Не будь дурой, сказала я себе. Мне нужно было снискать расположение этого человека, если я хотела сохранить свою работу, и хотя это убивало небольшую часть меня, я улыбнулась ему.

— С радостью.

Только когда рука Джейкоба, обнимавшая меня, расслабилась, я поняла, что она снова напряглась.

Взгляд Дэниела переместился на него.

— Что случилось с твоим лицом?

Я подняла глаза. Джейкоб получил удар Роба в левую щеку, и, хотя он приложил к ней лед, она выглядела более опухшей, чем раньше, и начала приобретать болезненный багровый оттенок.

— Микки и Роб снова подрались, — сказал Джейкоб.

Дэниел выругался.

— Они разгромили это место?

Джейкоб покачал головой.

— Он закончили еще до того, как что-то началось. — Его лицо свидетельствует об обратном.

— Хорошо, — сказал Дэниел, поднимаясь со своего трона. Он допил остатки своего пива и поставил его на стол. — Я оставлю вас, голубки, наедине.

Уходя, он подмигнул мне так, что мне захотелось блевать.

Я попыталась отойти от Джейкоба, когда дверь за Даниэлем закрылась, но его рука крепче обхватила меня, удерживая на месте. Мы пробыли там несколько минут, прислушиваясь к эху шагов Дэниела на лестничной клетке. Только когда дверь в здание захлопнулась за ним, Джейкоб убрал руку с моего плеча и оттолкнулся от столешницы.

Я наблюдала за ним, пока он двигался к двери тише, чем имел право человек его габаритов. Рама была треснута, как будто Дэниел ворвался внутрь с грубой силой, но выше был ряд замков, которые можно было запереть только изнутри, и они все еще были целы. Джейкоб щелчком закрыл их. Для пущей убедительности он придвинул стул к дверной ручке.

— Устраивайся поудобнее, — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Ты останешься здесь на ночь.

Глава 4

— Прости? — сказала я, ставя свое пиво на стол. — Ни за что на свете я не останусь здесь на ночь. Мне нужно домой, покормить собаку.

Ложь. У меня не было собаки, но он этого не знал. Это была просто отчаянная попытка сбежать. Я не могла остаться с ним. Для меня это не безопасно. Очевидно, в его жизни происходило какое-то дерьмо.

Кто-то в его положении, вероятно, не думал о сексе; они были больше озабочены выживанием. У меня всегда была проблема с излишней прямотой, и я не доверяла себе, чтобы не соблазнить его, если я окажусь не диване.

Джейкоб нахмурился.

— У тебя нет собаки.

Я замерла. Опасность. Опасность, Уилл Робинсон (прим. коронная фраза из американского телесериала 1960-х годов «Затерянные в космосе», произнесенная актером озвучки Диком Туфельдом).

— Э-э, да, есть.

Он подошел ко мне, остановившись достаточно близко, чтобы носки наших ботинок соприкоснулись. Если он пытался запугать меня, то ему это удалось. Его широкие плечи заслонили мое поле зрения, и мне пришлось физически сдерживаться, чтобы не протянуть руку и не коснуться его груди, просто чтобы посмотреть, так ли она тверда, как кажется.

— Нет, нету, — сказал он тихо и настойчиво. — Ты живешь в крошечной квартире-студии в здании, где не разрешено размещение домашних животных.

Я заставила себя отойти от него. Вожделение к потенциальному преследователю не является психически здоровым, Криста.

— Откуда ты знаешь, где я живу?

— Чарли попросил проверить тебя, когда устраивалась на должность бармена.

Образ того, как он роется в моем ящике с нижним бельем, промелькнул у меня в голове. Я нашла это гораздо менее тревожным, чем следовало бы.

— И когда ты собирался рассказать мне о том факте, что преследовал меня?

Он послал мне равнодушный взгляд.

— Я не преследовал тебя. Мы проверяем каждого нового человека в Керни, особенно людей, которые будут иметь доступ в клуб. Ты думаешь, у нас не было федералов под прикрытием, пытавшихся проскользнуть в город? Мы должны были знать, что ты не из правоохранительных органов, прежде чем впустить тебя в наш бар.

Ладно, прекрасно, в этом был смысл.

— Я все равно здесь не останусь, — сказала я.

Он взял свое пиво, но вместо того, чтобы сделать глоток, повернулся и вылил его в мойку. Он поставил пустую бутылку в раковину и повернулся ко мне лицом, скрестив руки на груди. Мой взгляд опустился туда, где его бицепсы напряглись под рукавами рубашки. Ещё немного и она может порваться.

Расслабься, черт бы тебя побрал.

— Дэниел думает, что мы трахаемся, — сказал он, не подозревая о моем мысленном погружении в канаву. — Как бы это выглядело, если бы ты выскользнула отсюда через пять секунд после того, как он ушел? Он бы понял, что что-то происходит.

— Тогда я останусь достаточно надолго, чтобы убедить его. — Я оглядела Джейкоба.

Учитывая его спартанскую квартиру и деловую репутацию, секс с ним, вероятно, был бы умопомрачительным и скоротал бы время.

— Скажем, полчаса?

Он опустил взгляд и оглядел меня в ответ, лед в его глазах растаял.

— Два, минимум.

У меня пересохло во рту. Сосредоточься, Криста, мы здесь говорим гипотетически.

— Зачем весь этот фарс с обманом?

Мышцы на его челюсти резко напряглись.

— Тебе не нужно знать.

Судя по выражению его лица, я больше ничего не могла сказать, чтобы заставить его заговорить. Мы оба прошли СЕРЬЕЗНУЮ школу — выживать, уклоняться, сопротивляться и убегать. Военные научили нас выдерживать допросы и держать язык за зубами. Я не собиралась ничего вытягивать из него о том, почему Дэниел вломился или какие-либо откровения о том, кем может быть Майк. По крайней мере, не без клейкой ленты, набора плоскогубцев и звуконепроницаемой комнаты.

Это был бизнес клуба. Поскольку я не носила их кожаную одежду, я ничего не узнаю. И, наверное, будет лучше, что я этого не узнаю. Ответ мог бы касаться незаконной деятельности королей, и у меня не было никакого желания быть соучастницей какого-либо из их преступлений.

Я сделала еще один глоток пива.

— Ну, я не так представляла себе, как пройдет моя ночь.

— Как, по-твоему, прошла бы твоя ночь? — спросил он, и в его голосе появились грубые нотки.

Я моргнула, застигнутая врасплох. Дэниела здесь больше не было. Выступать было не перед кем, но хардкорный образ Джейкоба ускользал у меня на глазах, заменяясь чем-то гораздо более соблазнительным. Его бледный взгляд медленно, томно окинул меня, его внимание задержалось на моей груди и выпуклости бедер.

Святое дерьмо, может быть, он думал о сексе.

Я увидела открытый вызов в его глазах, когда они снова поднялись к моим, как будто он не