился он к убийце, который все еще продолжал пятиться по лестнице, – часто ли луна появляется на небе днем?

Белый халат убийцы сверкал на солнце, как яркое пламя.

– Видеть на небе одновременно солнце и луну случается отнюдь не редко. Согласно лунному календарю, с четвертого по двенадцатый день каждого месяца луну можно видеть в дневном небе в разное время дня, если, конечно, погода позволяет.

Чжэн кивнул и чуть слышно пробормотал:

– О, не такое уж редкое зрелище.

Через два года владыка Чжэн призвал Цзин Кэ на аудиенцию.

Оказавшись у входа во дворец, он увидел, что вооруженные стражи выводят из Большого зала троих сановников с сорванными регалиями и выбритыми головами. Двое с окровавленными лицами шли между стражами, а третий был настолько перепуган, что не мог идти. Двое воинов тащили его под руки, а он продолжал стенать, умоляя владыку Чжэна сохранить ему жизнь. Цзин Кэ уловил несколько раз повторяющееся слово «лекарство». Судя по всему, этих троих ждала смертная казнь.

Чжэн был в превосходном настроении, как будто ничего не произошло. Указав на лестницу, по которой только что выволокли троих приговоренных, он сказал:

– Флот Сюй Фу так и не вернулся из Восточного моря. Кто-то должен был понести за это ответственность.

Цзин Кэ знал, что Сюй Фу, маг и гадатель, клялся, что способен добраться до лежащих в Восточном море островов, где находятся три магических горы, и привезти оттуда эликсир вечной жизни. Ван Чжэн снарядил для него огромный флот, погрузил на корабли три тысячи юношей и девушек и неисчислимые сокровища, которые предназначались в дар бессмертным, хранившим тайну вечной жизни. Три года назад флот отбыл в плавание, и с тех пор от него не было ни слуху ни духу.

Чжэн тут же отмахнулся от неприятной темы.

– Я слышал, что за последние годы вы изобрели немало чудес. Лук, который вы придумали, бьет вдвое дальше, чем те, что были прежде, боевые колесницы с хитрыми подвесными креплениями на осях едут быстро и плавно даже по неровной почве, на мосты, построенные под вашим надзором, ушло вдвое меньше материалов, чем на те, что строили до вас, а получились они даже крепче. Я доволен вами. Как вы додумались до всего этого?

– Ваше величество, когда следуешь указаниям неба, нет ничего невозможного.

– То же самое говорил и Сюй Фу.

– Ваше величество, позвольте мне сказать прямо. Сюй Фу всего лишь мошенник. Постоянные бестолковые медитации не открывают путь к постижению мироустройства. Такие, как он, вовсе не способны постичь изречения неба.

– И на каком же языке вещает небо?

– На языке математики. Числа и формы – вот те письмена, которыми небо пишет обращения к миру.

Чжэн задумчиво кивнул:

– Интересно… И чем же вы заняты сейчас?

– Я стараюсь понять как можно больше посланий небес, чтобы принести пользу вашему величеству.

– Есть успехи?

– Да, кое-что есть. Временами я просто чувствую, что стою прямо перед дверью сокровищницы, полной тайн Вселенной.

– И как же небеса рассказывают вам свои тайны? Ведь вы, боши[32], только что сказали мне, что язык небес состоит из чисел и форм.

– С помощью круга.

Заметив, что владыка Чжэн потерял нить его рассуждений, Цзин Кэ испросил – и получил – позволение воспользоваться кисточкой и тушью. На низком столике расстелили кусок белого шелка, и он изобразил круг. Он не пользовался ни циркулем, ни какими-либо еще приспособлениями, но круг получился идеальным.

– Ваше величество, случалось ли вам видеть в природе идеальные круги помимо тех, что созданы руками человека?

Владыка задумался на мгновение:

– Крайне редко. Разве что, когда мы с соколом рассматривали друг друга, я обратил внимание, что у него совершенно круглые глаза.

– Да, ваше величество, как всегда, правы. Я могу привести еще несколько примеров: яйца, которые откладывают некоторые водные существа, плоскость пересечения капли росы и листа. Но я тщательно измерил все это и так и не нашел идеального круга. То же самое относится и к кругу, который я нарисовал здесь: хоть он и выглядит вполне правильным, но содержит ошибки и неточности, незаметные глазу. На самом деле это овал, а не идеальный круг. Я долго искал идеальный круг и наконец понял, что в нижнем мире такого не существует, а найти его можно лишь в небесах, что над нами.

– Вот как?

– Ваше величество, не соизволите ли вы выйти со мной из дворца?

Владыка царства Цинь в сопровождении Цзин Кэ вышел на площадь. Стоял чудесный ясный день из тех, когда на небе можно одновременно видеть и солнце, и луну.

– И солнце, и луна являют собой совершенные круги, – сказал Цзин Кэ, указав вверх. – Невозможные на земле идеалы небо поместило на свой свод и сделало их самыми заметными для любого, кто обратит туда взор. Причем не один, а два образца. Смысл сего не может быть яснее: тайны небес спрятаны в круге.

– Но ведь круг – простейшая из фигур. Все другие, не считая прямой линии, явно сложнее. – Правитель повернулся и вошел во дворец.

– За видимой простотой скрываются глубочайшие загадки, – ответил Цзин Кэ, следуя за императором.

Когда они вернулись в зал и Чжэн уселся около того же столика, Цзин Кэ начертил кистью на шелке прямоугольник.

– Соизвольте взглянуть на эту фигуру, ваше величество. Ее длинная сторона – четыре цуня[33], а короткая – два. Небо говорит и через эту фигуру.

– И что же оно говорит?

– Небо говорит, что стороны прямоугольника относятся друг к другу как один к двум.

– Ты смеешься надо мной?

– Нет, ваше величество, я не осмелюсь на такую дерзость. Это всего лишь пример простого послания. Соизвольте взглянуть на эту фигуру, – Цзин Кэ изобразил другой прямоугольник. – На сей раз длинная сторона равна девяти цуням, а короткая – семи. В эту фигуру небеса заложили гораздо более сложное содержание.

– Откуда же это видно? Фигура столь же проста, как и первая.

– Позвольте возразить, ваше величество. Отношение между длинной и короткой сторонами этого прямоугольника выражается числом 1,285714285714285714… Последовательность цифр 285714 повторяется в нем бесконечно. Из этого следует, что значение можно сколько угодно уточнять, но так и не достигнуть окончательной точности. Это