разговаривает, это оруженосец Тьерри де Галерана, а он не из тех, кто заводит любовниц.

Алиенора вспомнила угрюмого юношу с большим адамовым яблоком и прыщавым лицом.

– Значит, шпионит, – сказала она, и у нее заныло в животе. – Неужели никому нельзя доверять?

Марчиза пожала плечами:

– Вполне возможно, мадам.

– Думаешь, она знает о ребенке?

– Она может подозревать, но у нее нет доказательств.

Алиенора прикусила губу. Поняв, что беременна, она старалась скрывать отсутствие кровотечений, пачкая лоскутки ткани куриной кровью, которую тайком приносила Марчиза.

Гизела вернулась раскрасневшаяся и с блестящими глазами. Алиенора заколебалась. Возможно, у девушки действительно появился любовник. Если она смогла скрыть беременность, то почему Гизела не может быть столь же искусна. Возможно, он был нехристианином или воином низшего ранга, и поэтому роман следовало хранить в тайне. Она решила разобраться в этом завтра.

Алиенора удалилась в свои покои, Марчиза и Мамиля помогли ей лечь в постель, а Гизела приготовила комнату для служанок, затушив лампы и убрав рукоделие. Марчиза расчесала волосы Алиеноры, разглаживая их после каждого взмаха, роняя на плечи волны тяжелого, сияющего золота.

Внезапно Гизела тихонько вскрикнула. Алиенора подняла глаза и замерла, увидев, как фигуры в темных одеждах вошли в ее спальню и закрыли двери между комнатами.

Солдаты! На поясах у них висели мечи, а под плащами поблескивала кольчуга. Едкий запах мужского пота пропитал комнату. Она чувствовала, как они окидывают взглядами ее фигуру и распущенные волосы. Вперед вышел Тьерри де Галеран, его темные глаза сияли злобой и радостью, и Алиенору охватил ужас.

– Как вы смеете?! – воскликнула она. – Что происходит?

– Мадам, король покидает Антиохию, и он хочет, чтобы вы присоединились к нему. Идемте, пора ехать. Дело срочное.

– Пусть король делает что хочет, – ответила она. – Я остаюсь в Антиохии.

– Мадам, это невозможно. Король попросил меня позаботиться о вас. – Через левую руку у него был перекинут сверток, который оказался мужским плащом из плотной темно-зеленой шерсти, отороченной соболем.

– Король прекрасно знает, что я остаюсь здесь. – Алиенора держалась твердо. Остальные мужчины смотрели на нее враждебно, ни один не опустил взгляд в знак почтения к ней. Здесь не было ни сочувствия, ни выхода. – Или вы пришли, чтобы убить меня? – Едва договорив, она поняла, что ее вполне могут убить. – Где Сальдебрейль?

– Скажем так, ему нездоровится, – ответил Тьерри и потянулся к ней.

Она оттолкнула его.

– Не прикасайся ко мне! – прошипела она, испытывая отвращение при одной мысли о том, что он может до нее дотронуться.

Он схватил ее за запястье, и она укусила его. Марчиза бросилась на крестоносца с тяжелой расческой, однако он ударил ее по щеке, отбросив к расписному сундуку. Мамиля закричала, и один из мужчин схватил ее и зажал ей рот рукой.

– Тише, госпожа, – прорычал он, – или я выдавлю голос из вашего горла.

Алиенора ударила Тьерри ногой по голени и побежала, но двери были закрыты, ее загнали в угол. Несмотря на это она повернулась, чтобы бороться, схватила кочергу с жаровни и ткнула ею в Тьерри. Он рассмеялся, уклонился от удара и схватил ее за запястье, выкручивая руку до тех пор, пока она не выпустила оружие. Она попыталась вытащить нож у него из-за пояса, но он закружил ее и с помощью своих приспешников укутал в плащ и обвязал веревками, лишив возможности двигаться. Но она все равно пыталась бороться. В ее голове проносились видения: вот ее бросают в Оронт, чтобы она утонула, или увозят из дворца, закалывают и оставляют на съедение волкам и диким собакам.

Тьерри стоял, задыхаясь, кровь текла по его лицу из порезов, оставленных расческой.

– Чертова кошка. – Он вытер щеку тыльной стороной ладони и пнул Алиенору. – Сука.

Она сверкнула глазами.

– Я отомщу. Призываю душу моего отца в свидетели того, что ты творишь, и проклинаю тебя навеки! Отпусти! – Она снова попыталась вырваться.

– Королю решать, что с тобой будет. Я предоставляю ему самому разбираться с предателями и развратницами в его собственном доме. – Наклонившись, он затянул путы, пока Алиенора едва не задохнулась.

– Здесь только один развратник, – задыхалась она. – И он стоит передо мной.

Де Галеран ударил ее ногой в живот.

– Мы скоро узнаем правду, – прорычал он.

Кричать она не могла, у нее перехватило дыхание. В глазах потемнело, но она смутно осознавала, что мужчины схватили Мамилю и Марчизу, угрожая обнаженными мечами. Де Галеран и еще один рыцарь подхватили ее и потащили, словно свернутый ковер по базару. Гизела стояла наготове, накинув на плечи плащ и держа в руке узелок с вещами. Глаза ее были расширены от страха, но подбородок гордо вздернут, и Алиенора поняла, что перед ней предательница, не уступающая развратнику-тамплиеру.

После короткого, тряского путешествия и звяканья мешочка с деньгами Алиенору бесцеремонно бросили на каменистую землю. Тяжелый плащ лишь отчасти смягчил падение. Если раньше ей было трудно дышать, то теперь каждый вздох давался с огромным трудом. Она умрет, теперь она была уверена в этом, и ребенок вместе с ней. Она задыхалась. В горле у нее клокотало.

Тьерри нагнулся и разрезал веревки. Алиенора жадно втянула воздух, задыхаясь и отплевываясь.

– Ты умрешь! – выдохнула она.

– Сомневаюсь, – ответил Тьерри. – А вот ты – вполне можешь.

Он схватил ее и с помощью другого рыцаря перенес к брыкающейся лошади. Один из солдат уже сел в седло, и ее бросили перед ним. Она закричала, и всадник зажал ей рот и нос жесткой мозолистой рукой, почти перекрыв дыхание.

– Еще немного, и тебе конец.

Она попыталась укусить его, и он выругался.

– Заткни ей рот, – сказал Тьерри и протянул всаднику тряпку, которую тот свернул и засунул Алиеноре в рот. – И глаза завяжи. Чем меньше эта тварь будет видеть, тем лучше.

Она боролась и сопротивлялась, но мужчины были сильнее и страшно разозлились. Всадник крикнул: «Ха!», пришпорил коня, и тот рванулся вперед. В животе у нее возникло ужасное ощущение, как будто мышцы растянулись и вот-вот разорвутся. Ее трясло и било о луку седла. Ветер слепил ей глаза. Она была беспомощна и напугана, уверившись, что ее везут в укромное место, чтобы убить и избавиться от тела.

Алиеноре показалось, что скачка продолжалась несколько часов. В конце концов лошадь перешла на шаг. Она почувствовала запах дыма и услышала шум голосов – всадник натянул поводья. Алиенору сняли с лошади и бросили на землю. Она не смогла сдержать стона.

– Лежи тут, – приказал он. Она почувствовала, что он уходит, и услышала, как поприветствовал мужчин у костра, а потом плеснул что-то в миску.

– Может, лучше ей