Гедимин задумчиво посмотрел на него.

— Кто хочет и не боится. Предпочтение быстрым.

«Бойцы» Мэллоу переглянулись. Джон поднял сжатый кулак и обвёл их выразительным взглядом.

— Слушайте сюда, парни. У нас последний шанс вылезти из этого угла. Кто не побоится встать перед бойцом Джайна? Хотя бы втроём? Кто не умрёт от лишней затрещины? А кто сумеет уклониться от удара?

Винки презрительно фыркнул.

— Ничего не выйдет, Мэллоу. Тут нет бойцов. Зря ты тратишь на них общак!

Толпа зашевелилась. Шестеро, выбравшись из неё, подошли к Мэллоу.

— Этого мало, парни, — качнул головой тот. — Видите, сколько громил у Джайна? Нам надо собрать по трое наших на каждого! Кто ещё? Выходите, не бойтесь!

Кто-то за спиной насмешливо засвистел.

— Всё надеешься, Мэлли? Бросай это дело и ступай во двор! Пока мы тебя терпим, но скоро, Мэлли, ты навсегда поселишься в камере. Бросай по-хорошему!

Мэллоу ничего не ответил — он, шевеля губами, пересчитывал про себя «бойцов». Их набралось уже пятнадцать — обычные «мартышки», некрупные даже по «мартышечьим» меркам.

— Так-то лучше, — сказал Мэллоу, поворачиваясь к Гедимину. — Вот, у нас есть пять твоих отрядов. Сам их разделишь?

Сармат шагнул к новой маленькой толпе. Люди подались было назад, но сзади уже подпирали, — и им пришлось остаться на месте, хотя им явно было не по себе. Гедимин сел на пол и выставил вперёд согнутую в локте руку.

— Пусть каждый ударит один раз, — он показал на своё предплечье и замер на месте. Люди зашевелились не сразу. Первый — видимо, от волнения — даже промахнулся.

— Ещё раз, — сказал сармат. — Да, сойдёт. Теперь…

Он нарочито медленно двинул рукой вперёд, в сторону лица человека. Тот взмахнул руками, слегка задев кулаком запястье сармата. Гедимин отвёл руку и кивнул.

— Этот — первый в отряде. Будет держать. Есть тут двое, с кем ты дрался бы вместе?

Человек огляделся по сторонам, быстро закивал и поманил кого-то к себе.

— Эй, Джед… — начал было Мэллоу, но не договорил — его фразу прервал громкий гудок. Те, кто сидел на диванах и вокруг них, зашевелились, те, кто уже стоял, потянулись к выходам.

— Пора по камерам, — вздохнул Мэллоу, глядя на Гедимина с довольной ухмылкой. — Отлично поработал!

Шум шагов и гомон десятков людей уже стали такими громкими, что слова Джона были еле слышны.

— Даже если на этом всё и кончится, — сказал он, сжав руку Гедимина, — мы уже неслабо всех напугали. А если ты неделю-другую походишь с нами…

— Гедимин Кет! — донеслось из-под потолка. — На выход!

Сармат выбрался из ангара. Людей уже строили вдоль решётки — с одной стороны стояли самцы, с другой — самки. Во двор вышли четверо экзоскелетчиков. У ворот стоял угрюмый Матейка.

— Он? — спросил конвоир у другого экзоскелетчика. Двое заключённых закивали.

— Отобрал купленную еду, — кивнул экзоскелетчик. — Вот пострадавший, а этот был рядом.

Гедимин недобро сузил глаза.

— Они полезли драться и уронили контейнер. Всё лопнуло, — проворчал он. — И вытекло. Остались пустые коробки.

Он махнул рукой в сторону мусорного ящика. Охранники, переглянувшись, дружно хмыкнули.

— Забирай его, — буркнул один из них. — В камере рассчитаетесь.

Матейка, дёрнув сармата за скованные руки, подтянул к себе и потащил к воротам. Кто-то из заключённых проводил его свистом.

…Втолкнув Гедимина в камеру, конвоир ушёл — и вернулся только через четверть часа, когда озадаченный сармат уже лежал на койке и дочитывал сцену спаривания человеческой самки с разумной рептилией. Странности человеческих самок так удивили его, что он не сразу заметил шум открывающейся двери.

— За нарушение распорядка и хищение чужой собственности, — сказал, не дожидаясь, пока он встанет, один из вошедших экзоскелетчиков. В следующую долю секунды сармат повалился ничком, шипя от резкой боли за грудиной. Сердце затрепыхалось в горле, норовя выскочить через рот.

— Надо было перед строем, — услышал Гедимин сквозь гул крови в ушах. Дверь закрылась, следом лязгнуло, захлопываясь, смотровое окошко.

Через десять минут, кое-как восстановив контроль над телом, сармат сполз — точнее, свалился — с койки на пол и заглянул в «тайник» — если так можно было называть временное хранилище, открытое всем взглядам. Пакет был на месте, все контейнеры со спиртным лежали в нём, — Гедимин убедился в этом, поворошив свёрток дрожащей рукой. Ещё пару минут он сидел на полу, унимая сердцебиение, потом перевалился на койку и опрокинулся на спину. Контроль над телом к нему вернулся, но навалившуюся чудовищную усталость надо было перетерпеть без резких движений.

«Влепили мне разряд за хищение,» — мысли внутри черепа плавали медленно, изредка сталкиваясь друг с другом, и сармат лениво за ними следил. «Видели, что вещи здесь. Ничего не взяли. Не понимаю…»

17 августа 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«И возьми, если не сложно, пять стаканов джина,» — приписал Джон Мэллоу к короткому посланию на четвертинке листа. «Для поощрения новобранцев. Мы все ждём тебя и надеемся, что вчерашнее тебе не повредило.»

— Отвечать будешь? — в третий раз спросил охранник — насколько помнил Гедимин, его звали Алькарас — и снова попытался через смотровое окошко заглянуть в листок, который держал сармат. — Если нет, я пойду.

— Да оставь мне ручку, пусть тут лежит, — отозвался Гедимин, перечитывая письмо и задумчиво щурясь. «Пять контейнеров. Карманов у меня нет. Сложить в носки?»

— Запрещено, — угрюмо сказал охранник. — Так ты отвечать будешь?

— Нет, — сармат сложил письмо вчетверо и протянул Алькарасу. — Дай мне пустой пакет.

Тот без единого звука достал свёрнутый тонкий пакетик и бросил в окошко. Гедимин удивлённо мигнул — он всякий раз бывал озадачен, когда получал от охраны то,