скандал. Нам во что бы то ни стало нужны десятки рабочих корреспондентов. Очень просил бы и эту часть письма прочесть не только всем членам комитета, но и всем организаторам и агитаторам большинства.

Привет всем! Ваш Ленин.

Сообщите, пожалуйста, поскорее, действует ли ваша явка, если нет, дайте скорее другую. Нам пишут что…(шифр) Как у вас идут дела?»[8]

Когда Одесский комитет выбрал Ленина на с’езд, Надежда Константиновна написала о том, чтобы скорее был выслан официальный мандат:

«18/IV. Чухне.

Пришлите скорее официальный мандат с подписями Ленину, пусть пришлет также немедля (такой же) мандат и Николаев, нужен также официальный ответ от Крымского союза. Совет высказался самым решительным образом против с’езда, в № 95 „Искры“ прямо дикая ругань. ЦК колеблется, неизвестно еще, чем вся эта канитель кончится. Ha-днях напишу. Пиши.

Крепко обнимаю».

На это последовал нижеприводимый ответ Одесского комитета:

«14/IV. От Дяденьки.

Дорогой товарищ! Письмо ваше от 18/IV получено. Вот официальный мандат: „Одесский комитет на собрании 20/IV—05 г. избрал своим делегатом на 3-й партийный с’езд товарища Ленина, которому и передает свой мандат“.

Члены комитета: Томич, Осип, Шур, Дяденька, Петр, Александр.

Одесский комитет РС-ДРП»[9].

«Потемкинские дни»

Июньские события 1905 года в Одессе занимают в истории русской революции несколько блестящих страниц, из которых, несомненно, наиболее славная принадлежит «Потемкину».

Началось с того, что на бастовавшем заводе Гена полицейские убили 2 рабочих и нескольких ранили. К вечеру идущие на Лиман поезда были остановлены, на электрической станции были перерезаны провода, и город погрузился во мрак. На следующий день по директивам партии была об’явлена всеобщая забастовка. Наиболее активные рабочие обходили фабрики и снимали рабочих; на улицах сооружались баррикады из вагонов конки и телеграфных столбов. Полицейских встречали камнями и револьверными выстрелами. Баррикады были устроены на Базарной, Мещанской, Тираспольской, Успенской и Преображенской улицах. На Мещанской, как хорошо помню, собралась большая толпа, слушавшая ораторов — большевиков и анархистов. В это время приближается взвод солдат; публика обращается в бегство. Но среди начавшейся сумятицы выскакивает Столярский в красной рубашке (тогда — анархист, теперь — член ВКП), работавший в Одессе. Он призывает публику не расходиться и защищать баррикаду. Энергичный призыв действует, и на месте остается несколько сот человек. Тогда Столярский обращается с речью к солдатам, в которой убеждает их не стрелять в народ. Сменяющий его «Роберт» (по фамилии Плотник, во время войны учился в Париже и входил в секцию большевиков) в сильной речи доказывает солдатам, что рабочие защищают правое дело. Речи производят впечатление на солдат. Офицер видит это и без выстрела отводит солдат от баррикады. Через некоторое время другая воинская часть все-таки берет баррикады, при чем солдаты убивают и ранят несколько человек.

Мелкие стычки между солдатами и восставшим народом происходят во всех частях города, конечно, с неизбежными жертвами с той и другой стороны. В некоторых частях города бросают бомбы в казаков. Под вечер распространяется слух, что в одесский порт прибыл броненосец «Потемкин», восставшие матросы которого перебили офицеров и присоединились к требованиям рабочего класса, что убили одного матроса, который сейчас лежит в порту, и что орудия броненосца направлены на помощь одесскому рабочему.

Широкое распространение получило следующее обращение революционного командира «Потемкина» к армии:

«От Командира броненосца „Князь Потемкин-Таврический“.

Просим немедленно всех казаков и армию положить оружие и соединиться всем под одну крышу на борьбу за свободу; пришел последний час нашего страдания, долой самодержавие! У нас уже свобода, мы уже действуем самостоятельно, без начальства.

Начальство истреблено. Если будет сопротивление против нас, просим мирных жителей выбраться из города. По сопротивлении город будет разрушен».

Между тем десятки тысяч рабочих и работниц собрались около убитого матроса; тут же непрерывно выступали агитаторы, призывая рабочих к вооруженному восстанию против самодержавия. Не дремали и провокаторы, которых было много в толпе и которые науськивали несознательных горожан к разгрому портовых складов, где было очень много товаров. В результате — портовые рабочие, при содействии разных «бывших людей», которые обычно ютились в порту, начали разбивать склады с вином и другими товарами. Тщетно призывали ораторы-партийцы прекратить погром: их не слушали, и скоро начались дикий грабеж и пьянство.

Грандиозное впечатление произвели похороны убитого матроса, останки которого провожало все рабочее население Одессы. Похороны, как известно, закончились предательским залпом по 12 безоружным матросам, которые были отпущены с броненосца для проводов убитого товарища — под честное слово командующего войсками, что их не тронут и дадут им возможность вернуться на броненосец. По окончании похорон на пристани по ним был открыт огонь, в результате которого четверо было убито, двое ранено, а остальные арестованы.

В ответ на это предательство «Потемкин» выпустил по городу 2 снаряда. Как говорили товарищи, только энергичные выступления революционных организаций, просивших команду «Потемкина» не стрелять по мирным жителям, спасли город от дальнейшей бомбардировки.

Необходимо оговорить, что все эти события развивались и ширялись независимо от влияния партии; это об’ясняется тем, что партийных сил было очень мало, раскол еще более распылил их, не было общего языка, единого руководства и плана действий. Вот как изображены события, о которых мы говорим, в № 1 нелегальной газеты «Пролетарское Дело»:

Одесские события в потемкинские дни.

Точно молния, пронесся по городу слух об аресте и убийстве рабочих, и многие с понедельника побросали работу и звали рабочих на улицу. К вечеру на Преображенской и Базарной ул. собралась довольно внушительная толпа, устроившая революционную манифестацию. С этого момента начались события в городе. На следующее утро к 9 час. на углу Ришельевской и Греческой собралось около 100 рабочих, ожидавших листков с призывом ко всеобщей политической забастовке. Здесь же на месте решено было поделиться на отряды для того, чтобы снимать с работы еще не забастовавших рабочих. На фабрике жестяных изделий Вальтуха работы были остановлены ворвавшимся вооруженным отрядом рабочих. В ход пошли также захваченные напильники и другие инструменты. У фабрики произошли крупные стычки, стреляли — толпа и в толпу. С обеих сторон раненых приблизительно человек десять.

В то же утро на углу Успенской и Пушкинской улиц наши организованные товарищи вместе с товарищами из «Бунда» снимали с работы рабочих типографии Диклера и «Прогресс». Снимавших было около ста человек. Вместе со снятыми они образовали довольно значительную группу и направились по Успенской к чайной Высоцкого. На углу Успенской и Канатной точно из-под земли вырос околоток. Настроение у всех было настолько повышенное, что никто не подумал о возможности появления полицейских. Увидев околотка, толпа на минуту замедлила