— Достаточно, — плавно остановил его рукой принц. — Мне всё понятно. И что скажете, насчёт молодого сударя Велёсова, он надёжный человек?

— Велёсова? — он явно удивился тому, что второй наследник империи знает меня. — Надёжный, ваше высочество. Иногда несдержанный и по-молодому горячий, но своему делу он предан, как мало кто.

— Как считаете, достоин ли он княжеского титула?

— Я... — снова сложный вопрос, Ростов сделал тяжёлый вздох и бросил на меня быстрый оценивающий взгляд. — Я не могу ответить, ваше высочество, не мне определять. На то воля вашего мудрейшего отца, его Величества — императора России.

Гавриил кивнул. — Тогда, может не будете судить его преждевременно? Ах, да, а о чём был ваш разговор? Я успел присоединиться лишь к его концу, из-за чего не уловил суть.

— Я попросил у господина Ростова руку его дочери, а он выразил сомнение, что я достоин. Поэтому я заявил ему, что докажу это, став князем в пределах ближайшего месяца.

— Амбициозная задача, даже наглая, — усмехнулся Гавриил. — Даже не представляю, что нужно сделать, чтобы заслужить этот титул в глазах моего отца. Но, — он многозначительно сверкнул глазами, — я бы не сказал, что это невозможно.

— Да, ваше высочество, — закивал Ростов.

— А теперь, господин Ростов, не могли бы вы оставить нас с Марком наедине? Нам нужно обсудить дела государственной важности.

— Конечно! Разумеется, ваше величество! — поклонившись, Ростов сделал несколько шагов назад, не поворачиваясь спиной. Только когда Гавриил повернулся ко мне, он поспешил удалиться.

— Ваше высочество, что-то случилось?

— Да, по поводу твоего брата. Через несколько дней в Ростовскую больницу приедет человек и займётся его травмой. Твой задачей будет сделать так, чтобы с ним ничего не случилось. Там будет охрана, но я не стану недооценивать Мефисто.

— Это крайне благоразумно, — я кивнул. — Позвольте уточнить, а этот человек случайно не ваша...

Он прервал меня на полуслове. — Об этом нам говорить не стоит, по крайней мере здесь.

— Я понял вас.

Гавриил уже собирался уйти, но на прощание усмехнулся, окинул меня с ног до головы и произнёс с прищуром: — Князем, значит, за месяц... Боярские рода столетиями борются за возможность получить этот титул. Они отдают жизни своих сыновей и сердца дочерей, чтобы император хотя бы подумал над этим...

Он замолк на пару мгновений.

— К тому же, место во власти не безгранично. Его всегда мало и старая аристократия очень не любит выскочек. Особенно с настолько амбициозными целями. Тебе нравится быть мишенью?

— Скорее — стрелком, — непринуждённо улыбнулся я. — Впереди нас ждёт буря событий, которая очень многое изменит. Кто знает, устоят ли все княжеские кланы на своём месте или уступят другим, более амбициозным и голодным? История моего клана тому пример. Ведь княжеский титул — это просто возвращение утраченного.

— Ты зришь в корень, Велёсов, продолжай в том же духе и, кто знает, возможно даже эта сверахамбициозная цель осуществится. Например, если император будет к тебе благосклонен.

Гавриил пошёл на выход.

Он, что, хочет стать императором вместо своего отца? Я не удивился, но... намекать на это человеку, которого ты знаешь меньше суток, это крайне опрометчиво.

А может, он знает, что я способен помочь ему в этом, сделав всего два звонка? Не исключено.

Правда, после этого меня вычислят и точно отправят в застенки ИСБ, а потом в могилу. Не самое привлекательное будущее. Поэтому я не собирался давать Гавриилу возможность использовать меня, как ружьё и громоотвод в одном.

Даже если он знал, на что я способен со «Словами Силы». А что-то подсказывало, что в ИСБ эта информация уже могла быть.

— Марк. А здесь принято иметь одну жену или нескольких? — тихо поинтересовалась Кира, до этого молча слушавшая все мои разговоры.

— Кто как, — я пожал плечами, вспоминая подробности. — Некоторые аристократы, обладающие большим статусом, берут себе до трёх жён. Но это привилегия глав кланов, в основном княжеских или среди влиятельных бояр. Но сейчас уже реже, чем раньше. В основном все моногамны, изредка берут вторую жену.

— И ты готов связать свою жизнь с этой Наташей, чтобы просто не дать ей выйти за то ничтожество?

— Нет, у меня есть и другая причина, — я посмотрел ей в глаза. — А что?

— Ничего, — она отвернулась. — Просто интересно, — потом она резко повернулась ко мне. — А скажи, я тебе нужна только для того, чтобы открыть куб?

— Да. Но не потому, что испытываю к тебе какую-то неприязнь, не подумай. Наоборот, ты показала себя с наилучшей стороны и после того, как наша работа закончится, я выплачу тебе всё обещанное. А потом либо помогу отправиться домой, либо освоиться здесь.

— А если, просто предположим, я захочу остаться с тобой... то есть, нет, в твоём клане! — она слегка покраснела.

— Оставайся, полезные и верные кадры всегда нужны.

— Кадры? — фыркнула Кира. — Как цинично!

— Профессионально, как здесь говорят, — я задумался. А ведь слово «кадры» тоже из этого мира. — Кстати, Кира, а почему ты так хорошо понимаешь русский? Я как-то не поинтересовался раньше.

— Равновесники что-то сделали, у них была штуковина, которая позволяет быстро учить один язык. Одноразовая, но полезная. А что?

— Любопытно. Пойдём, нам ещё список писать и возвращаться домой. Здесь нас более ничего не держит.

Слуги Суворовых и его гвардейцы не смели даже смотреть в нашу сторону.

Союз с царевичем Гавриилом словно наделял меня аурой недоступности, некой высшей власти. Как я соскучился по этому чувству, даже описать было сложно!

У ближайшей слуги я попросил бумагу с ручкой. Быстро проверил её с помощью амулета из глаза сколопендроморфа на наличие магии, чтобы текст не подсмотрели. И написал за пару минут список необходимого для работы над Вильгельмом.

Во дворцовом саду меня уже ждал князь Евгений, который спокойно беседовал с Гавриилом. Неподалёку на них нервно поглядывал Ростов, подле которого со скучающим видом стояла Наташа.

Но как только она увидела меня, тут же оживилась с улыбкой.

Может, прямо здесь предложить ей?

Если я сделаю это, то моментально всполошу Суворовых и Мстислав не попросит её руки. Включится точка зрения: «как княжич может просить руки после володарича?». Не