– Арин? – голос Йена прорывается в мысли, вместе с криками, заполняющими все пространство вокруг.

Минуту назад выстрелы, теперь крики. Мне нужна тишина. Оглядываюсь на Йена, лицо которого выражает странную смесь эмоций: сожаление, ужас, недоверие, шок. Да в чем?..

И тут я вижу… ее. В луже собственной крови прямо возле выхода лежит…

– Нет! – мгновенно преодолевая расстояние, кричу хуже раненого зверя и падаю на колени, хватаясь за холодную руку, которая когда-то дарила мне тепло. Еще вчера дарила. – Мама… мама… нет-нет-нет…

Еще больше слез и криков. Не только моих, но и всех окружающих Избранных, когда до них доходит, что они только что убили чьего-то близкого, в то время как кто-то другой из нас убивал дорогого им человека. Поднимаю ненавистный взгляд на Тьму, на лице которого написано удовлетворение. Его отвратительный план сработал. Сейчас у меня не возникло бы никаких проблем с убийством, и если бы в пистолетах была не одна пуля, а больше, я бы прямо сейчас собрала все оружие в этом зале и выпустила каждый патрон в этого чертового монстра.

Бросаю взгляд на маму, она смотрит в потолок мертвыми глазами. Нет! Не могу это так оставить. Поднимаюсь на ноги и, оттолкнув в сторону Йена, стоящего рядом с собой и сжимающего от бессилия кулаки, бегу в сторону Создателей, остановившись рядом с возвышенностью, ору, смотря в бесстрастные глаза Тьмы:

– Верни их! Ты же можешь!

– Нет. Эта жертва необратима. – холодно говорит он.

– Еще как обратима! – не сдаюсь я, продолжая кричать, позабыв о почтении, сейчас я его ненавижу, и мне все равно что он в миллион раз сильнее меня. – Ты сказал, что устал от бессмысленных убийств, но это убийство тоже было бессмысленным!

Тьма смотрит куда-то мне за спину, что злит меня еще больше.

– Йен, уведи отсюда свою девушку.– говорит он. – Пусть успокоится. Ритуал обращения я проведу сегодня чуть позже.

Что? Обращение? Никакого обращения не будет! Йен берет меня за руку, поворачиваюсь к нему, он качает головой в знак того, чтобы я не продолжала зря сотрясать воздух. От этого все равно не будет никакого толку. Не могу двинуться с места, и мужчина подхватывает меня на руки, унося прочь. Проходим мимо плачущих людей, вижу Диего, сжимающего в руках ладонь своего брата, Даррена, который сотрясается в рыданиях, упираясь лбом в грудь беременной девушки. Боже, кто-то застрелил беременную. Этот мир скатился на самое дно.

Еще вчера в это время здесь же звучали смех и радость, весь зал был наполнен счастьем, а сейчас…

Утыкаюсь лбом в ключицу Йена и закрываю глаза, не в силах увидеть еще раз тело, лежащее прямо возле выхода. Мужчина выносит меня прочь из зала в коридор, встречающий нас оглушительной тишиной. Йен несет меня в противоположную той сторону, куда мы уходили обычно. Идти приходится долго, и вот, наконец, он ногой распахивает дверь и заносит меня в какую-то комнату. Проходит внутрь и садится в кресло, прижимая меня к себе.

– Мне так жаль, – шепчет он и гладит меня по голове.

– Ты не виноват. – безэмоционально говорю я, стирая последние слезы с глаз. Душа рвется на части, и я не знаю, как совладать с собой. Я не знаю, что делать. Как теперь жить?

– Арин, возможно, сейчас не самое подходящее время, но ты еще сможет увидеться с ней.

– Когда умру? – спрашиваю, прорезая пространство перед собой безжизненным взглядом.

– Нет, – Йен отводит взгляд. – Когда станешь темной и научишься переходить через границу…

– Нет! – кричу я, внезапно приходя в чувство, и подскакиваю на ноги. – Нет! Я не стану темной. Никогда! Не хочу, чтобы меня и это чудовище связывало хоть что-то.

Начинаю пятиться к двери, а Йен медленно поднимается на ноги.

– Куда ты пойдешь? – спрашивает он таким тоном, словно пытается облагоразумить меня. – Он везде найдет тебя.

– Утоплюсь в реке, и пока он будет искать мое тело, время истечет, и он не сможет оживить меня, чтобы сделать, сделать…

Йен округляет глаза, недоверчиво глядя на меня.

– Арин, что ты такое говоришь? Ты же не думаешь, что я позволю тебе?..

– Позволишь? – кричу, перебивая его. – Ты на стороне этого чудовища?

– Успокойся. Я на своей собственной стороне. И, думаю, на твоей тоже. – устало говорит он. – Потому что я… я не могу тебя потерять.

Продолжаю отступать к двери, ощущая как першит в горле, и новые слезы текут по щекам. Зачем он говорит такое? Чтобы разбить мое сердце на части еще раз? У него это получается.

Упираюсь спиной в дверь, а Йен подходит все ближе, и когда она внезапно распахивается, я едва не вываливаюсь в коридор, но он подхватывает меня, не давая упасть. Разворачиваюсь и смотрю на решительные лица девушек, медленно входящих в комнату.

Глава тридцать восьмая

Арин

Хаос и Свет. Именно они заходят в комнату, заставляя меня попятиться и подтолкнуть своей спиной Йена подальше от выхода. Он охотно отступает, держа меня за руку. Элизабет закрывает за собой дверь, и мы замираем друг напротив друга, не отводя взглядов. Пару секунд стоит тишина, а потом Свет поворачивается к подруге.

– Ты видишь то же, что и я? – ее голос звучит немного взволнованно. – Ее душа… как это возможно?

Хаос игнорирует ее слова, продолжая вглядываться в меня, словно рассматривает саму душу. Мне становится страшно. Сейчас они все поймут и заставят меня убивать еще кого-нибудь. Чьего-то родственника, а может и моего собственного. Еле сдерживая всхлип при воспоминании о маме, лежащей в луже собственной и чужой крови на мраморном полу, делаю еще шаг назад.

– Арин, нам нужно с тобой поговорить, желательно наедине. – заявляет Хаос.

Перевожу испуганный взгляд на Йена, который не скрывает хмурого выражения на лице. Знаю, он не может противостоять Создателям, но все равно не хочу, чтобы он оставлял меня с ними наедине. Он поворачивается ко мне лицом, смотрит в глаза и, словно прочитав мои мысли, произносит:

– Я буду рядом. – отцепляет мои пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в его руку, и отходит к двери, становясь справа от нее, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Всем своим