жизни. Она не могла обсуждать эту смерть. По натуре она была тихой, вышла замуж и родила двоих детей, но отдалилась от мужа и семьи после того, как ее «захлестнули наркотики», по выражению другой ее сестры. С тех пор ее жизнь превратилась в череду избиений сутенерами, рискованных встреч, угроз самоубийства, коматозных состояний, неудачных поездок, ночных кошмаров.

Забеременев в последний раз, она наняла женщину-вудуистку, чтобы та прочитала заклинания над ее животом, а затем объявила друзьям, что намерена продать ребенка за пять тысяч долларов, чтобы расплатиться со своими кредиторами. Бред ее выражался простой формулой: «Все против меня». Последний раз ее видели пристававшей к клиентам в районе, известном как «коридор проституток».

Поначалу никто не беспокоился, когда она не вернулась в маленькую квартирку на Глэдис-стрит, которую делила иногда с сутенером, бойфрендом или другими проститутками. Энн давным-давно потеряла связь со своими родственниками и бывшим мужем, ее уличные друзья решили, что она уехала, чтобы спокойно родить ребенка. Возможно, она даже вернулась на привычный маршрут – Бингемтон, Скрантон, Сиракьюс и Рочестер, чтобы быстро заработать немного денег и расплатиться со своим пушером – такое было в порядке вещей.

Через несколько недель распространился слух, что она умерла в тюрьме от СПИДа. Кто-то сказал, что она наконец-то осуществила одну из своих частых угроз покончить с собой с помощью героиновой дозы. В уличном мире, пропитанном наркотиками, никто даже не был уверен, когда точно она исчезла. Друг сообщил, что видел, как она спешила по мосту на Драйвинг-Парк-авеню через реку Дженеси, но он не смог точно назвать дату. Лицо у нее было красным, она плакала и кричала, что за ней кто-то гонится. Никто не потрудился проверить эту историю или сообщить об исчезновении женщины. Проститутки часто подвергались грубому обращению. Они меняли адреса. Иногда исчезали. Это было частью их профессии.

Прошло два месяца. Около 18:00 9 сентября Эктор Мальдонадо, невысокий смуглый мужчина с черными волнистыми волосами, спустился по крутому склону ущелья реки Дженеси в поисках бутылок из-под виски, чтобы сдать их и купить сигарет. Прошел час, он нашел восемь бутылок, за которые в соседнем супермаркете «Топпс» давали по сорок центов.

Поднимаясь обратно по насыпи, Мальдонадо заметил что-то на узком выступе у края ущелья, под пологом кленов, сорняков и папоротников. Он подошел поближе, чтобы посмотреть на темно-зеленый пластиковый пакет для мусора, который был покрыт ветками и кусками черного асфальта. Из-под этой кучи торчала кость ноги. Он подумал, что это останки оленя, но потом заметил человеческую одежду.

Тело настолько разложилось, что криминалисты не смогли установить причину смерти. Камень диаметром около сорока сантиметров прикрывал прядь каштановых волос средней длины, которые, казалось, были вырваны из черепа. Глаза вылезли из орбит, большая часть кожи сгнила на летней жаре. Белая майка с красными бретельками была застегнута на левом запястье, а джинсы «Кельвин Кляйн» спущены до правой лодыжки и вывернуты наизнанку. Через джинсы был продет незастегнутый коричневый ремень. В пяти метрах от тела полиция обнаружила пару синих сандалий-шлепанцев.

Тело оставили на крутом выступе на ночь, а на следующее утро место преступления было обследовано криминалистами, детективами и высшим руководством. В полицейских сводках Рочестера обычно фигурировало восемь или десять пропавших женщин, но этим летом их число достигло одиннадцати, почти все они были проститутками, и еще четверо умерли насильственной смертью.

Полиция приступила к утомительной работе по отсеву подозреваемых.

2. Артур Шоукросс (интервью с психиатром)

Я шел по Лейк-авеню… обратно в город, и возле ресторана «Принцесса» меня увидела девушка. Она узнала меня раньше, чем я ее, и предложила устроить «свидание». Я сказал:

– Все, что у меня есть, это двадцать долларов.

Она говорит:

– Ну, мне все равно нечего делать до конца дня.

Я говорю:

– Хорошо.

Мы прошли за YMCA и вернулись к мосту на Драйвинг-Парк-авеню, и она говорит:

– Идем сюда.

Там шло какое-то строительство, и поле было полностью скошено. Остался только небольшой участок с высокой, может быть метра полтора, травой.

Она начала с орального секса, и у меня, типа, возникла эрекция. Потом мы начали заниматься самим сексом, совокуплением, понимаете? И тут появляются какие-то дети, четверо или пятеро. Они спускались к самому берегу реки по той же тропинке, по которой спустились и мы. Она спросила:

– Что это за шум?

Я говорю:

– Не двигайся.

Дети были уже почти рядом, а ей захотелось встать и уйти. Она даже поднялась на колени. Мне пришлось ее одернуть.

– Веди себя тихо, ладно? – говорю я ей.

А все дело в том, что я запаниковал: вспомнил предостережение и вдруг представил, как они появляются, ну, те, из службы по УДО, а я голый и вокруг дети. И чем больше я об этом думал, тем сильнее паниковал. А она все не унималась, сопротивлялась и повторяла: «Дай мне встать». Тогда я просто лег на нее и говорю:

– Нельзя, чтобы дети увидели, чем мы занимаемся, понимаешь?

А она свое:

– Если не отпустишь, я закричу.

И тогда со мной произошло то же самое, что и с первой: я начал потеть, понимаете? Пот с меня просто градом катился, я запаниковал и схватил ее за горло. Держал и не отпускал, пока она не затихла.

Потом я взял, спустил ее – мы были в метре с лишним от края обрыва – и перекатил туда, за куст…

Вопрос: Вы сказали, что беспокоились из-за того, что если вас найдут голым среди детей, то это сочтут нарушением условно-досрочного освобождения?

Ответ: Да. Это… да, это было единственное, о чем я думал.

3.

У Артура Шоукросса и его сожительницы наступало второе Рождество в Рочестере, и они решили послать его матери приятный подарок. После полутора лет свободы он все еще не отказался от идеи воссоединения с семьей либо в Уотертауне, либо в Рочестере и надеялся, что подарок повысит шансы на успех. Со своей стороны, Роуз думала, что подарок поможет смягчить бурные отношения между матерью и сыном. Она устала смотреть, как Арт плачет после каждого телефонного разговора.

Ничего такого, что понравилось бы Арту в доступном им ценовом диапазоне, магазин подержанных вещей Армии спасения предложить не мог.

– Это? – Он отшвырнул солонку и мельницу для перца. – Для моей мамы?

В конце концов они остановились на серебряном блюде, которое было им не особо по карману. Дома Арт отполировал его до блеска и отправил в Уотертаун, завернув в мягкую белую ткань.

Несколько дней спустя он положил трубку после очередного разговора и потер глаза костяшками пальцев.

– В чем дело? – спросила Роуз. – Она же получила блюдо?

Арт кивнул.

– И что она сказала?

– Она сказала: «Если ты собираешься что-то купить, купи что-то новенькое».

И он, топая, вышел из квартиры.

4.

Судебно-медицинский эксперт округа Монро потратил два месяца на изучение останков, найденных в ущелье Дженеси, и пришел к