ничего слышать и просто возненавидит меня. Пойму, но не смирюсь.

Сейчас я зол на весь мир. На себя, на Создателей, на Тьму! Еще вчера моя жизнь была наполнена яркими красками, все было замечательно, я держал в объятиях самую прекрасную девушку на свете, но всего через несколько часов после этого я могу потерять ее навсегда. И я не смогу простить себя за это. Сделаю все, чтобы она выслушала и поняла меня, даже если она этого не захочет. Хочу броситься вперед, схватить ее и унести прочь, но нужен отвлекающий маневр. Раздумываю призвать Искру, но в этот момент с грохотом распахивается дверь.

С появлением Тьмы, в комнате все меняется, напряжение нарастает, его можно ощутить кожей. Не успеваю ничего предпринять, с ужасом понимая, что опоздал. Замечаю нож в руке Света и точно такой же у Хаос, бросаюсь вперед в тот момент, когда они одновременно втыкают клинки в своих жертв, Хаос – в бедро Арин, Свет – в горло Тьме. Яростный крик застревает в горле, но я не могу произнести ни звука, ведь и в мою грудь по самую рукоять мгновенно входит клинок, запущенный Хаос, я падаю на пол и не могу двинуться с места. Никто не обращает на меня внимания, кроме Арин. Я вижу ее глаза, полные страха и непонимания. Стараюсь изо всех сил, хочу встать на ноги и разорвать голыми руками тех, кто обидел ее, но не могу даже пальцем пошевелить. Беспомощность. Это чувство настолько ужасное, что не могу дышать. Я не могу ни-че-го. Пытаюсь перейти в Иной мир, чтобы избавиться от клинка там, но не выходит. Призываю Искру, но она не появляется. Хочется орать, но я не могу и этого.

Единственное, что мне подвластно – наблюдать, как умирает Создатель, подаривший мне второй шанс. В тот момент, когда он падает на пол, а его душа остается в руках Елены, я не чувствую ничего к трупу человека, сделавшего для меня столько всего. Вся преданность исчезает, связь будто оборвалась. Чувствую, что тело становится легким, начинает трясти как в лихорадке, когда нить, связывающая меня с душой Тьмы натягивается и грозит оборваться. Чувствую, конец близок. Как сквозь туман вижу, что Свет селит Тьму в тело Арин, и как только душа принимает нового хозяина, меня отпускает. Но знаю, это ненадолго. Я не вижу, сколько крови успело вытечь из раны, но знаю, что немало. Смотрю, как девушку окутывает темная аура, так похожая и непохожая на мою собственную. Чувствую натянутую нить, которая связывает меня с Тьмой, а значит теперь с Арин. Но мне плевать на нить. Нас связывает вовсе не она. Наша связь появилась задолго до этого момента. И моя привязанность не имеет никакого отношения к тому, что Арин – Тьма, а я – темный.

Свет и Хаос кладут девушку на кровать, а затем облегченно улыбаются друг другу.

– Получилось, – неверяще шепчет Елена, а Элизабет обнимает ее.

Не хочу перед смертью смотреть на момент идиллии между двумя Создателями, но особого выбора у меня нет. Они совершили невероятное, без последствий это вряд ли обойдется.

Чувствую, что слабею, кровь, вытекающая из моего тела забирает остатки энергии. Взгляд становится расфокусированным, и я не сразу замечаю склонившуюся надо мной Елену. Она резко вытаскивает нож из раны и прикладывает ладони на его место. Пульсирующий жар мгновенно распространяется по телу, возвращая утраченные силы. Она что, лечит меня?

– Зачем? – спрашиваю, как только понимаю, что вновь могу говорить.

– Ты, кажется, дорог Арин. – она пожимает плечами. – Она не обрадуется твоей смерти, когда проснется.

Едва уловимое движение привлекает наше внимание, и мы одновременно поворачиваемся к двери.

– Что вы наделали? – потрясенно спрашивает Время, переводя взгляд с тела Алана на лежащую на кровати Арин.

Свет убирает от меня руки, и я сначала с трудом сажусь, потом покачиваясь поднимаюсь на ноги и медленно иду к Арин.

– Ты не хотел слушать, когда я просила не делать этого. – тихо говорит Елена.

Смотрю на лицо спящей девушки, на ауру, беспокойно движущуюся по всей поверхности тела, кроме лица. С ней что-то происходит там, во сне. А я не в силах ничего сделать.

– Вы заменили его на человека! – восклицает Время, не желая вступать в тот разговор, который, видимо, уже имел место быть.

– Баланс не нарушен. – примирительно говорит Хаос. – Нас по-прежнему четверо.

– О, поверь мне, баланс нарушен. Еще как нарушен. Вот только вы, строя планы за моей спиной, и не подумали о том, к чему все это может привести. И с последствиями ваших глупых решений нам придется разбираться уже в ближайшее время. – он слегка повышает голос. – А теперь уходите отсюда. И больше не приближайтесь к девушке! Вы уже достаточно натворили.

Без споров Свет и Хаос покидают мою спальню. Краем глаза замечаю, что Время становится рядом. Несколько долгих минут он ничего не говорит, а потом замечает:

– Повезло, что ее душа приняла в себя Тьму. Если бы этого не случилось, вскоре этому миру пришел бы конец. – чувствую, он смотрит на меня испытующим взглядом. – Но она человек, и какой бы светлой не была ее душа, она не выдержит долго.

Поворачиваю к нему голову, с неохотой отрывая взгляд от Арин.

– Что нам делать?

– Это беспрецедентный случай. Нам остается только ждать, когда Тьма возродится вновь. – говорит он, не сводя взгляда с Арин. – И приготовиться к последствиям. Сейчас мне надо разобраться с Избранными и отдать распоряжения по поводу тел. Оставайся с девушкой и не отходи от нее далеко.

Я киваю. Время разворачивается и уходит. Ложусь на кровать прямо в обуви, потому что сейчас мне плевать на чистоту. Наблюдаю за Арин, в ожидании, когда она проснется. И страшась того, что случится потом.

Глава тридцать девятая

Чувствую, как кожа покрывается мурашками от холода, исходящего откуда-то изнутри меня. Открыв глаза, резко сажусь и тут же едва не падаю от внезапно накатившего головокружения. Часто-часто моргаю, фокусируя зрение, а когда у меня это получается, вижу встревоженное лицо Йена, который стоит на коленях на кровати прямо передо мной. От радости перехватывает дыхание. Он жив! Он в порядке! Бросаюсь в его объятия и, не удержавшись, мы валимся на мягкий матрас. Тяжело дыша обнимаю его, смотрю в глаза и глажу ладонью по