Шрифт:
Закладка:
Молодые матросы стояли на нижней палубе возле двух стендов, закрепленных на переборке. На одном образцы морских узлов — боцманский стенд. Учились вязать! А вот второй… Второй сразу привлек всеобщее внимание: море, заливы, речки, сопки, поселки — искусно сделанная умельцами рельефная карта. А над ней строгая надпись: «Край, который ты охраняешь».
Матросы стояли возле карты тесно, плечом к плечу. Стояли и молча рассматривали каждую складку на карте.
Когда зародилась мечта? Границы Владимир в жизни не видывал. Только в кино да в книжках читал о пограничниках. Часовые, секреты, дозоры. Туманы, плывущие над пограничной рекой. Всплеск. Рыба или нарушитель? Щелк затвора. «Стой! Кто идет?» Собаки с высунутыми языками рвутся с поводка. Вперед! Враг коварен, хитер…
Сколько раз мальчишкой, сидя на речке с удочкой, Володька Федоров напряженно вслушивался в шорохи и сжимал удилище, будто винтоЬку.
Никому и никогда не говорил он о своей мечте. Признался только одному человеку — Светке.
Светка посмотрела на пего с восторгом и сказала сдавленным голосом:
— Володька, ведь там стреляют. Ведь убить могут.
— Еще не известно, кто кого!..
Потом, уже перед самым окончанием школы, никому не сказавшись, даже Светке, он поехал, в райцентр — в военкомат.
Дежурный спросил, к кому он и по какому делу.
— Як военкому, по личному.
— Военком занят, — сказал дежурный. — Может быть, кто-нибудь другой может решить ваш вопрос? Вы изложите суть.
— Нет, — ответил Володька. — Никто другой не может. У меня дело государственной важности.
Он так прямо и сказал: «государственной важности». Может быть, несколько громко, но он считал, что служба на границе — дело государственной важности. А приехал он к военкому поговорить именно об этом.
Дежурный недоверчиво посмотрел на него:
— Ну, раз государственное дело — обождите.
Володька сел на неудобную деревянную скамью и стал разглядывать всевозможные плакаты, которыми были обвешаны стены. Разглядывал долго. Узнал, что надо делать при атомном, бактериологическом и химическом нападении, куда пойти учиться и работать демобилизованному, какие льготы предоставляются семьям военнослужащих. И только когда в десятый раз перечитывал лозунг, призывающий отправиться на целину, дежурный сказал ему, чтобы он прошел к военкому.
В кабинете Володька увидел грузного полковника с тремя рядами орденских колодок на кителе. Стараясь держаться по-военному, представился:
— Федоров Владимир.
— Садитесь, товарищ Федоров Владимир. Дежурный доложил, что вы по важному делу.
— Так точно, товарищ полковник. Только не по важному, а по государственному.
— А разве бывают не важные государственные дела? — улыбнулся полковник.
— Так точно. То есть, конечно, не бывают, товарищ полковник. В этом году после школы я призываюсь в армию.
Полковник кивнул.
— Очень прошу направить меня служить на границу.
Полковник хмыкнул.
Володьке показалось, что военком уже сейчас отказывает ему, и он повторил горячо:
— Товарищ полковник, очень вас прошу!
— Понимаю, товарищ Федоров Владимир! Не один вы мечтаете служить на границе. Каждому хочется быть поближе к подвигу. А вы службу на границе представляете как сплошной подвиг. Так ведь? — И, не дожидаясь ответа, полковник продолжал, постукивая карандашом по краю стола: — А если подвига не будет? Будет просто служба? Правда, потяжелее, чем во многих других частях.
— Товарищ полковник, честное комсомольское!.. Вы не подумайте, товарищ полковник!.. Я буду…
— А как вы учитесь?
— Сносно. Двоек нет, товарищ полковник.
— А по общественной линии как обстоят ваши дела?
— И по общественной сносно. Я председатель секции рыболовов и охотников.
Военком улыбнулся.
— Нет, серьезно, товарищ полковник, вы не смейтесь. Рыбу и зверя перехитрить надо. Уметь стрелять. Скрываться на местности. Научиться наблюдать. Вы сами-то когда-нибудь рыбачили, охотились?
Полковник постарался сдержать улыбку.
— Я, товарищ Федоров, тоже в вашей должности по общественной линии. Тоже председатель охотсекции.
— Ну вот, видите! — воскликнул Володька, будто выиграл сражение.
— Подумайте, товарищ Федоров. Граница — дело сложное и трудное. Если ко дню призыва не раздумаете — зайдите ко мне. Попробую что-нибудь для вас сделать.
— Спасибо, товарищ полковник. Разрешите быть свободным?
— Идите.
— Есть идти! — И, повернувшись кругом через левое плечо, как и полагалось будущему военному человеку, Володька вышел из кабинета.
Его очень подмывало рассказать Светке о беседе с военкомом, но он решил держать все в тайне и ничего ей не сказал…
И вот он стоит у рельефной карты северного побережья. Можно пальцами потрогать эти сопки и крохотные домики поселков. Будто ты великан. И рядом стоят твои товарищи, такие же великаны. Ты чувствуешь их крутые, сильные плечи. И понимаешь, что они тоже заворожены картой края, который будут охранять.
— Вот теперь я понимаю, зачем сюда прислали именно меня, — неожиданно сказал Сеня Коган.
— Ну-ну, — подбодрил его кто-то.
— Командование знает, кому доверить такую красоту! Арсению Когану из Одессы! Уж мы в Одессе знаем толк в красоте. Спросите у наших девушек!
Матросы засмеялись.
— Знаете, значит, толк в красоте? — произнес кто-то неподалеку.
Матросы обернулись и вытянулись. Перед ними, весело поблескивая серыми глазами, стоял незнакомый капитан-лейтенант.
— Карту рассматриваете? Примечательные места. Суровые, но наши, советские. — Он повернулся к Когану: — Вас как величают, знаток красоты?
— Матрос Коган Арсений.
— Из Одессы?
— Из самой Одессы, товарищ капитан-лейтенант.
— Бывал. Красавец город. Как устроились?
— Неплохо.
— Ну-ну, покажите, где чье место.
Матросы вслед за капитан-лейтенантом спустились в кубрик по крутому трапу.
Капитан-лейтенант предупредил весело:
— Головы берегите! У нас тут один товарищ такой фонарь себе наставил — до демобилизации можно света не зажигать!
В кубрике капитан-лейтенант обошел двухъярусные койки, тщательно заправленные черными матросскими одеялами. Осмотрел несколько рундуков. Спросил, всем ли выдали то, что положено. Потом присел на банку, обитую по краю металлом.
— Давайте знакомиться. Я заместитель командира корабля по политической части. Коротко говоря, замполит. Моя фамилия Семенов, зовут Сергей Николаевич. Можете обращаться ко мне по любым вопросам. И в любое время. Только зря не будите.
Матросы Заулыбались.
— Коммунисты среди вас есть?
— Нету, товарищ замполит.
— А комсомольцы? Все? Вот и отлично. Будем служить вместе. А через тридцать минут, — он взглянул на часы, — чтобы наши сопки не казались вам голыми, пойдем… на экскурсию, что ли. Надо вам поближе познакомиться с краем, который вы будете охранять.
Через час они поднялись на ближнюю сопку.
Бухта внизу была голубой, нарядной. Дома на полоске суши выглядели коробками из-под игрушек. А корабли
