Шрифт:
Закладка:
Кто-нибудь в здравом уме признает мешок с прошлогодними листьями полноценным биржевым товаром? Никто и никогда. Но если этот мешок опломбирован, к нему приклеен сертификат банка, а сам банк выставил на товарной бирже двусторонние котировки на мешки, то варранты на эти мешки становятся полноценным биржевым товаром. И здесь совсем не важно, сколько в реальности мешков на складе. Гораздо важнее, сколько товарных расписок раскуплено и находится в обращении. Создан новый финансовый инструмент, с ним будут работать биржевые спекулянты. Он получит текущую котировку. И будет иметь все шансы стать финансовой пирамидой. Напомним один малоизвестный факт. В 1993-1994 годах на фондовых отделах российских бирж билеты МММ создавали 80-90 процентов оборота.
Заканчивая раздел об исходных экономических теориях необходимо заметить, что в экономической истории были весьма заметные периоды «стихийного кейнсианства». Первые примеры дал, несомненно, Китай в IX – XII веках, когда там появились бумажные деньги и первые случаи валютной монополии государства (сбор налогов золотом и серебром, а расчеты из казны медью и ассигнациями). Итальянский авантюрист Марко Поло, помогавший монголам завоевывать Китай, был безумно удивлен хождением бумажных денег в этой стране.
Но наиболее удачный период «стихийного кейнсианства» пришелся на время правления в России Екатерины II. Рост территории, разделы Польши, переселение в Россию греков, немцев, армян и представителей других народов создали условия для быстрого развития товарно-денежных отношений. И в результате вся бескрайняя эмиссия «екатеринок» нашла товарное покрытие, не вызвала инфляции и позволила безболезненно финансировать практически непрерывные войны.
ГЛАВА III. СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОРИИ МЕНЕДЖМЕНТА
Обилие учебников, лекций и мемуаров по менеджменту, известная аббревиатура МВА, выраженный набор сложившихся дисциплин (банковское управление, управление промышленным предприятием, биржевые практики и т.д.), все это с неизбежностью порождает вопрос о том, что уж если все так хорошо разработано, то почему банкротятся предприятия, банки и даже целые страны? Что-то не так в теории, или некорректно ее применение? Давайте разбираться.
Цель любой коммерческой структуры и ее руководства – получение максимума прибыли. И сразу же возникает проблема, за какой период времени этот показатель рассчитывать? Можно за год, можно за 4-6 лет, а можно и за 10. На чем остановиться?
Если собственник требует максимума прибыли здесь и сейчас, то надо просто продать предприятие. Сначала проделать предпродажную подготовку, все лишнее вывести на аутсорсинг, четко обозначить бизнес-процессы, показать прозрачный баланс, дать гарантии покупателю об отсутствии забалансовой задолженности (т.е. что через год не всплывет вексель на серьезную сумму), и теперь продать предприятие, то есть реализовать сразу весь запас, а не ждать годами текущего потока. Это и будет максимум прибыли.
Если нужен максимум прибыли за 4-6 лет, то, как минимум, нужно поддерживать предприятие в приличном техническом состоянии, не разорять амортизационные фонды, продолжать расходы на рекламу и не допускать снижения рыночной доли.
Если нужен максимум прибыли за 10 лет, то необходимо привлекать заплановую гипотезу развития рынка, которая во многом будет построена на экстраполяции мирохозяйственных трендов. И в этом варианте уже требуются долгосрочные капиталовложения, учет макроэкономических рисков, корректировка заплановой гипотезы, учет социальных факторов и т.д.
Обратим внимание, что все учебники менеджмента и МВА так или иначе выносят вопрос о целеполагании за скобки, т.е. кто-то, не очень понятно кто, должен дать менеджерам цель, которую они и должны достичь.
На эти несложные рассуждения наложим проблему соотношения запасов и потоков. Запас в данном случае – ликвидационная (реализационная) стоимость предприятия, а поток – годовая прибыль. В детали отличия валовой прибыли от чистой вдаваться не будем, они здесь не существенны. И это соотношение как целевую функцию, – такая-то капитализация, такой-то дивиденд, – тоже кто-то должен определить. Заметим, как любопытно в данном случае сливаются воедино две фундаментальные проблемы: соотношение потоков и запасов с одной стороны и предпочтение благ нынешних благам будущим с другой. Ведь чтобы нарастить запас, который в будущем или станет реализационной стоимостью, или приведет к росту потока, нужно уменьшать текущие блага в пользу будущих.
Свои проблемы создает и техническое строение капитала (соотношение основных и оборотных фондов). Понятно, что торговая фирма, весь капитал которой почти полностью находится в обороте, в случае любых катаклизмов может быстро уйти в ликвидность, свернув свои дела.
Есть средний вариант, например, отельный бизнес. В 1970-1980 годы за счет заемных средств немцы и французы активно развивали этот бизнес в Турции. За 8-10 лет кредит возвращался, а реализационная стоимость отеля превращалась в чистый доход.
Успеху этих проектов весьма способствовало то, что политическая стабильность Турции позволила обойтись в этот период без исламских революций и прочих социальных потрясений, которые распугивают туристов. А так же то, что монетарные власти Турции проводили в этот период активную инфляционную политику, десятилетиями поддерживая уровень инфляции в диапазоне 40-60 процентов в год. Это позволило инвестором сокращать издержки на оборотный капитал и удерживать цены на конкурентном уровне по сравнению с ценами Северной Африки (Египет, Тунис, Марокко). При этом МВФ и ВБ отнюдь не настаивали на специальных антикризисных мерах для Турции.
Самый тяжелый для менеджмента объект управления – это горнодобывающая промышленность. Когда золотодобывающая шахта в Южной Африке строится 12-15 лет, любые социально-экономические прогнозы становятся бессмысленными. После отмены в 1974 году в США валютной монополии государства и снятия запрета на частное тезаврирование цены на золото быстро поднялись с 42 до 880 долларов за унцию в 1979 году. Это стимулировало золотодобывающие компании Австралии и Южной Африки к расширению производства. И пик ввода новых мощностей пришелся на начало 1990-х годов. Что и сбило цены до уровня в 250 долларов за унцию. Тогда акции золотодобывающих компаний мало кого интересовали. Зато сейчас, при цене в 1,5 тыс. долларов за унцию, эти акции стали привлекательным объектом инвестирования, т.к. порождают неплохой дивидендный поток.
Так что же порождает менеджерские ошибки? Есть два главных фактора. Первый, это сбивчивое, переменчатое целеполагание, которое не позволяет выстроить долгосрочную стратегию развития. Оно не зависит от менеджеров. И второй, очень смутное представление самих менеджеров о соотношении потоков и запасов и о предпочтении благ нынешних благам будущим. Здесь остановимся чуть подробнее. Любая замкнутая система, описанная набором показателей (а ведь именно так интуитивно представляют себе менеджеры свою компанию при наличии целеполагания) подпадает под действие теоремы Геделя о неполноте (набор показателей регулируемой системы или не полон, или противоречив). Этот результат, полученный в
