– Кто?

– Девушки, – отвечает он, – которые убегают.

Старик смотрит на Тею, словно она слабоумная.

– Я не…

– С чего ты решила, что чем‐то от них отличаешься?

Прежде чем Тея успевает что‐либо ответить, возница хлещет лошадь кнутом по боку. Щелчок кислой нотой разрезает наполненное птичьим пением утро. Старик уезжает, развернув повозку на широкой дороге. Тея наблюдает, как повозка, лошадь и человек становятся все меньше и меньше, исчезая в направлении, откуда они приехали. Она еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.

Постояв немного, она отправляется покорять последнюю милю. Небо – огромное. Трава уже покрылась росой. Тея продолжает идти, объемистый полотняный мешок бьет ее по бедру. Голова под чепцом потеет, спина ноет, шея горит, а ноша оказывается тяжелее, чем она ожидала. Молодая женщина, одиноко идущая по сельской тропинке, хочет остановиться, но боится это сделать. Даже если вокруг никого нет, остановка здесь кажется ей разоблачением – в городе такое было бы немыслимо. Презрительные слова старика все еще звучат в голове:

С чего ты решила, что чем‐то от них отличаешься?

«Прямо сейчас, – представляет себе Тея, – я могла бы быть единственной оставшейся женщиной на земле».

«Сейчас было бы неплохо поплакать», – думает девушка, отмахиваясь от сонной мухи и вглядываясь в теплый, мерцающий впереди воздух над тропинкой. Было бы хорошо дать волю грозе рыданий, которая раскатами грохотала внутри с того момента, как Тея ушла из дома, прочь от судьбы, которой никогда не хотела. Она может рыдать и кричать, никто не узнает.

Тея оглядывается вокруг: огромное голубое небо, низкая и бескрайняя земля. Так это и есть Ассенделфт. Подумать только, здесь выросла ее тетя. Сколько раз тетя Нелла кричала здесь? Или она держала все в себе?

«Ты уже зашла так далеко, – убеждает себя Тея, спотыкаясь. – Просто продолжай идти». Но теперь девушка боится, что дом в Ассенделфте может оказаться просто сказкой, выдуманной тетей, чтобы объяснить ее собственное бегство в город мечты – Амстердам. Чтобы оправдать горечь многих лет, когда эта мечта не сбылась. Возможно, никогда не существовало пьющего отца и матери, утонувшей в озере. Никогда не было брата и сестры. Никогда не было дома настолько ужасного, что тетя Нелла в него не вернулась. Все могло оказаться ложью, и Тея вляпалась в это, не имея ничего, кроме сумки с одеждой и двух миниатюр.

Тея решила податься в Ассенделфт, потому что знала – отец не подумает, что она способна на такое путешествие, а Корнелия вряд ли может представить, что она захочет поехать сюда. Ее тетя никогда не приедет сюда в поисках племянницы, потому что это место преследует ее в кошмарах и она поклялась никогда сюда не возвращаться. Тея пришла в междумирье, где, как ей казалось, она будет в безопасности. Но спустя несколько часов она отчаянно хочет, чтобы ее нашли.

Стоит Тее почувствовать, что она вот-вот расплачется от осознания масштаба собственного провала, как она видит это. Не выдумку, не плод воображения тети, а реальность. Вдалеке виднеется силуэт дома, его все еще кажущиеся крошечными трубы поднимаются к небу. Должно быть, это дом детства тети Неллы, потому что поблизости нет других домов. Июньское солнце освещает его, как драгоценный камень, обрамленный облаками. Словно чья‐то рука капризно уронила его с большой высоты, чтобы проверить, как он будет смотреться в этом клочке пространства.

Сердце Теи бьется чаще. Ноги шагают по земле, а мир вокруг наполняется красками. Девушка начинает бежать. Дом становится все больше, в нем два широких этажа с толстыми стенами, кирпичная кладка – цвета запекшейся крови. Приближаясь и затаив дыхание, Тея видит огромную дыру в крыше, в нескольких трубах не хватает кирпичей, а те, что еще стоят, дышат на ладан. Она останавливается у прогнившего забора, тяжело дыша, в голове все плывет и кружится. Все окна заколочены. Дом слеп, связан, входная дверь тоже заколочена несколькими крепкими досками. В окнах первого этажа вьется плющ, а палисадник перед домом зарос и одичал.

Тея проскальзывает между прогнившими столбами забора. Несмотря на странную тишину, царящую в доме, трудно не почувствовать, что за ней наблюдают. Может, кто‐то подглядывает из-за досок? Тея смотрит по сторонам и ждет. Но до нее доносятся лишь жужжание пчел, шелест ветра в листве, жалобное пение птиц в кронах деревьев, названий которых девушка не знает. Здесь нет коров. Нет кур. Нет ни овец, ни диких лошадей. Здесь растут фруктовые деревья, такие, какими их описывала тетя Нелла: одни низкие и корявые, другие пышные. Пробивающиеся сквозь густую траву маки похожи на красные пятна краски в зелени.

Но дом, в котором прошло детство тети Неллы, уже не тот, что раньше. Тея смотрит на древние стены, и, пусть ее тянет к ним, в сердце растет страх. Ловушка готова захлопнуться.

XXX

Над Амстердамом занимается рассвет, но небо все еще усыпано звездами. Нелла складывает нижнее белье, пару блузок и несколько хлопковых чепцов в кожаную сумку. На этот раз она обойдется без дорожного чемодана и без попугая в громоздкой клетке, как в том, отзеркаленном сейчас путешествии. Она кладет в сумку деньги, вырученные от продажи «Кораблекрушения» Марин. Прежде чем успевает передумать, сворачивает план дома своего детства – места, которое то появлялось, то исчезало из ее мыслей с тех пор, как Нелла поняла, куда могла направиться Тея, – и кладет туда же, в сумку. Поцеловав миниатюру младенца, сует его в карман. Она пишет записку Отто и Корнелии, потому что, хотя ее исчезновение и не вызовет столько волнения, как пропажа Теи, она не может уйти просто так. Нелла надеется, что они смогут разобрать ее каракули и понять, почему она так торопилась.

Внизу, в прихожей, Отто все еще спит на стуле, побежденный усталостью. Кусок куриного пирога съеден, но судя по крошкам, рассыпанным по полу, это постарался Лукас. Нелла не может представить, насколько надо устать, чтобы заснуть в такой неудобной позе, но на мгновение, в полумраке прихожей, она боится, что он только притворяется спящим и будет настаивать, чтобы пойти с ней туда, куда она должна отправиться одна.

Затаив дыхание, Нелла выжидает, но Отто по-прежнему – в мире сновидений. Она надеется, что там на него снизойдет благословение и он сможет отдохнуть, прежде чем вернется в настоящее и вспомнит вчерашний день. Он может рассердиться на Неллу за то, что ушла без него, но она остается непреклонной и на цыпочках спускается в кухню, где оставляет