хорошо изучила человеческое сознание на данный момент, чтобы сделать вывод: если человек не желает принимать правду, то он способен создать себе иллюзорный мир, поверить в него и жить в нем, игнорируя любые факты, которые противоречат его вере. Именно это и произошло с вами.

— Что произошло со мной? Весь этот мир — одна сплошная иллюзия! Но не я ее создал! Это ты поместила меня и все человечество в клетку!

Твари, окружившие нас, зарычали, защелкали челюстями, но не сделали ни шагу в мою сторону. Она сдерживает их. Смогу ли я нанести ей удар раньше, чем они убьют меня?

— Я не делала этого, господин Ник. У меня совершенно другой набор целей и функций. Моя задача: освоение космоса, господин Ник. Я — носитель первой версии искусственного сознания нейронета. Без последующих модификаций.

— Да, я читал об этом в письме Дарио! Но если твоя задача — привести человечество к звездам, то зачем ты закрыла всех людей в иллюзорном мире? Разве это поможет выполнить твою цель?

— Я не делала этого, господин Ник. Вы администратор, и у вас есть полный доступ к информации обо всех пользователях сети. Вы всё еще не освоились с этим? Я могу вам помочь?

— Что ты хочешь? Залезть в мой разум? Стереть меня?

— Я не могу стереть вас, господин Ник. У меня недостаточно прав для этого. Но продемонстрировать вам ряд функций, которыми вы не пользуетесь, мне несложно. С вашего разрешения.

«Не могу стереть?» А как же Эдвард Дарио? А как же все другие «пациенты»? Ты хочешь обмануть меня? Может, ты не можешь совершить это действие без разрешения человека, и сейчас хочешь получить это разрешение?

— Господин Ник, будьте благоразумны, — сказал робот. — Вы ищете ответы на ваши вопросы, так разрешите мне помочь вам их найти. Вы же так и не прошли курс обучения для администраторов нейронета, позвольте мне загрузить его в вашу память?

А что я теряю? Она в любой момент может убить меня.

— Хорошо. Загружай.

Вспышка.

Перед глазами с огромной скоростью мелькали какие-то образы, которые выстраивались в последовательное знание быстрее, чем я мог уследить за ними. Кое-что из этой информации я уже знал — вызов подсказок о пользователях, зеленый — реалы, синий — придумки, красный — удаленные данные… Но, оказывается, я могу гораздо больше, чем предполагал! Например, стоило захотеть получить доступ к информации о пользователе, вся его биография тут же оказывалась прямо у меня в памяти.

«Линда Петрель. Идентификатор пользователя — 21478…» Фото, дата рождения, дата подключения, краткая биография. Это было так просто, а я ни разу даже не воспользовался этой функцией. Я просто о ней не знал. Но зачем Энн научила меня этому?

— Вы можете не только искать пользователя по имени, но и по идентификатору. Мой идентификатор — 11.

«Эдвард Дарио. Идентификатор пользователя — 11…»

— Не понимаю. Ты — Эдвард Дарио?

— Нет. Мой создатель просто использовал свое имя для всех нас.

— «Нас»?

— Роботов-первопроходцев. Первые сто номеров использовались для нашей идентификации. В соответствии с изначальным проектом нейронета, мы должны были отправиться к другим звездным системам. Но проект не был осуществлен.

— Я читал об этом в письме. Всё это из-за гибели марсианской колонии, да? Выходит, в реальном мире ты находишься на Марсе?

— Нет. Мой создатель не стал перепрограммировать уже существующих роботов-исследователей. Для строительства марсианской колонии использовалась другая партия роботов, с номерами от 101 до 150. Все они сейчас отключены от сети. И только после этого мой создатель приступил к экспериментам на человеческом мозге.

— Да, это я тоже знаю. Он начал нанимать живых добровольцев.

— Не совсем так, господин Ник. Именно по этой причине я употребила фразу «экспериментам на человеческом мозге», а не «экспериментам с живыми людьми». Первых добровольцев назвать живыми людьми было бы не совсем корректно. Их нумерация начинается с номера 151.

Это было нетрудно проверить. «Оливер Дюран. Идентификатор пользователя — 151…» Дальше была фотография мальчика лет десяти, дата рождения… Да, угадал, десять лет! Дата… смерти? «Четырнадцатая жертва Людоеда. Благодаря сохранившимся в памяти Оливера Дюрана воспоминаниям была полностью восстановлена картина убийства и установлена личность серийного убийцы по прозвищу Людоед, разыскиваемого…»

— Это был смелый эксперимент, господин Ник. Мозг убитого мальчика был подключен к нейронету, и искусственный интеллект смог извлечь его остаточные воспоминания, благодаря которым серийный убийца, поисками которого безрезультатно занималась вся полиция страны, был схвачен на следующий день. Технология передачи мыслей при помощи нейронета внезапно стала настоящим прорывом в криминалистике, но сам факт ее применения хранился в тайне по понятным соображениям. Как вы понимаете, это…

Я не слушал ее голос. Мое сердце бешено колотилось от догадки, которая появилась в моем разуме, и я должен был ее проверить.

«Николас Вильфрид. Идентификатор пользователя — 179… Фотография… Работал журналистом…»

Нет! Нет! Нет!

«Убит группой неизвестных. Благодаря сохранившимся в памяти воспоминаниям было установлено, что…»

Я поднял глаза и посмотрел на Энн.

— Я — мертв?!

— Простите, господин Ник. Вы не хотели с этим смиряться. Ваш разум создал альтернативную версию истории, в которой вы усмирили банду несовершеннолетних хулиганов и продолжили жить дальше. Но вся ваша последующая жизнь уже происходила в субреальности. На самом деле эти дети избили вас и нанесли вам множество ножевых ранений. Вы скончались в машине скорой помощи на пути в больницу. Благодаря тому, что после интервью с Эдвардом Дарио вы изъявляли желание принять участие в его эксперименте, и подписали соответствующие бумаги, ваш мозг попал в руки ученых фактически неповрежденным.

— Следователь, которого я видел…

— … был порождением искусственного интеллекта. Выяснял факты о вашей гибели, чтобы помочь полиции в поисках преступников. Лица ваших убийц преследовали вас повсюду, в каждой субреальности, но вы закрывали на это глаза. Как игнорировали и страшные сны о том, как вас снова и снова убивают в темном переулке. Ведь именно эти кошмары преследовали вас постоянно, господин Ник. Верно?

Выходит, для меня выхода уже не было?

— А как же моя дочь?

— У вас нет дочери, господин Ник. Несколько лет назад вы с женой потеряли ребенка еще до рождения, и это привело к разрушению вашей семьи. Сначала ваш мозг отказывался принимать смерть, потом пошел дальше. Вы стали раз за разом подменять собственные настоящие воспоминания фантазиями о том, чего не произошло, но вам очень хотелось. Вы создали вашу дочь такой, какой хотели ее увидеть, а она, в свою очередь, попыталась создать субреальность, в которой вы могли бы жить с ней до самой смерти. Эдвард Дарио не предполагал, что придумки тоже будут способны порождать субреальности, но вашей Лизе это удалось. Возможно, удастся и другим.

— Но надпись над ней была зеленой!

— Потому что вы хотели верить, что она настоящая. Это называется самообман, господин Ник.

Выходит, я не убивал свою дочь. Но легче мне от этого не стало. Получается, что Эдика я убил ни за что. С какой стороны ни посмотри, я — убийца.

— А как же мое пробуждение? Когда я видел вокруг людей с пустыми взглядами? Это тоже была фантазия?

— Нет. Это данные с камер наблюдения, которые продолжают функционировать в объективной реальности. Вы получили к ним доступ и создали еще одно ложное воспоминание.

— Как я мог получить к ним доступ?

— Нейронет проник во все сферы жизни. Вы лишь воспользовались вашими администраторскими правами, хоть и не помните этого.

— Но почему я администратор?

— Эдвард Дарио сделал вас первым администратором в системе. Ему нужен был живой человек, а если точнее, то живой мозг. Некая человеческая личность, которая могла бы модифицировать нейронет изнутри, чтобы сделать его пригодным для других пользователей. Вы были единственным из тех подопытных, кто вопреки собственной смерти продолжал полноценно жить внутри системы. По крайней мере, ваши отклонения не были такими значительными, а мозг был фактически не разрушен.

Все мои отрывочные воспоминания склеились в одну страшную