ВЕРЕЩАГИНУ НЕ СТЫДНО

Нас, конечно, об этом не извещали, но сложилось впечатление, что до таможни все-таки довели по внутренним каналам какие-то новые базовые принципы жизни. За полтора месяца командировки моя машина лишилась переднего и заднего стекол. (В поселке Александровка под Донецком в лобовое прилетел осколок польской мины, получилась дырка — дождь попадает. А заднее, похоже, держится лишь на тонировочной пленке — это вертолет Ми-26, самый большой в мире, так неудачно взлетел рядом. Меня еще утешили летчики: «Хорошо, что машину не перевернуло».)

Новые стекла взялся привезти мой товарищ — ростовчанин Сергей Богатырев, помогающий Донбассу из душевной потребности. Весной, под Мариуполем, я нашел его родственников и сообщил им дорогую и добрую весть: «Брат жив, вышел из города, сейчас в фильтрационном лагере или уже в России».

Вместе со стеклом на фронт ехали сотни носков и футболок, коптеры и 60 ковриков-карематов в камуфляжной окраске. Я ждал гуманитарщика поздним вечером на окраине Донецка. Подъехала потрепанная «буханка» с бойцами и девушкой Анной с пистолетом. Оказалось, она офицер, зам командира роты. Ждали, болтали, пили почти горячую воду из пыльных бутылок, немного тревожились: связи не было. Но Сергей приехал в точно назначенное время. Спросил его, конечно:

— Как там таможня?

И он меня удивил:

— Веришь, благодарность хотел написать и нашим, и дээнэров-цам. Даже фамилию начальника поста в Мариновке-Куйбышево записал для этой цели. Наш спросил: «Кто везет груз, частное лицо или организация?» Спросил еще, что везу. Я все перечислил, как на духу. Уточнил: «Везу в Донецк, в 42-ю дивизию». Оглядел он мою битком набитую машину и передал привет бойцам. Вот за них Верещагину было бы не стыдно…

Пока рано делать выводы по этому случаю, особенно если хорошо помнишь, как придиралась таможня все эти годы. У меня даже с провозом личного бронежилета и каски вечно были проблемы и дискуссии у распахнутого багажника. Сбегалась вся смена, дивились на этот несчастный бронежилет, как на картину Тициана, найденную под автомобильным ковриком. Потом приходил особист, и я долго объяснял ему, сидя на жестком табурете, что не смотрю иноагентов Юру Дудя и телеканал «Дождь»… В июне, кстати, этого перформанса я уже избежал.

Мы долго запрягаем, но мне кажется, таможня уже запрягла, и конь в оглоблях проснулся. Сейчас поскачет лихо, как мы любим.

22 августа 2022 года

РОТАЦИЯ ПОД ПУЛЕМЕТНЫМ ОГНЕМ

В ГОСТИ СО СВОЕЙ МАСКИРОВКОЙ

В очередной раз подивился объему, размеру и площадям освобожденных территорий Донбасса. Путь от Донецка в зону боев занял почти 1,5 часа, если считать от разбитого артиллерией пропускного пункта Еленовка. Бескрайние поля, вбитые в асфальт — чтобы не торчали, хвосты от ракет системы залпового огня «Смерч», сгоревшие и просто расстрелянные машины и чья-то броня, искалеченная до полной неузнаваемости. Быстро темнело, и с полей начали возвращаться комбайны, шли в полумраке, растопырившись на полторы полосы.

Ротация батальона «Восток» на угледарском направлении, бронированное такси

В штабе «Востока» мне отвели для постоя место на полу в доме, где временно поселилась наша авиаразведка, мои старые фронтовые друзья — Хазар, Тоша и Женя.

Полноценное подразделение авиаразведки появилось в «Востоке» за много лет до спецоперации. Командование смогло заглянуть вперед, угадав это направление развития военного искусства. Причем, что было самым решающим, смогли найти и подтянуть ребят-технарей, одержимых малой авиацией. Серийные коптеры их не устраивали, авиаразведчики увеличивали емкость батарей, мощность приемо-передающих модулей… У них даже есть ЗП-принтер, на котором печатают нужные детали. Уровень.

Тоха замахал мне руками с крылечка и поспешил на помощь. Сначала мы накрыли мою машину камуфляжным тентом и только потом закинули на нее маскировочную сетку: прикрытый кроной дерева автомобиль превратилась в бесформенный предмет, с какой стороны ни посмотри. Штатная мера безопасности. По селу прилетает (так на Донбассе называют артиллерийские обстрелы) с периодичностью в час-два. Хаотично, по площадям, а раньше — по выявленным целям, пока все быстро не поумнели.

Уже с порога я почуял знакомый запах канифоли. Хазар паял что-то микроскопически тонкое. С гордостью показал мне ноу-хау — выносную антенну. Ребята сделали сами, прямо на передке, и особенности конструкции я раскрывать не могу. У нее две задачи. Теперь оператор может работать из укрытия или оттащить антенну в сторону, насколько позволяет кабель, а он длинный. И если что-то прилетит по запеленгованному радиосигналу, у авиаразведчиков будут дополнительные шансы выжить.

ПОДСЧЕТ СНАРЯДОВ

Сумерничаем на улице. За арбузом Тоша эмоционально рассказывает о невидимой нам высокотехнологичной битве:

— Сегодня что-то странное с дроном произошло. Точку «Дом» (место, откуда стартует и где приземляется коптер. — Авт.), как положено, перенес на 500 метров в поле, в сторону. Летаю, и вдруг дрон начинает болтать, прерывается связь, я понимаю, что отключились двигатели. Падаем, но не так быстро — винты вращаются на авторотации, уже над землей мы видно вышли из луча, который нам обрубил управление. Я свел стики (два джойстика управления. — Авт.) вместе, и двигатели запустились. Посадил на ручном управлении, и в этот момент в точку «Дом» — бам! бам! бам! Три мины. Обычно минут пять проходит, а тут они моментально ее накрыли.

В этот момент где-то на краю села разрывается снаряд. Я ежусь. В наше домохозяйство уже прилетало. Почти все окна выбиты, на потолке моей комнаты безобразная борозда от снарядного осколка — видно, как он шел, оставляя копоть на побелке, пока его не остановила кирпичная стена.

Мы вроде и сидим на улице, но прикрыты самодельной стенкой из шлакоблоков, это больше для самоуспокоения, чем для реальной защиты от осколков или ударной волны. Еще один снаряд — идет над нами с таким шипением. Говорю с облегчением:

— Не наш, «свой» снаряд не слышишь.

В ответ за черными лесами начинает реветь наш «град», выпуская целый пакет. Серия разрывов. Проходит несколько минут, опять рявкает одинокая укропская пушка. Опять пакет «града» в ответ. И настает тишина.

Спрашиваю ребят, благо они в курсе всех технических новинок: что там с нашим производством коптеров? Появилось ли что-то интересное? Хазар рассказывает про дрон-перехватчик «Волк», который может выбросить три сетки и опутать ими винты вражеского копте-ра. По мнению изобретателей. Интеллигентный мат Хазара опускаю:

— Интересно, вот эти разработчики не на войне, а в мирной жизни пробовали просто столкнуть в воздухе два дрона? У них получалось? У нас нет. Нужно не с сетками баловаться, а развивать «дронобойки» (устройства, которые направленным импульсом могут отключить коптер от оператора и посадить